Дэвид Гейдер - Призыв
— Нет, — сказала она. — И тебе тоже не следует с ним сражаться.
— Почему?
— Потому что я люблю тебя.
Мэрик отпрянул, уязвленный ее словами в самое сердце, и тогда Катриэль бросилась к нему. По лицу ее потекли слезы, в глазах вспыхнул лихорадочный огонь.
— Мэрик, демон убьет тебя! Не иди на смерть ради долга! О, почему всегда одно и то же — долг, долг?..
— Я обещал, — пробормотал Мэрик.
Он попытался отвести взгляд, но эльфийка обеими руками обхватила его подбородок, повернула голову, вынуждая смотреть на нее, и слезы еще обильнее хлынули из ее глаз. Мэрик сопротивлялся, но слабо, и, когда наконец Катриэль заглянула в глаза королю, по его щеке поползла предательская капля.
— Пусть они сами идут сражаться с демоном! — жарко прошептала Катриэль. Голос ее дрожал и срывался от нахлынувших чувств. — Разве мало ты до сих пор жертвовал собой?
— Я должен спасти Фиону.
— Не только она нуждается в спасении! Есть и другие пойманные Тенью, живущие в бесконечном сне. — Катриэль не сводила с него глаз, и во взгляде ее была отчаянная мольба.
— Мэрик, здесь твоя мать. Мы могли бы вместе спасти ее. Пожалуйста… не уходи!
Мэрик вздрогнул, как от удара плетью, безмерная боль исказила его лицо, однако он не отвел взгляда. Несколько мгновений оба молчали, и эти мгновения длились вечность, потом на лице Катриэль отразилась покорность, и эльфийка обреченно кивнула. Лицо ее было залито слезами. Дункану стало неловко, словно он подсматривал, и даже Женевьева, недовольно морщась, отвернулась.
— Да, — прошептала эльфийка. — Я понимаю.
— Если бы только я мог попросить, чтобы ты простила меня!
Катриэль протянула руку и нежно, с печальной улыбкой отвела с его лба непокорную прядь волос.
— Прости себя сам, — проговорила она. — И забудь меня.
С этими словами эльфийка повернулась и пошла прочь.
Мэрик не двинулся с места, лишь глядел ей вслед. Лицо его было спокойно, почти безмятежно, а почему — Дункан не знал.
Эта сцена пробудила в нем сомнения. Может быть, в Тени и впрямь есть добрые духи, а не только демоны? Может, призраки и вправду существуют? Может, Создатель и в самом деле оберегает Своих детей и приходит на помощь тем из них, кто отчаяннее всего в этой помощи нуждается?
А может, все, что сейчас произошло, — лишь последняя попытка увлечь Мэрика.
Дункан вдруг испытал безмерную радость оттого, что им предстоит сразиться с демоном. Вырваться отсюда или погибнуть — ничего другого ему не надо. Он сыт по горло кошмарами.
Они вошли в эльфинаж — огороженную стенами часть большого города. Жалкие лачуги теснились, прилепившись друг к другу, а порой даже заползая на крышу соседнего строения. Это была беспорядочная мешанина нищих жилищ и замызганных лавчонок, поперек улочек были натянуты бельевые веревки — порой в два, а то и в три ряда. Мостовой не было, и улица тонула в грязи, на дорожках стояли затхлые лужи, воняло испражнениями. Единственным ярким пятном во всем квартале была центральная площадь, над которой широко простирал могучие ветви ухоженный дуб, и его буйная зеленая листва смыкалась в полог, под которым земля оставалась на диво сухой. Здесь был выстроен дощатый помост, обрамленный шестами, на которых голубели нарядные гирлянды. Дункану представилось, что здесь, наверное, устраиваются праздники, пусть даже сейчас запыленный помост был совершенно пуст.
Самое странное, мысленно отметил он, что во всем эльфинаже нет ни живой души. На улице не видно прохожих, ни один эльф не выглядывает из окна или из дверного проема. В небе клубились черные тучи, надвигался дождь, однако никто не спешил снять с веревок свежевыстиранное белье. Ставни окон размеренно брякали на ветру. Казалось, весь квартал в одночасье превратился в пустыню.
Дункан вытащил кинжалы. В тишине, царившей вокруг, была недобрая странность, от которой у него мурашки ползли по коже.
Ута, прищурившись, огляделась по сторонам и быстро жестикулировала, обращаясь к Келлю.
— Ты права, — пробормотал он. — Этот сон совсем не похож на другие, и не только потому, что здесь нет ни души.
Дункан мысленно признал его правоту. В этом месте его те обрело странную ясность, и потому все окружающее казалось самую чуточку ненастоящим — словно он смотрел на мир сквозь стекло. Даже небо здесь было совершенно безжизненное, пасмурные тучи заволокли его сплошь, из конца в конец. Дункану даже хотелось, чтобы эти тучи разошлись, открыв обычное небо Тени с его летающими островами.
— Тогда где же мы найдем демона? — спросил Мэрик.
На этот вопрос никто ответить не мог. Чугунные ворота на выходе из эльфинажа были заперты. Массивные основные створки были сделаны почти сплошными, как будто эльфам не дозволялось даже через щелку заглядывать в город, где все жили лучше, чем они.
Не то чтобы трущобы Вал Руайо выглядели намного не этого места, размышлял Дункан, однако и то, что они, немного отличались в лучшую сторону, уже было ужасно. Эльфинаж походил на огромную свалку, как будто жители его были отбросами, от которых брезгливо избавился город. Эльфы явно старались как могли украсить место его обитания, однако даже самый незадачливый воришка из тех, с кем Дункану довелось столкнуться в трущобах, отвернулся бы с праведным негодованием, если бы ему предложили поселиться здесь.
Понемногу изучая окрестности, Дункан заметил, что заперты не только ворота эльфинажа, но и все двери. Все, кроме одной. Дверь безобидного с виду строения на другой стороне площади была распахнута, словно их приглашали войти.
— Глядите-ка, — показал на нее Дункан.
Путники посмотрели на дверь и остановились.
— Как-то уж слишком кстати, — пробормотала Женевьева.
Никто ей не возразил, однако весь отряд молча двинулся через площадь к распахнутой двери.
— Там будет Фиона? — шепотом спросил Мэрик. — Или только демон?
— Не знаю, — отозвался Келль.
Женевьева подала Стражам знак разделиться. Келль и Ута обогнули громадный дуб с одной стороны, Женевьева и Дункан двинулись с другой. Мэрик последовал за ними. Они шли молча, и слышен был только свист ветра над головой.
Когда отряд, бесшумно ступая, вошел в дом, Дункан остановился. Прихожая оказалась совсем не такой, как он ожидал. Прежде всего, она была гораздо просторнее и стены были оклеены тончайшей бумагой — Дункану уже доводилось видеть такое в домах настоящих богачей. Бумагу покрывал узор — крохотные розочки, выраставшие из лозы, которая поднималась к белоснежному, заостренному посредине куполу. Полы из темного, гладко отполированного дерева были такие чистые, хоть накрывай на них обед.
![Алан Эйкборн - Дверь в смежную комнату [=Тайна двери отеля «Риган»]](/uploads/posts/books/228832/228832.jpg)
