Марк Лоуренс - Принц шутов
— Промах.
Я озвучил очевидное, чтобы нарушить завладевшую нами тишину. Стрела пролетела так далеко от цели, что человек на башне и не заметил ее.
Арне сделал вторую попытку, глубоко дыша, чтобы успокоиться. Пальцы на тетиве побелели.
— Промах.
Я вообще ничего не имел в виду, слово просто само прозвучало в напряженной тишине.
Арне снял защитную маску и покосился на меня. Он пробежал языком по зубам, по большей части коричневым, один был черный, один белый, два отсутствовали вовсе. Он достал еще стрелу и снова занялся башней. Три вдоха, три медленных выдоха, выстрел.
Честно говоря, я выждал несколько секунд. К счастью, все три выстрела ушли вверх, а не угодили в каменную кладку. Человек на башне и ухом не повел.
— Промах, — сказал я.
— Вот сам и делай! — Арне сунул лук мне.
Успокоившись сознанием, что хуже все равно не сделаю, я снял перчатку и натянул тетиву. За считаные мгновения на ветру пальцам стало невыносимо больно. Времени толком не было: вот совсем закоченеют — и всё, бесполезны. Я прицелился, сделал поправку на ветер и немного сдвинул стрелу вправо. Недостаток времени помогал — я хотя бы перестал думать, что именно собираюсь сделать. Говорили, я убивал людей на перевале Арал, но сам я ничего такого не помню. На горе, где мы были со Снорри, один тип буквально наделся на мой меч — и я извинился перед ним за несчастный случай, прежде чем понял, что я говорю. И все это я делал сгоряча, а тут скорчился, руки дрожали, кровь застыла в жилах, и я был готов выпустить стрелу в грудь живому человеку, лишить его жизни без предупреждения, не видя его лица. Совсем другое дело.
— Промах, — прошептал я и отпустил тетиву.
Минуло два удара сердца, и я был уверен, что справился не лучше Арне.
— Да!
Человек развернулся, словно от внезапного удара.
— Да! — заорал Снорри.
— Вашу ж мать!
Это сказал Туттугу, когда страж постоял, после приблизился к стене, шатаясь, хватаясь за руку, затем развернулся и побежал.
— Хель! Стреляй еще раз! — крикнул Снорри.
Человек спустился к главной стене и несся со всех ног к дальней башне, где, видимо, обитали его товарищи. Почему он не смотрел с башни — понятия не имею.
— Все, нам конец!
Я показал на дальнюю стену. Человек мелькал темным пятнышком меж зубцов, спускающихся вниз.
Арне отобрал у меня лук, приладил стрелу и выпустил ее в небо.
— Чума на всех богов!
Он сплюнул, и плевок замерз, не коснувшись земли.
— Зачем тратить еще стрелу?
Я смотрел на стены, думая: интересно, нас перебьют или просто оставят тут замерзать?
Человек упал, тоненько вскрикнув, когда принял стрелу Арне у третьего зубца от двери в башню, в паре метров от убежища.
— Востроглазый! — Близнец толкнул Арне в плечо.
— Полегче, косорукий.
Но стрелок явно был доволен.
Снорри уже поспешил вперед, к стенам. Мы — за ним. Казалось, эти сто метров мы пересекали бесконечно долго. Норсиец достал длинный моток веревки с узлами, который берег от обледенения как раз для этого момента. На одном конце был крюк, подозрительно напоминающий якорь небольшого рыбацкого суденышка. Он забросил его на стену, и тот зацепился с первого раза. Снорри уже был наверху, когда я подбежал к стене. Следующим пошел близнец. Потом Арне, потом я, соскальзывая и ругаясь: на узлах теперь был лед с чужих сапог. Когда я прополз половину пути, мимо просвистело тело человека, убитого Арне. Я прикусил губу и с этого момента молчал.
Когда внизу остался лишь Туттугу, мы подняли на веревке заплечные мешки, а потом втащили и самого толстяка. От этого последнего усилия я хоть немного согрелся. Я помог Туттугу встать на ноги после весьма неловких попыток протиснуться между зубцов.
— Спасибо.
Он быстро и нервно ухмыльнулся и вытащил из-за спины топор. Необычное оружие, похожее на клевцы, пробивающие броню и распространенные на юге.
На шершавом льду под ногами оказались брызги крови стража, они резали глаз после казавшейся бесконечной белизны. Капли приковали мой взгляд. Все разговоры, все дороги вели нас к этому моменту, к этим алым каплям. От абстрактного к реальному, слишком реальному.
— Мы готовы? — спросил Снорри, стоя у тех дверей, к которым бежал страж.
Слово «нет» рвалось с моих губ.
— Хорошо.
Снорри сжал топор обеими руками. У Арне был двуручный меч, у братьев — двусторонние топоры с короткими ручками и ножи. Я вытащил свой меч последним. Снорри удовлетворенно кивнул и положил ладонь на железную дверную ручку. План не нуждался в повторении. Он был проще некуда: убивать всех.
Дверь открылась, скрипнули петли, и мы столпились на пороге. Снорри захлопнул за нами дверь, и я закрыл глаза, ловя миг наслаждения: наконец-то не на ветру! В Красной Марке даже зимними ночами не было так холодно, как в том коридоре Черного форта, но без ветра, по сравнению с тем, что снаружи, это был сущий рай. Мы все уцепились за этот момент, разминая ноги, сгибая и разгибая руки.
Снорри повел нас вперед, вниз по ступеням, в длинный коридор. Мы ожидали найти большинство людей Свена Сломай-Весло в одном месте, что было бы логично, в таком-то холоде. Замерзшие люди имеют обыкновение толпиться у очага плечом к плечу, насколько они вообще в состоянии терпеть друг друга. Там, где топливо так трудно достать, много костров разжигать не станут.
Хотя во многих местах стены были покрыты льдом, казалось, что в Черном форте жарко. У меня горела кожа, жизнь пробиралась в руки и даже грозила отвоевать пальцы.
Арне зажег небольшой фонарь, масло для которого берег всю долгую дорогу. Возможно, его тепло спасло бы Фимма той ночью. У стража не было никакого источника света, он знал путь на ощупь.
У каждой двери мы останавливались, и Снорри дергал за ручку. Двери были не заперты, но некоторые так крепко захлопнуты, что и Снорри с трудом мог их открыть. Первые два помещения оказались пустыми — длинные, узкие, непонятно для чего предназначенные, но точно не для жилья, очагов в них не наблюдалось. Третья комната оказалась забита базальтовыми блоками — такими же, из которых были сложены стены. Материал для ремонта. Четвертая использовалась как уборная, но уже давно — кучи мерзлого дерьма совсем не пахли.
Пятая дверь подалась после некоторых усилий, с громким скрежетом. Мы притихли, ожидая нападения, но никто не появился. Я начал осознавать ужас своего положения, по мере того как тело приходило в себя. Я достаточно согрелся, чтобы дрожать, и в то же время достаточно испугался, чтобы меня начало трясти.
— Хель. — Снорри отпрянул от полуоткрытой двери, лицо его казалось каким-то призрачным в отблесках фонаря.
