Георгий Ланской - Попрыгун
– Какой он все-таки противный, – вздохнул Кристиан и пошел следом за Бо. Гимли, бросив на меня косой взгляд, тоже направился к выходу. Соня подошла ближе и тронула за плечо.
– Идем?
– Да, – кивнул я, в последний раз посмотрев на темную пропасть. В голове мелькнула мысль, что я ведь ожидал визита Барлога, но огненный демон так и не вышел к нам. Впрочем, сожалеть об этом я не собирался. Средиземье и без того принесло нам кучу неприятностей.
Лестница была узкой, крутой, с обломанными краями ступеней, но вопреки опасениям, они не обрушились под нами. Утренние лучи солнца, еще слишком слабые, робко лизнули остывшую за ночь землю, которая принимала эту ежедневную ласку, как разомлевшая от сна красавица, вяло и томно. На поросшем густой травой пологом склоне горы мы упали на траву, слишком вымотанные, чтобы отойти подальше от выхода из Мории.
– Я бы отдохнул, – пролепетал Кристиан. Он и правда выглядел хуже всех нас, с синюшными губами и черными кругами под глазами. – А потом я найду дорогу в Мордор.
– Посидим тут с часок, а потом отправимся в путь, – мрачно предложил Борегар. – Хорошо бы костер развести, да тут нет топлива.
– Обойдемся без костра, – отмахнулась Соня. – Дым может привлечь внимание орков или тех же назгулов. Все равно на костре нечего приготовить. Хотя я сейчас съела бы целую лошадь.
Мы уселись прямо на траву, мрачные и нахохлившиеся, как замерзшие воробьи. Все мои мысли были об убитом мною Кевине. Украдкой я смотрел на свои пальцы, где под ногтями все еще виднелась заставшая корка чужой крови. Товарищи бросали на меня косые сочувственные взгляды, не решаясь ничего сказать. Однако их молчаливое участие было еще хуже, чем откровенные упреки. Наконец, я не выдержал.
– Что? – злобно спросил я. – Думаете, мне сейчас легко? Да мне тяжелее всех вас. Я мог погибнуть на Авалоне, но он тащил меня на себе. А здесь, когда у Кевина помутился рассудок, я убил его вот этими руками!
Я растопырил ладони, из пальцев которых с влажным чавканьем лезли когти. Гимли не шевельнулся, отводя взгляд в сторону. Борегар потряс головой, Кристиан отвернулся, и лишь Соня, придвинувшись ближе, положила руку мне на плечо, но я сбросил ее и упал лицом в траву. Все мое тело содрогали конвульсии. Уже давно я не впадал в истерию. Постоянные скольжения в чужих, часто неприветливых мирах, сделали меня жестче. Я перестал поддаваться сантиментам, почти перестал жалеть незнакомых мне людей и иных обителей параллельностей. Стараясь выжить, я убивал, и пару раз не спал ночами, переживая и трясясь от ужаса. Иногда я лишал жизни без всяких сантиментов, без содрогания чувствуя, как гаснет жизнь, пронзенная моими когтями. А вот сейчас, убив метаморфа… нет… пожалуй, все-таки человека, я расклеился. Наверное, что-то суровое, так старательно взращиваемое годами внутри моей оболочки, рухнуло карточным домиком, когда я пронзил сердце друга. И оттого, что сейчас уже ничего нельзя было изменить или исправить, становилось тяжко, словно в желудок упала раскаленная гиря, сжирающая внутренности ядовитыми парами.
– Не казни себя, – негромко произнесла Соня. – Кто знал, что так закончится? Кевин действительно не контролировал себя, и если бы не ты, он бы загрыз Борегара, а потом, возможно, всех нас.
– Соня права, – подтвердил Борегар. – Может быть, ты не поверишь, но я очень тебе благодарен. Хотя мы были врагами, я не желал Кевину смерти.
– Почему же вы так ненавидели друг друга? – вытерев слезу, буркнул я. – Здесь явно замешано что-то большее, нежели отнятые возможности параллельного мира.
Борегар поморщился и, выдержав паузу, неохотно сказал:
– У Кевина была жена. Она очень нравилась мне и… словом, я стал с ней встречаться. Алиса – так ее звали – вскоре ушла от Кевина ко мне.
– Так дело в женщине? – криво усмехнулась Соня. – Что-то я сильно сомневаюсь в хэппи-энде этого события. Наверняка было что-то еще.
Борегар снова сморщился, словно проглотил лимон.
– Я, честно говоря, не рассчитывал на какие-то длительные отношения с Алисой. Для меня это была легкая интрижка, в какой-то степени – месть, ведь Кевин был мне крайне неприятен и успел изрядно насолить. Я не мог даже предположить, что отношение Алисы ко мне было гораздо глубже и серьезнее…
– Она умерла? – грубо спросила Соня.
– Когда я бросил ее, Алиса покончила с собой, – ответил Борегар с деланным равнодушием. – Она вернулась к Кевину, прожила с ним несколько недель, а потом повесилась на детских качелях… Кевин утверждает, что она была беременна, и, скорее всего, ребенок был моим. По его словам, он очень любил Алису и был готов простить ей все, включая измену и чужого ребенка. Виновным в ее смерти он почитал меня и преследовал несколько лет, делая гадости то напрямую, то исподтишка. Дважды в серьезных драках, он был готов убить меня, но, к счастью, меня спасали собаки.
– Я думал, ты завел псов после стычки со мной, – сказал я. Борегар помотал головой.
– Уж извини, Артем, но ты никогда не тянул на серьезного соперника, хотя этим украшением, – Борегар ткнул себя в изуродованный подбородок, – я и обязан тебе. Нет, псы в основном защищали меня от Кевина. Вы же видели, что они никогда не подпускали его ко мне и всегда были настроены очень агрессивно, хотя ни на кого из вас больше не реагировали. Я его боялся. И мне очень не понравилось, что он стал одним из членов нашей команды.
– Ты всегда бросал нас в трудную минуту, – разозлился я. – Ты оставил нас на Сейвилле, а потом сбежал на Авалоне, что бы ты ни говорил! Ты надеялся, что Кевин там сдохнет, а, возможно, и все мы, но ничего не предпринимал!
– Не стану спорить, – презрительно усмехнулся Борегар. – Честно говоря, вы всегда были мне безразличны. Горстка спутников, помощников для достижения цели. А сейчас вы – груз на моих руках. Я бы давно бросил все это, если бы Фрэй не запер нас в этом паршивом мире.
– Чтоб ты сдох, – выпалила Соня, а я зловеще усмехнулся.
– Опрометчиво бросаться такими словами теперь, когда ты остался без телохранителей.
– Да какая теперь разница! – отмахнулся Борегар. – Неужели вы не понимаете, что никогда отсюда не выберетесь?
– Боюсь, он прав, – вздохнул Кристиан.
– Почему? – недоумевающе дернула бровями Соня. Кристиан лишь снисходительно ухмыльнулся.
– Неужели вы не поняли? Фрэй – и есть Попрыгун.
* * *Казалось, что за время нашей экспедиции мы повидали все, и удивить нас было бы уже попросту нечем, но тут мы действительно были изумлены. Неожиданное заявление Кристиана было словно гром с ясного неба.
– С чего ты взял? – недоверчиво спросила Соня.
– Это просто логично, – пожал плечами Кристиан. – Подумайте сами, какой был смысл запирать нас здесь? Да еще ограничивать жесткими рамками, мол, вы должны найти Попрыгуна до конца следующего дня. Почему?
