Роман (Крысь) Хаер - 3. Бравая Служба
— Ты опять проиграл, — тихо сказала прекрасная оркитянка.
— Два-ноль в твою пользу, — прошептал я, и наши губы встретились.
Одно могу сказать точно — мои клыки Джине целоваться совсем не мешали, больше ничего толком не помню…
Сиреневые глаза распахнулись, и через неуловимую долю секунды в них уже не было ни капли сонливости — оркитянка проснулась как хищница, впрочем, она ей и была. Черный острый ноготок скользнул по моей шее, и еще полчаса жизни куда-то выпало…
— Почему мне тебя постоянно хочется съесть? — неожиданно спросила Джина, когда мы пили чай на небольшой гоблинской кухоньке. — Или хотя бы укусить?
— Мне тебя тоже, — попробовал отшутиться я.
— Нет, серьезно Тим? — не поддалась на провокацию оркитянка. — Я тебя может быть, именно поэтому и забыть не могу.
«Неужели чует?», — похолодел я, но виду не подал.
— Тоже все помню, провалов в памяти не имею, — начал я переводить разговор на другие рельсы. — И при этом мне кусаться совсем не хочется.
— У мужчин все по-другому, — задумчиво произнесла Джина, потом встряхнула косицами и внимательно посмотрела на меня. — Может, останешься пожить в Огрбурге? Мне сейчас помощник нужен. Очередная война на носу — на все меня не хватает. Заодно и видеться чаще будем.
— Джина, это невозможно, — вздохнул я, радуясь тому, что тему укусов закрыли. — Да и Правитель мне голову снимет…
— С Правителем у нас уже не те отношения, — пресекла вопрос Наместница. — И он понимает, что я тут одна.
— Все равно я не могу, у меня дела, — сказал я, продолжая тонуть в глубине сиреневых глаз.
— Ты несвободен? — сверкнув очами, якобы невзначай поинтересовалась прекрасная оркитянка.
— У меня нет спутницы, но я занят очень важным для тейпа делом, — дипломатично ответил я, гадая как бы перевести разговор на что-нибудь менее взрывоопасное. — И вообще, мне прямо сейчас надо бежать. Меня ждет жуткое количество дел.
— Подождут, — отрезала Джина.
Честно сказать, я и сам бы забросил все, но этот момент игнорировать было невозможно. Без подзаряжающего кота я мог находиться в мире Ворк около десяти часов, и сейчас этот срок истекал. Датчик подзарядки пищал аларм в ухе уже непрерывно, сигнализируя о том, что меня может выбросить на Землю в любую секунду.
— Когда-нибудь я тебе все объясню, обещаю, — сказал я, глядя в рассерженные прекрасные глаза. — Но сейчас просто поверь, я очень хочу остаться, но мне надо уходить.
— Загадочный ты парень, Тим, — недовольно хмыкнула Джина. — Куда ты сейчас уйдешь-то? Дом окружен — мышь не проскочит.
— Я уйду, — мягко улыбнулся я.
— Сможешь незаметно пройти мимо моих бойцов — я не обижусь, — уверенно улыбнулась в ответ Наместница. — Но ты не сможешь, и никто не сможет.
— Спасибо за то, что не обидишься, — искренне поблагодарил я, быстро поцеловал Джину и скрылся за дверью.
Через полминуты я уже выходил из камеры старта в зале «Гном-Инста». Ко мне тут же бросилась сидящая в засаде Леночка во главе своей пиар-группы, но я непроизвольно издал такой рык, что порыв съемочной команды как-то ненавязчиво угас, а наша офисная курица, гузкой почуяв опасность, стремглав унеслась куда-то.
— О, ты рыкнул точно так же, как тогда, когда свой архитектурный шедевр создавал, я запись раз двадцать просмотрел, — раздался довольный голос Рудольфа Ивановича. — Лом дать?
— Обойдусь, — буркнул я, остывая. — Но пусть они ко мне сейчас не суются, настроения нет совсем.
— А что, не получилось с дирижаблем? — забеспокоился Руди.
— Наоборот, все прошло очень удачно, — снова рассердился я, и отправился в раздевалку, сопровождаемый недоуменным взглядом шефа и его свиты, которую составляли мои же бывшие одноклассники.
Лежа в зеленой водичке и дыша через соломинку, я в тишине начал размышлять:
В принципе, надобности в моем присутствии в славном городе Огрбурге не было. Обговорили мы все еще вчера, до того как вино полилось рекой. Вопрос оплаты висел на Лие, которая имела доступ ко всем моим банковским счетам в мире Ворк на Той Стороне. Место, куда надо пригнать дирижабль, гоблинка тоже прекрасно знала — я выбрал скалу неподалеку от холма бабули-хорошули, так что затруднений возникнуть по идее не должно. Разговаривать с Джиной теперь, когда я улизнул у нее из-под носа — это считай бросать Наместнице вызов. Я еще немного поразмышлял, и решил отправиться в кошачий лес.
Прайд Рыжик собрал большой. Престиж рыжего Вожака, за время нашего отсутствия, взлетел на необычайную высоту — он стал кем-то вроде героя легенды в кошачьем лесу. Результатом окрепшего авторитета стали двенадцать семейных пар, восемь котов-подростков, четырнадцать совсем мелких котят и пять Старших котов, среди которых находилась верная спутница Рыжика, красавица Халва. Черные, белые, серые, пятнистые, полосатые, однотонные — поначалу все они в моем сознании слились в один огромный пушистый ком. Меня эти непосредственные создания воспринимали как первого заместителя Рыжика, и завалили мелкими делами. Честно сказать, я с одним-то рыжим компаньоном толком не справлялся — а тут более полусотни котов мира Ворк оказалось на шее. Состояние мое первое время полностью укладывалось в два слова — легкая паника.
Впрочем, вскоре я пообтерся, и бегал по лесу вокруг скалы, на которой планировалось наша встреча с дирижаблем, постоянно окруженный десятком котят и котов-подростков. Расчищал поляны, разделывал добычу, решал споры, организовывал школы и играл с совсем мелкими котятами — одним словам, работал Старшим котом. Рыжий лентяй и тут занял самое удобное место. Непосредственным управлением жизни прайда Вожак не занимается — его время наступает только в экстренной ситуации. Я же, как близкий друг кошачьего вождя, автоматом получил статус Старшего, но на уровень с великим и ужасным рыжим руководителем в сознании кошачьего народа не встал, и как следствие — меня мгновенно завалили работой.
Дирижабль прилетел через три дня, за которые мы с Халвой организовали хаотичную кошачью толпу в строгое полувоенное подразделение, именуемое прайдом. Спутница Рыжика обладала железной волей, твердым характером и могла добиться беспрекословного подчинения даже от самых беспокойных котов-подростков, заводилой которых был, конечно же, Сусанин. Рыжий главарь спускался порой со своих заоблачных вершин (он избрал для медитаций уединенно стоящее дерево) чтобы поесть, поддержать все наши с Халвой решения своим авторитетом, и снова скрыться в ветвях, в тишине и спокойствии предаваясь возвышенным мыслям о будущем благополучии прайда под могучей рыжей лапой.
