Георгий Ланской - Попрыгун
– А это огненное пугало мы тут не встретим? – недовольно осведомился Борегар. – Как его… Барлога?
– Барлог никогда не подходит близко к поверхности, – уверенно возразил Гимли, но я покачал головой.
– Я не был бы в этом так уверен. У озерной твари не было прежде этих милых деток, если я не ошибаюсь. После вмешательства Попрыгуна было бы непростительно с нашей стороны понадеяться на прежние повадки огненного демона. Так что я предлагаю покинуть Морию как можно скорее…
– А что дальше? – плаксиво спросил Борегар. – Ну, выйдем мы в это Черноречье, и что? Ты сам сказал, что дальше чертогов Мории не бывал. Кто потом покажет нам дорогу? Время идет, и до Мордора мы попросту не успеем добраться. И если этот мир тоже пропадет, мы погибнем вместе с ним.
– Хватит ныть, – прервал я его. – Давайте решать проблемы по мере их поступления. Главная наша цель – выйти из Мории с наименьшими для себя потерями. Мы уже лишились Оддо, Родомира и, возможно, Кевина. Про нашего бравого императора я вообще молчу. Слишком много для одного боя.
– Да, но что дальше? – продолжал допытываться Бо. – Кто поведет нас потом? Мы перемолвились словом с Гимли, он не знает дороги до Мордора.
– Как это? – изумилась Соня. – Разве не ты был в Братстве кольца и не ты участвовал в той экспедиции?
Гном смущенно поерзал.
– Ну, в общем-то, нет… Гимли – это родовое имя… А нашему роду как минимум восемь веков. И мальчиков было принято называть Гимли… У меня сорок двоюродных и троюродных братьев, из которых половина – Гимли…
– Кто тогда ходил в поход?
– Мой семиюродный брат, – нехотя сообщил гном. – Мы с ним вообще почти были незнакомы.
– Он жив? – спросил я. – В смысле, если он в Мории, имеет смысл найти его и попросить показать дорогу.
– Увы, он умер десять лет назад, – сокрушенно признался гном. – Боюсь, что никто из ныне живущих в Мордоре не был. Да там и делать нечего… Камни да пустошь…
– И тем не менее, Попрыгун облюбовал именно Мордор, – констатировал Борегар. – Возвращаясь к теме нашей беседы – кто станет нашим проводником? Трудно предположить, что нам встретится какой-нибудь Горлум, тем более, что нам нечего ему предложить. Ведь кольца то у нас нет…
– Да не переживайте вы, – пожал голос Кристиан. – А я на что? Я без проблем найду дорогу до Мордора. Вот только оклемаюсь немного. Мне бы пожевать чего, да на солнце погреться…
– С этим проблематично, – вздохнул я. – Поесть мы ничего не нашли, орки сожрали все подчистую, и на солнце мы выйдем не раньше чем через шесть-восемь часов, да и то при условии, если пойдем немедленно. Дорогу до моста мы сократим, я помню, как туда добраться, так что портал создам. А вот дальше придется ножками. А там, наверняка далеко. Ты как себя чувствуешь?
– Уже более-менее, – пожал плечами Кристиан. – Если не возражаете, я бы еще с полчаса отдохнул, а потом можно идти. Вы уверены, что не привели за собой назгулов?
– Там был только один назгул, – ответил я. – Соня убила его.
– Не может быть! – восхитился Гимли. – Такая маленькая девочка – и такая могучая воительница?
– Да, я такая, – скромно потупила глазки Соня. Гимли расплылся в восторженной ухмылке, а потом снова нахмурился.
– Но эти гады не ходят поодиночке. Там наверняка были и другие, просто вы их не увидели.
Соня наверняка покраснела, и я тоже, но в полумраке этого не было видно.
– Учитывая, сколько времени прошло после того, как мы расправились с назгулом и сколько уже сидим тут, они наверняка бы тут появились, – сказал я. И в этот самый момент в узкой трещине, заменившей нам вход, мелькнула черная тень. Я молниеносно взвился вверх, успев услышать рык псов Борегара. Соня подскочила на месте, ощетинившись двумя клинками сабель, Борегар попятился и махнул рукой, а Гимли, шагнул вперед, загораживая валяющегося Кристиана своей секирой.
На этот раз псы Борегара не стали дожидаться команды хозяина и первыми прыгнули на возникшее в проеме чудовище. Молниеносно двигающийся монстр, наплевав на закон всемирного тяготения, взвился вверх и пробежался по низкому каменному своду вниз головой. Скорость огромного существа, почти неразличимого во мраке, была впечатляющей. Однако я узнал его и даже успел предостерегающе крикнуть, но остановить прыгнувших вверх собак не успел. Прямо перед нами был Кевин, но в каком виде!
От прежнего сумеречного облика Кевина не осталось и следа. Он был огромен и уже не походил ни на волка, ни на гориллу. Перед нами было неизвестное существо, одновременно смахивающее на обросшую острыми иглами пантеру и гигантскую гиену. С мощных челюстей текла слюна, а оранжевые глаза смотрели на нас с нескрываемой злостью.
Взмывшая в воздух собака впилась в покрытую колючей шерстью ляжку Кевина. Тот взвыл и дрыгнул ногой, однако пес вцепился в плоть метаморфа как пиявка. Подскочивший второй пес тоже прыгнул, но промахнулся и опрометчиво зашел спереди. Прыгнув вновь, собака нацелилась в незащищенную глотку Кевина. Однако он не стал дожидаться новой атаки. Отцепившись от сталактитов, Кевин рухнул вниз, подмяв под себя коротко взвизгнувшую собаку. Удар когтистой лапы отбросил бьющегося в агонии пса в темноту.
– Бо, отзови пса! – крикнул я, однако через мгновение это уже не потребовалось, да я и сам увидел, что Кевин больше не принадлежит к числу наших друзей. Стряхнув с себя вторую собаку, Кевин с молниеносной быстротой перекусил ей шейные позвонки. Обмякший, как тряпка пес, покатился к нашим ногам. После этого злые оранжевее огоньки впились в лицо Борегара. Нос чудовища, в кое превратился Кевин, задрался вверх и сморщился, обнажая треугольные зубы, размером с ладонь.
– Вот дерьмо! – выругалась Соня и подняла сабли. Борегар попятился, Гимли выступил вперед, угрожающе размахивая секирой.
– Ты, дружок, не очень-то тут скалься, – прорычал он и тут же улетел в сторону, опрокинутый могучей лапой. Падая, Гимли врезался в растущий сталагмит, сломал его и исчез в темноте, погребенный под обломками. Кристиан ошалело смотрел на Кевина, даже не пытаясь как-то ему воспрепятствовать. Полуоткрытый от изумления рот явно говорил о его неспособности каким-либо образом действовать.
– Кевин, – попытался я воззвать к скрытому под сумеречным обликом разуму. – Приди в себя, это же мы…
Когтистая лапа просвистела в волоске от моей головы. Я отскочил в самый последний момент. Не успей я отреагировать, сейчас валялся бы на земле без лица. Привычная боль в пальцах сейчас была как нельзя кстати. Что-то зверское и дикое рванулось из меня наружу первобытным инстинктом. Растопырив когти, я бросился в атаку.
Земля и небо поменялись местами в один миг. Вспышка боли ослепила меня. Я даже не понял, что куда-то падаю. И только врезавшись в камни и пропахав носом по мелкому щебню, я сообразил – меня только что отшвырнули в сторону, как безвольную куклу. Выплюнув камешки и песок, набившиеся в рот, я помотал головой и с трудом встал на ноги.
