Вад Капустин - Орки плачут ночью
-Может быть, – рассеянно ответил Марк, устремляясь к горящему зданию. Его интересовал только Вельф. После изматывающего заклинания эльфийский маг не мог восстановиться так быстро, да и на защитный кокон у него вряд ли сейчас хватило бы сил. Догадка оказалась верной. Марк почти сразу заметил долговязую фигуру соперника в толпе, окружающей догорающее здание. Вельф устало проталкивался среди любопытствующих, стремясь покинуть опасное место. Марк подождал, когда эльфийский маг выберется из толпы, и безжалостно ударил молнией.
-Теперь тебе не сбежать! – с ненавистью сказал бывший бродяга. – Это тебе за Авреля!
Прицельная стрела испепеляющего огня застала эльфийского мага врасплох. Вельф вскинулся, пытаясь отгородиться, защититься, но не успел, снедаемый пламенем.
-Интересно, чем же мальчишка обещал тебе заплатить за этот фокус? – задумчиво спросил Марк у кучки светлого пепла. Только вот уже некому было ответить на его вопрос. Волшебник по привычке вслух говорил с прахом врага, не обращая внимания на то, как прохожие с любопытством и страхом оглядываются на оборванного, обгоревшего чужака, с которого уже давно сползла маскировочная личина. Ему всё было безразлично. Авреля он спасти не сумел, и теперь Марку предстояло выполнить обещание, данное погибшему другу.
В исчезающей кучке пепла что-то блеснуло. Еще один амулет! Маг поднял медальон и громко выругался:
-Черт побери! Двойник! Проклятие!
Амулет выпускника Огдейлского университета не мог принадлежать Вельфу. Эльфийский маг никогда не интересовался академической карьерой, да и вряд ли можно было себе представить честолюбца, мечтающего о власти в Зеленой Долине, в роли добросовестного студента. Надпись на медальоне подтвердила подозрения Марка. «Чив Диис» – так звали убитого им двойника, неизвестно, по доброй воле или обманом вовлеченного Вельфом в магическую схватку.
Волшебник не испытывал жалости к убитому. Погибший студент был всего лишь одной из первых жертв эльфийской войны.
Марку не надо было напрягать магическое зрение, чтобы увидеть, что все неэльфийское население города поспешно покидает Авалон. В здании магистрата, окруженном вышедшими из тени бандитами Истиэля, последние оставшиеся чиновники обсуждали безнадежные планы бегства и обороны Зеленой Долины. А с двух противоположных сторон, с юго-запада и с востока, к Авалону, великолепному символу эльфийской цивилизации, медленно приближались будущие разрушители. К городу подходили два эльфийских войска, которые, казалось, некому уже было остановить. Со стороны зиртанских гор грозной лавиной к Зеленой Долине устремилось войско гномов, которое вел разъяренный Норр.
-Сам виноват, идиот несчастный! Не надо было лезть в чужую драку, – Марк выругался над прахом невольной жертвы, грубо пнул кучку пепла ногой и устремился на поиски ближайшего подходящего места для портального перехода в Чернолесье.
Глава 22
Ультиматум
Если бы Аллах пожелал, он сделал бы вас одним народом Коран. Сура 16. Пчелы
Когда утром Севка вывел счастливую девушку из палатки, поджидавшие его орки чуть ли не рыли землю от нетерпения.
-Эльфы на подходе, – коротко бросил Мэн. – Они уже показались из леса.
-Отлично, сейчас покажемся и мы, – Севка торопливо натянул принесенные Влаком джинсы, сунул за пояс шаманский бубен и нежно чмокнул Дориану в щечку. Окинув взглядом поляну, он сразу отыскал слабое звено и сказал молодому Лонгу:
-Я прошу тебя позаботиться о безопасности женщин и детей, – он кивнул на племянников Дельфины и Влака. – Мне некому больше их доверить, а ты, надеюсь, не подведешь. В лагере останутся еще несколько воинов и все самки с Харшей – для защиты малышей. Разведчиков Мефха и огров я тоже оставляю с тобой. Если эльфы атакуют лагерь, постарайтесь отбиться. Ты, Бель, остаешься старшим!
Не слушая возражений парня и мальчишек, рвавшихся на баррикады, он натянул турсовую жилетку, оглядел своих командиров и сказал: – Пошли!
Гортанные крики передали по строю приказ, и поток лохматых орочьих тел рванулся вперед, к дороге, швыряя камни в медленно выдвигающийся из леса строй эльфийских лучников. Навстречу им хлынула волна эльфийских стрел. Незащищенные орки метнулись в укрытие.
По Севкиному сигналу, «гранатометчики» метнули в сторону леса подожженные взрывчатые шары. Послышались взрывы, вскрики. Кажется, у противника появились первые раненые, но ожидаемого эффекта не получилось – враги находились слишком далеко.
Однако эльфы, похоже, были готовы к подобному сюрпризу – не только оркам удавалось успешно использовать лазутчиков. Фигурки в зеленых костюмах быстро перестроились, и без паники отступили, укрывшись за деревьями, унося раненых. Их отступление совсем не походило на бегство. Казалось, что эльфы чего-то ждут, как будто приглашая противника пуститься в погоню.
Но орки не собирались покидать баррикады, служившие надежным укрытием, и пауза затянулась. Севка насторожился, ожидая ответного хода противника. Его охватило тяжелое предчувствие. Он внимательно следил за копошением мелькавших в лесу врагов, пытаясь понять, что же они готовят.
Эльфы вновь чуть выдвинулись, по-прежнему держась вне пределов досягаемости, потом вперед вышла шеренга лучников. Среди невысоких неприметных Тиссов внезапно появилась долговязая фигура в голубой мантии, и Мясоедов едва сдержал стон досады. Волшебник!
Севке показалось, что он узнал эльфийского мага. Кажется, именно этот тип метал в Хране огненные шары во время схватки над городской площадью. Неужели он убил Марка? Но теперь все было уже не важно. Сейчас Севка хорошо понимал предостережения бродяги. В магической драке у простых смертных шансов не оставалось. А что он сам сможет противопоставить магии?
Мясоедов рванул из-за пояса бубен, и слабо звякнули, напоминая о себе, колокольцы. Полуорк замер в ожидании следующего шага врага.
Тем временем, орки вновь швырнули «гранаты», и лучники, выпустив бесполезные стрелы, отшатнулись назад.
Эльфийский маг поднял руки. Над ним взметнулась стена пламени и рванулась вперед, сметая все на своем пути. В магическом пламени вспыхнули обломки веток, задымилась мокрая трава, загорелась черная земля. Казалось – сейчас огонь уничтожит древесные завалы и набросится на их защитников, превращая скопище орков в белесый пепел, в ничто, выжигая все живое.
И племя погибнет?! Он сам обрек орков на гибель и полное истребление? Страшная картина, мелькнувшая в сознании, вызвала у Мясоедова вспышку гнева. Он поднял вверх бубен, встряхнул, и, вытянув вперед правую руку, заорал:
