Вера Камша - Зимний излом. Том 1. Из глубин
– Ваше Высокопреосвященство, Его Высочество ждет вас. – Кардинала нужно предупредить, пусть знает, что поход в Багерлее означает схватку с Альдо. – Он не поймет, если вы направитесь в иное место.
– Альдо Ракан осведомлен об условиях, на которых Его Святейшество готов благословить его царствование. – Белая рука коснулась орденского знака, словно эфеса. – Мне вручены тысячи тысяч душ человеческих, и я должен испить чашу недоверия.
Я войду в Багерлее и поговорю с низложенным королем и тем, кто выкупил его жизнь ценой своей, но вам, герцог, сопровождать меня не обязательно. Вы служите своему повелителю, я же – смиренный слуга Создателя. Его воля для меня превыше воли земных владык.
– Все мы – слуги Создателя, – повторил Эпинэ слова кардинала. – Удо... граф Гонт, доверяю вам Ее Высочество. Ваше Высокопреосвященство, я в вашем распоряжении.
Глава 4
Ракана (б. Оллария)
399 года К.С. 9-й день Осенних Молний
Комендант Багерлее был бароном и генералом. Генералом он стал по воле Фердинанда, а баронство получил за «победу» над злосчастным королем. Морен весьма дорожил новым титулом, и попасть во вверенный ему замок без личного рескрипта Его Величества было невозможно. Удо за какими-то кошками попытался, ссылаясь на старое знакомство, добраться до Штанцлера, но потерпел сокрушительную неудачу. Эпинэ же мысль прогуляться по Багерлее с недавних пор отбросил. Авантюра с Савиньяком требовала строжайшей тайны и высочайшего доверия, а Иноходец твердо решил довести интригу до конца. Все попытки дорваться до Алвы были оставлены, и Робер мимо Багерлее даже не ездил, но не спорить же с кардиналом?
Первый маршал Талигойи осадил коня рядом с похожей на бастион привратницкой и властно постучал. В окошечке немедленно возникла рыбоглазая физиономия.
– Его Высокопреосвященство кардинал Талигойи, – отчеканил Эпинэ, – желает видеть коменданта Багерлее.
Рыбьи глаза заморгали, после чего исчезли. Ненадолго. Открылась калитка, и на дорогу выкатился похожий на дыню теньент, после чего дверца захлопнулась.
– Монсеньор, – дыня щелкнула каблуками и от усердия позеленела, превратившись в кабачок, – за господином комендантом послано.
– Открывайте ворота, – распорядился Эпинэ.
– Монсеньор, – залепетал кабачок, – господин комендант... Господин комендант только сам лично... Только сам лично господин комендант...
– Я подожду коменданта в привратницкой. – Левий вышел из кареты и направился к дверце. Робер торопливо соскочил с Дракко и бросился за клириком, уже взявшимся за тяжелое бронзовое кольцо.
– Ваше Высокопреосвященство, – казалось, кабачок сейчас скончается на месте от ужаса, – господин комендант!.. Только лично...
– Сын мой, – голос Левия был исполнен истинного милосердия, – нет греха страшней, чем нарушить волю Создателя в угоду воле мирского владыки, но я отпущу тебе твои прегрешения. В привратницкой.
– Сержант, – выдавил несчастный теньент, – открывай... Я приказываю.
Украшенная драконьими мордами калитка покаянно взвизгнула и отворилась. Кардинал осенил себя знаком и исчез в темном провале. Герцог Эпинэ вошел следом. Ничего не случилось: гром не грянул, они с Его Высокопреосвященством не провалились в заваленный костями подвал. Страшный Багерлее начинался с просторной, хоть и темноватой комнаты, посреди которой топталась пятерка солдат в кирасах.
Левий огляделся и невозмутимо прошествовал в угол, где мирно стояли стол и два кресла.
– Садитесь, герцог, – кардинал подал пример, опустившись на кожаные подушки. – Вижу, вы удивлены моей настойчивостью? Дело в том, что я принял подвиг в ордене Славы, это потом сердце мое преисполнилось Милосердия к ближним.
– Вы знали Его Святейшество Адриана? – Робер спросил прежде, чем подумал, но Его Высокопреосвященство и не подумал одернуть настырного маршала.
– Адриан был моим наставником. Именно он... ммм, посоветовал мне перейти в другой орден. Сперва речь шла об ордене Истины, но я не соответствовал, ммм, нужным требованиям. Кроме роста, разумеется.
Левий ушел из ордена Славы по просьбе Адриана? Уж не затем ли, чтоб приглядывать за Клементом и иже с ним? Надо поговорить с Матильдой и об Адриане, и об агарисской грызне, и о кардинале. Они вместе ехали, а принцесса всегда разбиралась в людях.
– Хотите о чем-то спросить? – Левий поправил своего голубя. – Спрашивайте, время есть.
– Я плохо осведомлен о делах Церкви, – Иноходец поднял глаза и столкнулся с открытым, даже веселым взглядом, – хоть и прожил несколько лет в Агарисе.
– Человек не может объять необъятное, герцог, – клирик снова тронул наперсный знак, видимо, это было привычкой, – но что-то знать вы просто обязаны. Хотя бы о ваших родственниках, стоявших у истоков Церкви. Житие Адриана, вернее Чезаре Марикьяре, весьма поучительно. Особенно первые списки. Неужели Повелители Молний все позабыли?
– Кажется, где-то старые записи были, – перед глазами Робера встали сумрачные, забитые книгами и рукописями комнаты, – но я читал меньше, чем следовало, а потом стало не до чтения.
– Жаль, – сощурился Левий, – но я готов при случае рассказать вам о блистательном Чезаре, до последнего отрицавшем очевидное.
– Адриан что-то отрицал? – вопрос прозвучал глупо, но Повелитель Молний не обязан говорить, как сьентифик.
– Не Адриан, Чезаре. Он был другом Ринальди Ракана и, когда узнал о том, что тот натворил, не поверил. Марикьяре бросился искать доказательства невиновности Ринальди. На земле не нашел и спустился в подземелья. Что он там видел, не знает никто, но из катакомб вышел уже Адриан. Некоторые, впрочем, полагают, что Чезаре поделился увиденным со своим единокровным братом, от которого и пошли Эпинэ.
– Если это так, – пробормотал Робер, – я ничего не знаю. Может быть, дед...
– Герцог Гийом уже никому ничего не расскажет, – вздохнул Его Высокопреосвященство, – он был гордым человеком и зажег большой огонь. Погасить его будет трудно.
Кардинал приехал сюда гасить огонь? Лэйэ Астрапе, если это так, крови в Олларии не будет. Или будет еще больше. Если кардинал, вместо того чтоб вести подкоп, примется бить в ворота тараном. Он приехал с Матильдой и к внуку Матильды, но что знает вдовствующая принцесса о теперешнем Альдо?!
– Ваше Высокопреосвященство, – начал Робер, – я должен вам сказать...
– Ваше Высокопреосвященство, – барон Морен стоял в дверях, выпятив сразу и грудь и грачиный нос, – я счастлив приветствовать вас в Багерлее!
Левий неспешно и величаво развернулся к коменданту. Словно многопушечный корабль. Казалось странным, что этот человек умеет подмигивать, улыбаться, шутить.
