Макс Фрай - Наваждения
На этом месте я едва удержался от улыбки. Мне уже стало ясно, как я буду дразнить Кофу в течение ближайших нескольких дней. Восхитительный посланец мудрого владыки — очень даже ничего себе!
— Халифу нравится, что вы находите его речи забавными, — неожиданно шепнул мне старик.
Я быстренько обработал сию информацию и смущенно покосился на халифа, но тот с отсутствующим видом смотрел в потолок.
— Возможно, этот беспокойный господин Манула действительно не удостоился чести стать вашим личным врагом, — снова заговорил Кофа. — Однако он успел совершить преступление на территории Соединенного Королевства. Этот злодей подарил полученную от вас шкатулку Гравви одному из самых высокопоставленных подданных Его Величества Гурига Восьмого, нашему коллеге и другу, могущественному стражу покоя нашего повелителя и безопасности всего Соединенного Королевства…
— А кстати, где он, беспокойный злодей Кумухар Манула? — вдруг перебил его халиф. — Вы оставили пленника на пороге? Удивительное дело, я совсем не ощущаю его назойливого присутствия!
— А мы позаботились о том, чтобы никто больше не ощущал его назойливого присутствия, — брякнул я.
Честно говоря, я не собирался вмешиваться в беседу, да вот, само получилось.
— Вы меня заинтриговали, — мечтательно промурлыкал халиф.
— Халифу будет приятно, если вы покажете ему пленника и объясните, что вы с ним сделали, — подсказал мне старый слуга.
Кофа обернулся и ободряюще кивнул. Дескать, давай начинай балаган.
— Оп! — с энтузиазмом выпалил я, встряхивая кистью левой руки.
Завернутое в ковер тело Кумухара Манулы со стуком грохнулось на пол. Я так и не научился осторожно обращаться с невольными жертвами своих магических экспериментов.
— Восхитительно!
Халиф был так захвачен зрелищем, что временно прекратил созерцание потолка. Теперь он заинтересованно косился — не столько на сверток с пленником, сколько на мои руки.
— Но я по-прежнему не ощущаю его утомительного присутствия! — с удовольствием отметил он.
— На пленника наложено соответствующее заклятие, поэтому он спит. Вообще-то, в настоящий момент господин Манула мало чем отличается от мертвеца, — пояснил Кофа. — Но мой спутник может его разбудить.
— Не надо! — решительно отказался халиф. — Я с самого начала хотел, чтобы Кумухар Манула как можно меньше отличался от мертвеца, — зачем что-то менять? — он замолчал и с любопытством уставился на меня.
— Халифу хотелось бы, чтобы вы еще раз показали ему это угуландское чудо, — шепнул старик. — Нам не так уж часто приходится иметь дело с чудесами вашей далекой родины.
— Почему бы и нет? — Признаться, я был польщен.
Я провел рукой вдоль бесчувственного тела бедняги Кумухара, и оно снова исчезло, спрятавшись между большим и указательным пальцами моей руки. Я встряхнул кистью, и пленник опять грохнулся на ковер.
— Халиф был бы совершенно счастлив, если бы вы еще раз показали ему это чудо, — от волнения старый слуга заговорил громче. — Он хотел бы знать, сможете ли вы совершить то же самое с другими предметами?
Дело кончилось тем, что я добрых полчаса развлекал куманского халифа демонстрацией этого простенького фокуса. Прятал в пригоршне, а потом возвращал на место многочисленные громоздкие предметы обстановки и даже его доверенного слугу. Надо отдать ему должное, старик и бровью не повел, когда выяснилось, что халиф желает, чтобы он ненадолго исчез в недрах моей мистической лапищи.
Почти детское изумление халифа казалось мне забавным. У этого типа хватало могущества, чтобы ежедневно получать подробную информацию о настроении своих подданных от летнего ветра, рождающегося в красных песках пустыни Хмиро, да и о наших с Кофой тайных замыслах он как-то умудрился пронюхать — думаю, для этого ему было достаточно просто на нас посмотреть. Зато одно из первых чудес, которому мне удалось сравнительно быстро научиться в этом прекрасном Мире, — всего-то четвертая ступень угуландской Белой магии! — казалось ему вершиной магического искусства. Наверное, в свое время сэр Джуффин Халли точно так же забавлялся, глядя на меня самого. Теперь-то я понимаю, как это было мило с моей стороны: не моргнув глазом, перетащить свою задницу из одного обитаемого мира в другой и тут же начать бурно удивляться самым примитивным фокусам столичных колдунов…
Наконец, мое шоу подошло к концу.
— Халифу кажется, что вы хорошо развлекли его, о блистательные господа, — объявил старик. — Халиф испытывает легкое чувство вины за то, что позволил себе увлечься демонстрацией вашего удивительного могущества и позабыть о делах, а посему настаивает, чтобы вы изложили ему суть своей просьбы.
— Я уже успел сообщить вам, что по недоброй воле этого вашего подданного, — Кофа указал на неподвижного пленника, — шкатулка Гравви досталась не тому, для кого была предназначена. А поскольку среди подданных Его Величества Гурига есть мудрецы, наслышанные о тайном могуществе представителей вашего рода, нам стало известно, что однажды ваш достойный вечной памяти отец послал шкатулку Гравви одному из своих провинившихся любимцев, а потом вдруг передумал и собственноручно отобрал у него эту смертельно опасную вещь. Мы не сомневаемся, что и вы сведущи в этом тайном искусстве…
— Я? Да, разумеется, сведущ, — рассеянно согласился халиф. — Как и все мои предки, несколько дюжин поколений принцев династии Нубуйлибуни, чей путь к власти всегда начинался с поисков Черхавлы…
Меня словно громом поразило. Я подскочил на месте и во все глаза уставился на нашего собеседника. Оказывается, халиф побывал в этом таинственном зачарованном городе. То-то он так мало походил на обыкновенного абсолютного монарха, пусть даже очень эксцентричного! Еще немного, и я начал бы восторженно повизгивать…
— Халиф будет рад, если вы не станете так волноваться, — тут же зашептал старик. — Халифу нелегко находиться в обществе столь взволнованного собеседника.
Мне пришлось взять себя в руки и немедленно начать дышать, как учил многомудрый сэр Лонли-Локли. Дело, чего доброго, могло кончиться тем, что меня попросили бы пойти проветриться, дабы не навредить хрупкой душевной организации халифа. Впрочем, вскоре я был спокоен как сфинкс, и улыбался, надо думать, примерно так же.
— Я уже понял суть вашей просьбы и с удовольствием ее выполню, — халиф первым нарушил общее молчание. — И где же он, этот блистательный господин, на чью долю выпало наисладчайшее из наслаждений во Вселенной?
— Он остался в Ехо. Мы поместили его в зачарованную комнату, чтобы у его тела хватило сил дождаться нашего возвращения, — ответил Кофа.
