Оля Виноградова - Непристойное предложение
Мы лежали у подножия Олимпа, наслаждались природой, слушали пение Соловьев и никуда не торопились. Если в Аидовом Царстве время течет чуть быстрее времени верхнего мира, то на вотчине Богов оно навсегда застыло. Они хотели сохранить кусочек своей настоящей родины в неприкосновенном первозданном великолепии, и им это удалось.
- Что дальше? - поинтересовался папарацци.
После забега с препятствиями по миру мертвых и столь эксцентричного способа выбраться оттуда, он ожидал от меня нового подвоха. Естественно он был, но распространяться о нем не имело смысла, ибо мимо него нам в любом случае не пройти.
- Видишь вон те белые мраморные ступеньки? - я преувеличенно скучающе зевнула.
- Вижу, - отозвался парень, разглядывая теряющийся в облаках путь наверх.
- Отлично! Тогда ноги в зубы и вперед, - вдохновившись своими словами, я начала подъем по лестнице на вершину мира, мурлыкая под нос песенку и обдумывая план действий.
Примерно на середине пути папарацци догадался узнать общее количество ступенек. Мы оба уже были на последнем издыхании, но продолжали ползти наверх вопреки мольбам организмов смилостивиться над ними и предоставить пять, а лучше десять минут отдыха. Неопределенная цифра в районе шести тысяч привела друга в состояние глубокой депрессии. Ноги у него подкосились и парень сел на парапет с таким видом, словно собрался здесь памятником работать.
Спустя полчаса увещеваний мне удалось убедить представителя упрямой пернатой фауны слезть с насиженного места и продолжить восхождение. Райвелин послушал меня, с тоской посмотрел наверх и поплелся позади меня. Для поддержания морального духа я использовала все доступные возможности: рассказывала анекдоты и истории из жизни, пересказывала особо примечательные истории сватовства, рассказывала о неожиданных свадебных финалах… И натыкалась на каменное лицо и поджатые губы. Поддерживать беседу папарацци отказывался.
Но все когда-нибудь заканчивается. Взмыленные, как скаковые лошади, мы вползли на верхнюю площадку и распластались на горячем камне. Кровь в голове напевала героические марши, конечности несанкционированно исполняли странный и болезненный танец. Мозг, пользуясь случаем, выключился, предоставив возможность бредовым идея бесконтрольно осваивать просторы моего сознания.
- Что это? - сквозь туман пробился голос Райвелина.
Я подняла звенящую черепушку, посмотрела в указанном направлении, сфокусировала глаза и пояснила:
- Это фуникулер. Его можно было снизу вызвать и подняться на вершину. Там, между прочим, кондиционер установлен и нектар в запечатанных бутылочках в холодильнике стоит.
- Ты… Ты… - парень вскочил на ноги и покраснел от злости. - Ты заставила меня подниматься наверх, когда можно было…
- Знаешь, - я прервала журналиста. - Как-то раз мне пришлось пройти всю лестницу от первой и до последней ступени, с тех пор я мечтала, чтобы мой подвиг повторил кто-нибудь еще, - счастливое выражение моего лица немного поумерило гнев Райвелина.
Он снова сел, показал мне кулак и буркнул под нос малопонятную, но наверняка оскорбительную для моих ушей фразу.
- Иногда, - добавил он громче, - мне хочется тебя отшлепать, а иногда… - папарацци осекся, не договорив.
- Продолжай уже, - разрешила я, щурясь от яркого солнца.
- А иногда отшлепать еще сильнее!
Парень смягчился, но пока продолжал сердиться. Он сидел спиной ко мне в напряженной позе. Взлохмачивал волосы пятерней и поправлял воротник футболки: наша одежда восстановилась при пересечении границы миров, как и тела. Повинуясь душевному порыву, я обняла его со спину и весело прошептала на ухо:
- Тогда из двух зол я выбираю меньшее…
- Ах, так… - прищуренные глаза цвета летнего неба оказались напротив моих. - Получай!
Стремительным рывком он перекинул меня через плечо, уложил к себе на колени и… на самом деле отшлепал! Не больно, зато обидно. Чем я застудила наказание? Заставила его ножками весь путь пообедать? Эка невидаль. Он же любитель физкультуры: должен был пешком пробежаться и даже не запыхаться!
- Дальше куда? - спросил удовлетворенный свершившейся местью папарацци.
- Направо. Срежем путь через яблочный сад, немного пройдем по полю и окажемся у цели.
Райвелин поднялся, предложил мне руку помощи, которую я гордо проигнорировала, усмехнулся и направился в указанном направлении. Через десять минут я попросила его остановиться недалеко от золотых ворот в двухметровом заборе, преграждающих дальнейшую дорогу. Через абсолютно гладкие камни не перелезть, но перемахнуть через двери с обилием поперечных перекладин труда не составляет, если бы не одно маленькое "но".
- Сейчас ты собираешься с духом, а потом во весь опор мчишься к воротам, перелезаешь через них и продолжаешь бежать… - тщательно перебирая слова, я инструктировала журналиста.
- Зачем? - к парню вернулась подозрительность.
- Да какая разница! - отмахнулась я. - После объясню. По другому здесь не пройти, поверь мне, - я подтолкнула друга вперед по тропинке.
- А ты? - никак не мог успокоиться Райвелина.
- А я следом, следом… - при отчаянной лжи самое главное истово верить в нее, тогда поверят все остальные.
Парень сделал шаг вперед, убедился, что я стою на низком старте и неторопливо двинулся к воротам. И это называется бег?! Ничего, еще пара метров и у него появится огромный стимул быстрее переставлять конечности. А вот и он - выполз из своей норы. Голодный, бедняга.
- Как мне понять, когда остановиться… - громкость голоса резко упала до шепота. Еще бы ей не упасть, когда золотой дракон длинной двадцать метров разглядывает тебя с явным намерением подзакусить.
- Когда у него цепь закончится, тогда и остановишься…
Но в ответе Райвелин уже не нуждался. Под жуткое рычание озверевшей твари я насладилась зрелищем улепетывающего и матерящегося на трех языках журналиста. Прости, друг, но кто-то должен был сыграть роль приманки, а ты бегаешь гораздо быстрее меня. Может быть, ему удастся отделаться легким испугом? Насвистывая привязавшуюся мелодию, я направилась в Сад Гесперид. Ага, того самого с золотыми яблоками.
Полузадушенный цепью дракон нашелся дальнем правом углу сада. Несмотря на плохое состояние, животное все еще огрызалось на прилипшего к забору папарацци, отчего тот вздрагивал и еще сильнее вжимался в мрамор. Надеюсь, он дыру не проделает, а то придется ему профессию камнетеса осваивать. Я залезла на спину ящера, дотянулась до ближайшего яблочка, очистила его от золотой кожуры и изящным движением положила на нос зверушке. Дракон обрадовался угощению, слизнул подношение раздвоенным языком и захрапел спустя пару минут.
