Игорь Анейрин - Бремя власти
Какой-то молодой человек с тёмными прямыми волосами, элегантно одетый, предложил Алиеноре руку, чтобы она смогла сойти с экипажа и, с интересом и даже, как ей показалось, с сочувствием на неё поглядывая, медленно повёл в часовню между рядами гостей. Ах да, как в тумане вспомнила она: это член королевской фамилии. Отца нет, а значит, только её непосредственный сеньор, то есть Роберт III, или его полномочный представитель имеют право вести её к алтарю. Лорд Кэдваллэдер. Кем он приходится королю, она не поняла, но это и не важно. Королю, который лишил её отца, а потом рукой этого человека отдаёт её во власть Дрого Беркли. Тебя я убью тоже, тебя тоже…
Туман усиливался, застилая всё вокруг. Какой-то незнакомый ей священник с расплывчатым лицом.
— Берешь ли ты, Дрого, граф Марч, в свои законные жены Алиенору, графиню Хартворд, с этого момента, в радости и в горе, в богатстве и в бедности, в болезни и здравии, чтобы любить и лелеять, пока смерть не разлучит вас?
— Берешь ли ты, Алиенора, графиня Хартворд, в свои законные мужья Дрого, графа Марч, с этого момента, в радости и в горе, в богатстве и в бедности, в болезни и здравии, чтобы любить и лелеять, пока смерть не разлучит вас?
Беру, беру, беру, беру, беру, беру…
— Я, Дрого, граф Марч, беру тебя, Алиенору, графиню Хартворд, в свои жены, с этого момента в радости, в горе, в богатстве, в бедности, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас, дабы быть с тобой правдивым и искренним и защищать тебя. Клянусь, что ни в какие времена, счастливые или горестные, я никогда не изменю своей клятве и всегда буду любить тебя так же крепко, как сейчас. Клянусь, любовь моя, что не покину тебя до самой смерти…
— Я, Алиенора, графиня Хартворд, беру тебя, Дрого, графа Марч, в свои мужья, с этого момента в радости, в горе, в богатстве, в бедности, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас, дабы быть с тобой правдивым и искренним и защищать тебя. Клянусь, что ни в какие времена, счастливые или горестные, я никогда не изменю своей клятве и всегда буду любить тебя так же крепко, как сейчас. Клянусь, любовь моя, что не покину тебя до самой смерти…
До самой смерти, до самой смерти…
А потом она даже что-то ела, пила из высокого серебряного кубка. Факелы, длинные столы, блюда с дичью, чей-то смех, жонглёры и шпагоглотатели, песни, в которых она не понимала ни слова, поздравительные речи и бесконечное круженье головы.
* * *
От него сильно пахло вином. Алиенора стояла посреди своей спальни, безвольно опустив вниз руки, когда он вошёл и, тщательно прикрыв за собой дверь, уставился на неё горящим взором. Потом медленно, очень медленно вытащил кинжал из ножен, не отрывая от неё взгляда. У девушки расширились глаза, но он всего лишь резко и быстро, даже не оцарапав её, — только холодная сталь, касаясь кожи, заставляла вздрагивать, — разрезал на ней платье, комом свалившееся к ногам.
Алиенора упала на кровать, широко раздвинув ноги; слёзы застилали ей глаза. Она чуть не закричала, когда Дрого грубо навалился на неё. Отвернув лицо в сторону и сжав зубы, сквозь туман она смотрела в распахнутое окно на тёмно-фиолетовое небо, на котором сияли звёзды созвездия Синеррильон.
Оно было самым ярким и самым красивым; белые мерцающие огни, расположившиеся в причудливом порядке, и в совокупности с мириадами мельчайших блёсток звездной пыли удивительным образом складывались в некое подобие гигантской лошади. Десятки других созвездий покрывали небо: созвездие Крысы из доброй дюжины голубоватых звёзд, огромный Человек с Топором, нога которого пряталась на востоке за горизонтом; созвездие Тринадцати Дев, непонятным образом состоявшее всего из пяти маленьких зелёных точек, созвездие Голова Леоноры, в котором человеку с большим воображением удалось бы, наверное, узнать женскую голову с копной волос, и множество других, и над всем этим в северной части неба сияла жемчужным светом звезда Анорунт, окружённая тремя своими более мелкими собратьями. Эдмунд рассказывал ей это и показывал каждое из них, когда они подъезжали к Длинной Лошади. Эдмунд рассказывал ей это. Эдмунд.
— Не могу… не могу… — вдруг прохрипел Дрого. Он отпустил её и встал рядом с кроватью, слегка пошатываясь и воняя перегаром.
— Пошёл вон, — прошептала она.
Дрого, глянув на Алиенору непонятным взглядом, пятясь, сделал пару шагов назад. И, как будто чего-то испугавшись, скрылся за дверью.
* * *
Выехав из Хартворда, они сразу забрали круто на север и, миновав холмистое плоскогорье, всё изрезанное ручейками и овражками, через несколько лье оказались на довольно удобной лесной дороге, ведущей прямо на восток. Местность Алиеноре была вообще не знакома и единственное, о чём она тогда подумала, так это о том, что где-то южнее, почти параллельно этому пути, идёт Восточный тракт.
Эта дорога, в отличие от тракта, была просто лесной тропой, правда, достаточно широкой и, судя по виду, часто используемой. Тем не менее, ехать пришлось не спеша: огромная колымага, хоть и ведомая четвёркой лошадей, сильно замедляла передвижение, а один раз даже напрочь, как тогда показалось, застряла в одной из канав. Однако ж, передвигался отряд все же значительно быстрее, чем их маленькая компания месяц назад: Алиенора раз за разом возвращалась к той болезненной мысли, что, если бы они сами тогда ехали быстрее, не заглядываясь на цветы и не рассуждая о деревенских праздниках, всё могло бы повернуться совсем по-другому. Ричу Беркли с его отрядом понадобилось всего несколько часов, чтобы в погоне за ними проделать тот путь, на который они затратили почти два дня.
Далеко впереди на горизонте уже возникли синеватые отроги Нолтлэндских гор.
— Где-то там, впереди — Рудлан? — наконец решилась она спросить у Сайруса.
Тот слегка поёжился, просыпаясь. Непонятно как, но ему удалось проспать полдороги, пока вся кавалькада пробиралась по оврагам и пригоркам. Отхлебнув из фляги, висевшей у него на поясе, он потянулся и огляделся по сторонам.
— Да, примерно, — произнёс маг, — где-то там впереди. Но мы туда не попадём. Рудлан останется чуть южнее, а нам надо прямиком к тем горам впереди. Видишь?
Алиенора кивнула.
— Я знаю. Это — Нолтлэндские горы. Замок Марч — он там?
— Да. Эта дорога, дойдя до предгорий, повернёт на север, а нам нужно будет ехать по горам, но оставляя главные вершины по левую руку. Сегодня мы уже должны доехать до этой развилки, но в Марч попадём только завтра: ночью по тамошним тропам передвигаться небезопасно.
