Геннадий Ищенко - Неудачник 2(СИ)
— Просто не дошли руки, — смущенно ответил Клод. — Все мысли были связаны с конем.
— Ладно, потом мне все покажешь, — сказал Грас. — Значит, если все получится, добавляем коню еще зрение мага. И что выйдет в результате?
— Здорово должно выйти, — воодушевился Клод. — Такая лошадь сумеет раза три пройти порталом, да еще при необходимости защитит себя магией. Сил ей на это должно хватить. И портал будет делать не всадник, а сам конь, поэтому на него необязательно сажать мага. Вот только не свихнется ли маг в лошадином теле?
— У меня есть один, который точно не свихнется, — усмехнулся Грас. — Старику через три года исполнится два века, но он до сих пор не потерял интерес к жизни и страшно любопытен. Конечно, стоять в конюшне будет скучно, но в поездках с тобой он точно не соскучится. Еще и сумеет тебя многому научить. Своих сил у него не очень много, особенно сейчас, но опыт громадный. Я думаю, через пару дней тебе все сделают. Если у вас все получится, я даже не представляю, во что это может вылиться!
— Тогда я пойду, — поднялся Клод. — Буду ждать вашего мага. Колин еще не сообщал о гибели лафрея?
— Нет, ничего не говорил, — ответил Грас. — Как это случилось?
— Нашел тот пистоль, который вы дали, и пустил себе пулю в голову. Колин побежал за слугами, чтобы до прихода Алины навели порядок. Лафрея надо бы похоронить.
— Похороним, — согласился Грас. — Но не на нашем кладбище. Не хочется из–за демона воевать с нашими священниками. Отвезем его в лес и похороним. А ты продолжай заниматься. Как только откроешь зрение жене, скажешь.
Клод вышел из дворца и через десять минут уже забирал с конюшни своего жеребца.
— Странное дело, господин маг, — смущенно сказал ему старший конюх. — Ваш жеребец как–то умудрился выбраться из денника и покрыть трех кобыл. И мои конюхи говорят, что не смогли ему помешать. Говорят, что навалилась какая–то слабость, а когда он сделал свои дела и убежал в денник, все прошло. Вы ему, случайно, никакого такого амулета не цепляли?
— Я разберусь, — пообещал юноша. — Других беспокойств от него не было?
— Нет, — ответил конюх. — Больше ничего такого не было. Ахим клянется и божится в том, что ваш конь сжевал его обед, но мы ему не верим — враль известный!
— И что мне теперь с тобой делать? — спросил Клод жеребца, когда в сопровождении охраны выехал за ворота. — Хочешь быть впряженным в карету или отправиться на колбасу?
В ответ конь насмешливо показал ему зубы и так наддал, что охрана сразу отстала. Пришлось повозиться, чтобы перевести его на шаг и подождать наемников. После этого Клод решил, что от жеребца нужно срочно избавляться.
— Ну как съездил? — встретила его вопросом жена. — Нашел что–нибудь?
— В библиотеке ничего нет, — ответил он, — а главный маг, сказал, что моя затея требует слишком много времени. Но мне все–таки обещали помочь, поэтому съездил не напрасно. Пришлют смышленого коня, с которым уже кто–то занимался. А у нас, я смотрю, разобрали почти все книги. И какие результаты?
— Осталось только девять мешков, — подтвердила Хельга, — поэтому до вечера должны управиться. Но книг по магии всего полсотни. Они все лежат в нашей гостиной.
— Сейчас посмотрим, — сказал Клод, заходя в комнату. — Так, «Демонологии» нет, это сразу видно.
— А зачем она тебе теперь? — спросила жена. — Дерба домой отправил, а сам никого вызывать не собираешься.
— Я много чего сейчас не собираюсь делать, — возразил он, — а все равно учу. Мало ли как повернется жизнь? И мне не нравится, что церковь наложила руки на это знание, так что я все–таки постараюсь, чтобы такая книга у меня была. Ладно, книги я просмотрю позже. У тебя пока сдвигов нет?
— Все так же, как было утром, — ответила Хельга. — Если закрыть глаза, плавает что–то, а что именно — не пойму. А с открытыми глазами ничего не вижу. Вот сейчас попробовала сосредоточиться, и перед глазами что–то рябит. Стукнул бы ты меня, что ли?
— Не заслужила пока, чтобы я тебя колотил, — пошутил Клод. — Не спеши, ты у меня еще будешь магом! От историй избавилась?
— Софи их утащила с полсотни, — засмеялась Хельга, — и мы с Сентой подобрали себе книги из тех, что получше. Для Мануэлы я их отложила целый мешок, а остальное вывезли торговцы. Теперь весь особняк нужно чистить от бумажной пыли, а то она лезет в нос и заставляет чихать. Я уже сказала служанкам, так что, когда студенты закончат работу, они начнут наводить чистоту. Клод, а чем ты сейчас будешь заниматься, опять конем?
— Я с этой заразой не собираюсь ничем заниматься, — сердито сказал он. — Я на него даже садиться не намерен! Завтра же отправлю на продажу!
Не дожидаясь, пока она начнет задавать вопросы, он рассказал о выходках жеребца.
— Ну и продай, — согласилась Хельга. — Я к чему спросила… Уже весна, а на улице солнечно и тепло. Давай куда–нибудь съездим? Не по делу, а просто так. Пусть даже с охраной, лишь бы охранники ехали сзади и не мешали. Что ты об этом думаешь?
— Я думаю, что ты замечательно придумала! — обнял ее Клод. — Давай сразу после обеда и съездим. Поедем верхом или в карете?
— В карете! — решила она. — Только, знаешь что… давай никого с собой не будем брать. Я имею в виду не охрану, а Сенту с Софи. Возьмем их как–нибудь в другой раз. А сейчас я хочу быть только с тобой, и чтобы нам никто не мешал!
— А я? — спросил из новой клетки Сай.
— Кто–то не так давно ругал море, — сказал Клод. — Слышал, что сказала хозяйка? Ни–ко–го! Когда с нами поедут остальные, можем взять и тебя.
Они пообедали и уехали, взяв с собой троих наемников. День после пасмурной зимы был просто замечательный. На небе почти не было облаков, и солнце уже успело нагреть одетый в камень город. Из–за отсутствия ветра было душно, пока не начался спуск к порту. Здесь уже чувствовался несильный, но свежий ветер, дующий с моря. Когда спустились к первому пляжу, решили проехать чуть дальше. Остановились на том пляже, где Клод когда–то искупал охрану герцогини Норы Ларген. Сейчас на нем было пусто, и на песке лежали вынесенные водой водоросли и куски древесины. В море были невысокое волны, которые бесконечной чередой накатывались на пляж и с шумом уползали обратно, перекатывая мелкую гальку.
— Всегда любила море! — сказала Хельга, глядя в морской простор. — Замок от него далеко, но отец все–таки разрешал нам ездить сюда раз пять за лето. Брату такие поездки были неинтересны, а мы с сестрой млели от счастья! Она, правда, больше млела от вида обнаженных кавалеров, а меня всегда радовало только оно! Поездка туда и обратно занимала часов восемь и на купание оставалось не так много времени, поэтому я не вылезала из воды. Знаешь, какая книга была у меня самой любимой? Она называлась «Благородный пират» и была о любви одного из пиратских капитанов к юной баронессе, попавшей на его корабль. Видимо, писавший книгу не понаслышке знал море и здорово его описал! Все остальное… Для двенадцатилетней девчонки, какой я тогда была, все тоже было здорово. Отец посмотрел книгу и сказал, что все пираты поголовно негодяи, плаванье — это тяжелый труд, в котором нет никакой романтики, а женщине на корабле место только в пассажирской каюте. Но я все знала лучше других, поэтому на его слова не обратила внимания. Позже, конечно, поняла, что читала ерунду, но все равно как же мне хотелось выйти в море на корабле под всеми парусами!
