Вадим Косинцев - Боевой устав Гоблина
«Хорошо, если крысы, – думал я. – То есть ничего хорошего в крысах, конечно, нету. Но это хоть привычная, земная мерзость. И от людей, как правило, крысы держатся подальше. Хуже, если невидимые твари – какие-нибудь здешние гадюки».
Я представил этих пресмыкающихся, вечных обитателей подвалов. Плоских, длинных, безглазых, похожих на глистов-переростков. Или наоборот – толстеньких, тугих, вроде гигантских опарышей. Наверное, у них бледная желтовато-серая кожа с синюшными пятнами. И тонкие, круто загнутые, выдающиеся вперед клыки. Клыки эти нужны им, чтобы охотиться на крыс. А при случае и на людей.
Помимо воли вздрогнув, я опустил взгляд вниз, на собственные ботинки. Это были хорошие, крепкие и высокие американские берцы, почти до колена. Непромокаемые, с анатомической стелькой и титановой пластиной в подошве. В них можно без опаски ходить по любым колючкам и даже гвоздям. «Жаль только, что в голенищах нет титановых пластин», – подумал я. Я скосил глаз на ноги Зака. Башмаки орка были поплоше, изрядно потертые, а в одном месте немного разорванные. Что поделать, парню не посчастливилось перед вылазкой отхватить новую обувь. Впрочем, титановая пластина в подошве и анатомические стельки имелись и у этих обшарпанных дерьмодавов.
– Смотри! – вскрикнул вдруг Зак, резко остановился и дернул меня за рукав. – Глянь, что это?
В голосе орка звучал страх.
– Где? – Я ухватился за рукоять ножа.
– Да что ты башкой-то вертишь! Вон, шагах в пяти, в воде. Плывет…
Действительно, в нескольких метрах впереди из воды торчала какая-то штуковина. Вроде изогнутого крючком пальца. «Палец» был черным, с поперечными желтыми полосками и, кажется, с глазками. От него расходились «усы» потревоженной воды – «палец» плыл, неспешно удаляясь от нас. Змея!
– По-моему, это хухум, – выдвинул предположение Зак.
Удивляться бойкости его ума не приходилось. Ведь он гораздо ближе меня был знаком с главным деликатесом кухни таха.
– Похоже, – согласился я. – Откуда бы ей тут взяться?
– Ну, это просто. У верховного правителя Волосебугу, как известно, целый питомник этих священных гадов. Оттуда и сбежала небось. Точнее, уползла.
– Точно! Как я сам не сообразил.
– А еще меня тупым считаешь!
– Неправда, ты сам себя так обзывал! – возмутился я. – В «Корпусе мира», помнится. А я говорил, что тебе нужно мыслить стратегически. Теперь вот начал, и результат сразу заметен! А ну-ка, прояви воинскую смекалку еще разок, скажи, ядовитые хухум или нет?
– Вроде нет.
– А точнее?
– Точнее ты у нее самой спроси. Я не серпентолог, а простой солдат.
– Ладно, будем считать, что безвредна. Не серпентолог он, едрена Мона…
Мы зашагали дальше. К большому удивлению, никаких примыкающих к тоннелю ходов, ответвлений и перекрестков, обещанных Ихуси, нам так и не встретилось. Лишь кое-где из стен были удалены каменные брусья. Из пятиугольных отверстий тянуло то теплой сенной трухой, то, наоборот, стылой и влажной прелью.
Ради любопытства я с помощью ножа-пилы вырезал кусок лишайника и зашвырнул в дыру. Мерцающий свет озарил комок тряпья, похожий на восточный тюрбан. Оттуда сверкнуло несколько пар маленьких красноватых глазок. Рядом с «тюрбаном» было разбросано множество мелких косточек – не то рыбьих, не то змеиных. По-видимому, это было чье-то гнездо, причем с детенышами. Через секунду из глубины логова выскочила яростно пищащая тварь. Плоская, как у мопса, морда воинственно скалилась мелкими и редкими зубками. Тварь метнулась к выходу из дыры. Я инстинктивно отшатнулся. Зверь, однако, не стал нападать – ограничился тем, что вытолкал из норы световой лишайник.
Рассмотреть животное толком не удалось, да не очень-то и хотелось. Крыса, она крыса и есть. Будь хоть здешняя с плоской мордой, хоть земная с вытянутой.
Чем дальше мы продвигались, тем чаще встречались плавающие и ползающие по лишайнику хухум. Людей они практически не боялись. Видимо, привыкли к почтению со стороны киафу.
– У-у, разлеглась. Посмотри, наглая какая! Наших бы сюда привести, – забормотал Зак, увидев феноменально жирную змею, устроившуюся на бережку ручья.
Из пасти гадины свешивался в воду крысиный хвост, шея была раздута. Хухум переваривала ужин. Похоже, змеи и крысы с мордами мопсов образовали здесь симбиоз. По старому доброму принципу: кто успел, тот и съел.
– Они б тебе устроили курорт, падла, – добавил орк и жезлом ловко сбросил пресмыкающееся в воду. Та, лениво извиваясь, поплыла прочь.
– Кого наших? – поинтересовался я.
– Таха, конечно.
– С каких это пор таха стали для тебя «нашими»?
– С тех самых, – уклончиво ответил Зак.
– Нет, ты конкретно доложи, рядовой Маггут, – насел я на него. – Что это еще за вихляния в сторону от генерального курса? Забыл, какое у нас задание? Не миловаться с мятежниками, не угощать их змеями, а Черного Шамана завалить.
– Слушай, мужик, затрахал ты меня со своим заданием! – взорвался вдруг орк. – Разве не ясно, что мы его уже провалили ко всем дерьмовым чертям? Задача стояла – ликвидировать Шамана, чтобы предотвратить поход его армии на Ксакбурр, так? А сейчас ОАТ уже в городе. Значит мы, во-первых, не выполнили приказ. Во-вторых, продались мятежникам за метикалы. В-третьих, напали на твоего друга в «Крокодильих яйцах». В-четвертых, отказались сегодня сдаться офицеру «небесных повязок». К тому же устроили во дворце погром! И как на это отреагирует наше, мать его, командование, абсолютно ясно. Стратег! Уж мне ли Огбада не знать? Запишут в предатели, контракт разорвут и вышибут на Землю без единого цента. А то и вообще в лагерь перевоспитания упекут. Мне-то что, в Гуантанамо пару месяцев в баскетбол поиграю. А вот ты в своем русском ГУЛАГе живо здоровье подорвешь.
На слова о жутком ГУЛАГе я только пренебрежительно усмехнулся.
Рассмотрев мою улыбку, Зак перестал кипятиться и завершил речь довольно мирно:
– Так что хватит ссылаться на старый приказ. Нужно заново придумать, как жить дальше.
– План изменился! – процитировал я. – Утопим заразу!
– Тьфу! – плюнул в раздражении орк, но потом губы его запрыгали, нос сморщился и он хохотнул. – Ну да, вроде того.
– Эх, не нужно было с мувропским шпионом ссориться. Попросили бы политического убежища, зажили бы припеваючи. Я бы хухум разводил на экспорт. Ты бы тоже чем-нибудь полезным занялся. Например, кишечно-газовую станцию завел бы или «живой» кожей торговал. Прибыльное дело!
– Опять шутишь, – с некоторым сомнением сказал орк. Он почему-то замедлил шаг, приложил руку к верхней части груди, начал ее мять и тереть.
– Иронизирую, – отозвался я. – Хоть тебе это слово, вероятно, незнакомо.