David Eddings - Сияющая Цитадель
– Но он еще и стирик, Келтэн, – ловко вмешался Вэнион, – и мы не знаем, каковы его истинные чувства к дэльфам. Быть может, он взовьется до небес, узнав, что Ксанетия может шарить в его мыслях так же запросто, как Телэн в чужих карманах.
– Но, лорд Вэнион, – возразил Бевьер, – Сефрения наверняка уже рассказала ему об этом.
Спархок быстро взглянул на Ксанетию, сопроводив этот взгляд мысленным вопросом.
Ксанетия покачала головой. По какой-то причине Сефрения не сказала Заласте об удивительном умении дэльфийки читать чужие мысли.
– Не думаю, Бевьер, – говорил между тем Вэнион. – Он никак не проявил нежелания находиться в одной комнате с анарой, а это ясно говорит о том, что ему ничего не известно. Итак, кто же будет допрашивать Колату? Лучше сразу возложить эту обязанность на одного из нас. Если все мы разом примемся забрасывать его вопросами, его мысли спутаются, и Ксанетия не сумеет разобраться в них.
– Итайн весьма искушен в дебатах и диспутах, – заметил Оскайн. – Академики способны часами наслаждаться казуистикой.
– Мы называем это дотошным вниманием к деталям, старина, – поправил брата Итайн. – Колата все-таки министр.
– Теперь уже нет, – сказал Сарабиан.
– Во всяком случае, он был министром. Я бы предложил, чтобы допрос вел Оскайн. Он одного ранга с Колатой, а потому сможет говорить с ним как равный.
– Могу я кое-что предложить? – спросил Стрейджен.
– Разумеется, милорд Стрейджен, – сказал император.
– Теовин лезет вон из кожи, чтобы склонить на свою сторону остальных министров вашего величества. Что если нам вместо закрытого заседания учинить открытое, формальное следствие? Если все министры и их секретари будут присутствовать при допросе Колаты, Теовин лишится возможности укреплять свои позиции.
– Интересная мысль, не правда ли, Элана? – задумчиво протянул Сарабиан.
– Весьма интересная, – согласилась она. – Но в таком случае нам придется немного отложить допрос.
– Вот как?
– Нам нужно будет вначале выпустить атанов. – Она сурово взглянула на Сарабиана. – Так-то, Сарабиан. До сих пор это были лишь рассуждения, но, едва Колата заговорит, да еще перед всем правительством, – ты будешь обречен. Готов ли ты зайти настолько далеко?
Император сделал глубокий вдох.
– Да, Элана, думаю, что готов. – Голос его прозвучал твердо, но очень тихо.
– Тогда отдай приказ. Объяви военное положение. Выпусти атанов.
Сарабиан с усилием сглотнул.
– Атан Энгесса, ты уверен, что твоя идея сработает? – обратился он к огромному воину.
– Она всегда срабатывает, Сарабиан-император, – ответил Энгесса. – Сигнальные костры уже готовы. В одну ночь известие разнесется по всей Империи, и наутро все атаны выйдут из своих гарнизонов.
Сарабиан долго молчал, упершись взглядом в пол. Наконец он поднял глаза.
– Действуй, – коротко сказал он.
* * *Труднее всего оказалось убедить Сарабиана и Элану не посвящать Заласту в суть происходящего.
– Ему незачем об этом знать, – терпеливо объяснял Спархок.
– Разве ты ему не доверяешь? – возразила Элана. – Он уже не раз доказал свою преданность.
– Разумеется, но он, в конце концов, стирик, а этот ваш ход перевернет с ног на голову всю Империю. В провинциях воцарится хаос. Быть может, Заласта захочет предостеречь стирикские общины. Его можно понять, но мы-то не можем рисковать тем, что о наших планах станет известно раньше срока. Единственное, что обеспечит нам успех, – полная внезапность. Стирики, знаете ли, стирикам рознь.
– Выражайся яснее, Спархок, – раздраженно бросил Сарабиан.
– Ваше величество, выражение «стирик-отступник» здесь, в Дарезии, означает то же самое, что и в Эозии. Хочешь не хочешь, а нам придется признать: то, что мы скажем Заласте, станет известно всему Стирикуму. Мы знаем Заласту, но не знаем и не можем знать каждого стирика в Дарезии. В Сарсосе довольно таких, что подпишут договор с преисподней, лишь бы это дало им случай насолить эленийцам.
– Ты заденешь его чувства, – заметила Элана.
– Переживет. У нас только один шанс, так что не будем рисковать, как бы мал ни казался этот риск.
В дверь вежливо постучали, и в комнату, где они беседовали втроем, вошла Миртаи.
– Вернулись Оскайн и тот, другой, – сообщила она.
– Будь добра, атана, проведи их сюда, – сказал Сарабиан.
Лицо вошедшего в комнату министра иностранных дел выражало с трудом подавляемое ликование. На лице Итайна, который следовал за братом, было то же выражение, и Спархок мимолетно поразился тому, насколько они стали похожи.
– Вы точно пара котов, дорвавшихся до сливок, – заметил Сарабиан.
– Мы готовим переворот десятилетия, ваше величество, – отозвался Итайн.
– Столетия, – поправил его Оскайн. – Все улажено, мой император. Мы не уточняли никаких деталей – «общее собрание императорского совета», и ничего более. Итайн подбросил несколько намеков – якобы ваше величество намерены объявить свой день рождения национальным праздником. Именно такими глупостями и знаменит род вашего величества.
– Не вредничай, – пробормотал Сарабиан. Он перенял это типично эленийское выражение за время пребывания в замке Эланы.
– Прошу прощения, ваше величество, – извинился Оскайн. – Мы изобразили все мероприятие как обычное и бессмысленное заседание совета – сплошные формальности и никакой сути.
– Могу я воспользоваться твоим тронным залом, Элана? – спросил Сарабиан.
– Конечно, – улыбнулась она. – Парадные одежды, я полагаю?
– Разумеется. Короны, мантии и все такое прочее. Ты наденешь свое лучшее платье, а я – свое.
– Ваше величество! – воскликнул Оскайн. – Вряд ли можно называть платьем традиционную тамульскую мантию.
– Длинная юбка, Оскайн, есть длинная юбка, как ты ее ни зови. Я бы предпочел камзол и штаны – да еще, принимая во внимание обстоятельства, мою шпагу. Стрейджен совершенно прав. Стоит лишь привыкнуть носить шпагу, и без нее чувствуешь себя неодетым.
– Если уж речь зашла о парадных одеждах, Спархок, – сказала Элана, – вы все можете облачиться в доспехи.
– Отличная мысль, Элана, – одобрил Сарабиан. – Тогда они будут готовы к любой переделке.
Остаток дня они провели, наблюдая за перестановками мебели в тронном зале. Королева Элении, как это с ней случалось часто, ударилась в крайности.
– Флаги, Элана? – не веря своим ушам, переспросил Спархок. – Флаги?
– Нам ведь нужен праздничный вид, Спархок, – ответила она, тряхнув головой. – Да, я знаю, это легкомысленно и даже глуповато, но флаги на стенах и фанфары, которые будут приветствовать прибытие каждого министра, придадут нашему сборищу парадный оттенок. Настолько парадный, чтобы правительственные чиновники не заподозрили, что здесь может произойти что-то серьезное. Мы готовим западню, любимый, а флаги – часть приманки. Детали, Спархок, детали. Хороший заговор состоит сплошь из деталей.
