Надежда Кузьмина - Попала!
Мужчины согласно кивнули.
Пока грелась утка, сбегала на задний двор за зеленью – на клумбе с редким упорством, невзирая на холода, продолжал прорастать посеянный мной укроп. Я его регулярно ощипывала почти под корень – он отрастал снова. Задумалась – может, это и не укроп вовсе? Вот петрушка, как порядочная, давно заглохла.
Вздохнула – как же тут хорошо! И на кой блин мне дворец и восемь фрейлин? Вот читаешь в детстве сказку, как дочка мельника вышла замуж за короля, думаешь, эк девушке повезло! Но повезло ли? Ни по траве побегать, ни в лес сходить, ни искупаться в запруде в одном исподнем в жаркий день…
Итак, женился Вовка в Тридевятом царстве на Золотой Рыбке. Теперь что, согласно диалектическому методу, предстоит ждать появления ихтиандра? Ладно, Арвис с братом будут страной рулить, а я – железные дороги строить! Надену оранжевый ватник, возьму кувалду в руки и начну! Или поплыву Америку открывать! На личном корабле. Вот почему меня не оставляет чувство, что все происходящее – это какой-то нереальный театр абсурда? Инсценировка? И что завтра я могу проснуться на своем диване, в московской квартире?
Потому что дико боюсь, что однажды это может случиться?
Глава 25
Наука – это колдовство, которое действует.
К. Воннегут– Нариали, привет!
– Привет, Иримэ!
Мы обнялись. Стоящие за нашими спинами Ибриэс, которого мне упорно хотелось начать называть более говорибельным ирбисом, и Виэлия вежливо поклонились друг другу, а потом начали перестреливаться взглядами. Мы с Нариали встретились глазами и чуть заметно понимающе кивнули – типа ничего не замечаем, ага. А то, что наше присутствие не дает им пуститься во все тяжкие, – даже хорошо. Пусть потерпят, помучаются – желаннее друг для друга будут. Но вообще Виэлии рано заводить серьезный роман и, как следствие, ребенка к пятнадцати годам. На обратном пути скажу Ибриэсу, что я не против, но чтобы девочку берег и не смел пока даже пальцем! Хотя эта мелкая зараза прекрасно все сама понимает и постоять за себя сумеет.
Увы. Сегодня нашей юной паре ничего не светит – сейчас Ибриэс отправится сопровождать меня и Нариали на рынок, смотреть на ткани, которыми торгуют заморские купцы.
Погода и правда испортилась. Сильно похолодало, с моря дул пронизывающий влажный ветер, красные обычно крыши казались седыми из-за осевшего на них инея. Из труб поднимался дым – горожане начали отопительный сезон. Но это все было цветочками – а вот скользкие ледяные булыжники брусчатки под ногами, и это на наклонной-то улице, – вот это был кошмар. Невольно припомнила, как удирала сломя голову от Арвиса в первую ночь в Риоллее – сейчас бы точно шею свернула. Или замерзла нафиг. И да, производство резины на подметки надо осваивать срочно – рифленым подошвам, позволяющим безопасно перемещаться по здешнему пейзажу, цены не будет! Кстати, а валенки они носят? Если нет – стоит подсказать.
Пока дошли до рынка, я два раза чуть не навернулась, а один раз попыталась усесться на шпагат. Нариали тоже демонстрировала чудеса эквилибристики в быту. Под конец мы с ней повисли друг на друге и так, под руку, и двинулись дальше. Четыре ноги оказались устойчивее двух. А вот Ибриэс держался. Мы, посовещавшись, решили, что это потому, что у мужиков центр тяжести расположен ниже, а значит, им легче сохранять равновесие. И нога, то есть площадь опоры, у них больше.
А потом мы пришли, и я пропала. Если вчера выбирать было особо не из чего, то сегодня глаза разбегались. Действительно, Висиани – это нечто. Подобное качество и богатство красок и узоров я видела только в Екатерининском дворце в Царском Селе под Питером. Интересно, что ширина тканей была большой – целых четыре лиэрата, то есть приблизительно два метра. Под конец я остановилась на двух – с бронзово-коралловым прихотливым узором из листьев какого-то местного плюща на оливковом фоне и втором, с орнаментом из сосновых веток с прячущимися в них птицами. Особенно меня подкупили шишки, каждая чешуйка которых была выткана металлическими нитями чуть разных оттенков. От Нариали я уже услышала, что то не бронза или медь – висианцы использовали только золотую или серебряную канитель, оттенки которой меняли, добавляя в металл разные примеси. Это шитье не позеленеет от влажности и не потемнеет от времени.
Ну и что выбрать? Обе ткани на диво хороши. В плюще тоже перепархивали птицы и краснели кисти ягод. А вытканные на листьях капли росы можно было разглядывать век. А потом я увидела стрекозу с темными серебряными крыльями и поняла – без нее я отсюда не уйду! Хотя сосну хочу тоже!
Нариали, видя мои топтания, посоветовала брать то, что лучше подойдет к уже купленным коврам.
Подозвали купца. Сначала тот прохладно отнесся к двум не слишком презентабельного вида молоденьким миэнам и небрежно сообщил расценки, которые должны были нас отпугнуть. Или вообще заставить упасть в обморок. Мы устояли. А Нариали тут же поинтересовалась, есть ли оптовые скидки. Ага, есть, начиная с пяти рулонов. А какие? А за десять сколько? Двадцать процентов? И это – максимум? Прекрасно – сбрасывайте тридцать, и мы возьмем двадцать штук вот той, с плющом. И это будет выгодно! Потому что когда придворные миэны придут смотреть на нашу работы, мы покажем им альбом с образцами – лоскутками тканей, которые сейчас нам даст любезный мастер Абриэнт. Кроме того, мы готовы заплатить за покупку безо всяких долговых расписок или кредитов – немедленно. А еще свести уважаемого мастера Абриэнта с не менее уважаемым мастером Борадисом, у которого купец может посмотреть разные новинки, которых точно нет ни на Висиани, ни в других удаленных местах. И это будет прекрасная сделка! Купец, не ожидавший от нас такой прыти, расхохотался и кивнул. Более того, он пообещал лично помочь замерить и проверить каждый из купленных рулонов ткани, а потом доставить их и нас в дом Борадиса.
В итоге проморочились до сумерек. Зато вопрос с портьерами, пологом, покрывалом и обивкой мебели был решен, а мы с Борадисом получили аванс за большой заказ на кухонную утварь и складывающиеся зонтики. А завтра Нариали собиралась нанести мастеру Абриэнту повторный визит – за тканью для зимних плащей. Кстати, подруга промерила меня и сказала, что сошьет мне зимний, голубого цвета, с большим капюшоном, к концу недели. А себе она хотела бордовый. Кажется, Риоллея перестает быть серым городом.
Домой я попала уже в темноте. И приятным сюрпризом стало то, что Арвис меня уже ждал. Прижал к себе, поцеловал, попенял на то, что я как рыба холодная, нос красный и пальцы как ледышки, и стал их греть. Я сказала, что не только холодная, но и голодная. Меня тут же потащили на кухню, пробовать копченых фазанов, которых мой эриналэ раздобыл где-то по пути. Кормилец! А еще он принес те книги, что нашел на межмировой помойке. Хотел показать их мне, но в них вцепился Корэнус. И теперь, судя по всему, – засмеялся Арвис – мы долго не увидим нашего К-2.
