Татьяна Устименко - Сумасшедшая принцесса
Принц сначала вытаращился на меня, по-цыплячьи вытянув и без того длинную шею, а потом резко отпрянул, налетел на кресло и плюхнулся в него самым комичным образом. Мы обе невольно рассмеялись вслух, – настолько потерянно выглядел обитатель портрета.
– Не ожидал, что все зайдет настолько далеко. – Юноша несколько справился с испугом и старался вернуть себе прежний величественный вид. Правда, это у него пока получалось из рук вон плохо, и он продолжал пялиться на меня, как на какую-то донельзя ядовитую экзотическую гадину. – Значит, в то время как сестрица стягивает силы под стены столицы, наша милая девочка шутя бродит там, куда даже я не могу попасть последние двести лет, и вынюхивает фамильные секреты?
– Ему двести лет? – Я потрясенно ткнула пальцем в сторону юноши, выглядевшему от силы лет на двадцать.
– Помолчи. – На этот раз бабушка командовала мной. – Не лезь, куда не следует.
Какая-то важная мысль мелькнула в золотистых глазах принца:
– Наоборот, – нежно пропел он, призывно протягивая руки, – иди сюда, ко мне. Я обещаю, нам будет очень хорошо вместе.
Глаза юноши лучились неземным светом, прекрасные локоны разметались по широким плечам, яркие губы заманчиво приоткрылись. Он гибко изогнул неправдоподобно тонкую талию, подчеркнутую серебряным поясом, принимая соблазнительную позу. Я вспомнила наш поцелуй и, как околдованная, шагнула к картине.
– Ну, уж нет! – Смерть решительно схватила меня за импровизированное одеяние, рискуя опять сбросить его на пол. – Несносный мальчишка, прекрати свои магические штучки, ее ты не получишь…
После этих слов бабушка неожиданно хлопнула по раме и что-то отрывисто выкрикнула. Картина начала затягиваться тонкой пленкой, словно замерзающая полынья первым зимним ледком. Глаза принца стекленели, движения замедлялись. Огонек свечи, стоявшей в подсвечнике около локтя юноши, перестал мигать, вытянулся и стал всего лишь маленьким беленьким пятнышком. Рот красавца вновь изогнулся в загадочной, надменной улыбке, ранее привлекшей меня к его портрету. Из последних сил обольстительные уста слабо шевельнулись:
– Мы еще встре… – пообещал незнакомец и замер. Время на картине остановилось, живой человек снова превратился в портрет.
– Ничего себе! – потрясенно выдохнула я.
– Гоблин вас всех задери! – в сердцах пожелала Смерть и, больно ухватив за руку, потащила меня обратно по коридору.
Я не сопротивлялась.
По бабушкиному лицу было заметно, что Смерть находится в состоянии крайнего раздражения. Она хмурила брови и кусала губы, но молчала. Чуть не бегом мы торопливо проделали обратный путь до дверей черно-белой комнаты. Смерть бесцеремонно впихнула меня в спальню и почти насильно усадила в мягкое кресло. Потом обессилено упала на кровать и, видимо не сдержавшись, от души пнула не к месту подвернувшегося под ногу кота. Пушистый любимец, удивленный столь непривычным, грубым обращением, с обиженным мявом кинулся под шкаф и затаился в каком-то темном углу.
– Ты хоть понимаешь, что наделала? – сквозь зубы процедила Смерть, буквально сверля меня горящими гневом глазами.
– Нет, – призналась я. – Совершенно не понимаю, что произошло!
– Ты вошла в Лабиринт судьбы и легкомысленно изменила свою жизнь!
– Так мне же никто не сказал, что выходить из комнаты – не разрешается! – невнятно пробормотала я.
Смерть крякнула, вскочила, прорысила к двери и внимательно ее осмотрела. Вид у нее был обескураженный.
– Да-а-а-а-а, – почти восхищенно протянула она, – охранная магия на тебя не действует. Дверь-то ведь я зачаровала.
– А я и не заметила, – старательно сделала я виноватое лицо.
Любопытный кот высунулся из-под шкафа и тут же получил на орехи:
– А ты куда смотрел? – напустилась на него бабушка. – Тебе что делать наказали?
Кот сел на толстый зад, выкатил наглые зеленые глазищи, мыркнул и покаянно развел передние лапы.
– Э-э-э-э-э-эх! – подвела печальный итог Смерть и пригорюнилась.
– Да что случилось-то, объясните по-человечески! – осмелилась поинтересоваться я, совершенно сбитая с толку.
– Чего уж теперь жалеть, – что сделано, то сделано, – махнула рукой Смерть. – Слушай.
Кот, уверовавший в отсрочку жестокой расправы, колобком выкатился из угла, взобрался ко мне на колени и затих мурлыкающим теплым комком.
– Мне пришлось отлучиться по делам, – повинилась Смерть. – Если бы знала, как оно выйдет, ни за что бы не ушла. Дверь зачаровала, коту поручила за тобой следить. А ты сквозь охранную магию прошла, словно ее и не было, кота моего злобного, верного, чем-то приворожила – и отправилась гулять по Лабиринту судьбы, как по парку. А ведь там все важно, все неспроста: наступишь на ракушку, в сторону свернешь – и жизнь круто изменится. Те, кто туда попал, – могут и загубить себя, и лучшую долю себе подгадать.
– А-а-а-а, – прозрела я. – Так вот почему кот не хотел идти впереди меня и отказывался дорогу показывать. Боялся на мою жизнь повлиять!
Умный кот поднял голову и кивнул, во всем со мной соглашаясь.
– Повлиять! – заворчала Смерть. – Куда уж сильнее повлиять-то, ты сама и так уже себе навлияла!
– И что теперь со мной будет, бабушка? – боязливо спросила я.
– Повязаны вы теперь с принцем на всю жизнь, уж не знаю – к добру или не к добру, – нехотя призналась королева. – Значит, встретитесь вы еще, даже если сами этого не хотите…
– Так кто же он? – вся трепеща, чуть слышно шепнула я, не в силах прогнать из сердца сладкие мечты о необычном красавце.
– Ученик мой! – словно через силу выдавила бабушка. – А остального тебе пока и знать не нужно!
– Почему? – изумилась я.
– Нехороший он человек, – со старческим брюзжанием призналась Смерть. – Да и не человек он вовсе. И больше я тебе про него ничего не скажу…
– А другие люди на портретах? – не отставала я.
– Вот любопытная-то! – с неясными интонациями отреагировала бабушка. – Семейка это наша, будь она неладна. Разбросаны мы все по свету – кто по собственному желанию, кто по необходимости. А через такие картины мы между собой общаться можем.
– О-о-о-о-о! – с восхищенной задумчивостью протянула я.
– Ой, гляди у меня, егоза! – забеспокоилась заботливая бабушка. – Не девка, а сущее наказание, так и норовит в какие-нибудь авантюры влезть!
– Так ведь вся в тебя! – Я игриво чмокнула Смерть в пухлую щечку.
– И правда, в меня! – оттаяла бабушка. – Ну, да утро вечера мудренее. Давай-ка ужинай, внучка проказливая, да спать ложись.
Меня разбудили в неурочный час – поздней ночью. Спросонья никак я не могла взять в толк, что же случилось, – зевала и терла слипающиеся глаза. Пламя от свечи в бабушкиной руке рождало водоворот теней, испуганными птицами метавшихся по пологу кровати. Смерть выглядела встревоженной. Более того, новый ее облик – женщины в расцвете лет, облаченной в шлем и кольчугу, – сильно меня беспокоил. На этот раз королева пришла не одна. Молчаливая молоденькая служанка, не поднимая глаз, спешно помогла мне одеться и прибрать волосы. Я разглядывала поданный наряд, пришедшийся точно по фигуре. Рубашка из тончайшего зеленого шелка, отделанная бесценным золотым шитьем, черные, отличной кожи сапоги выше колена, кожаные брюки, низко вырезанный камзол черного бархата. Нурилон, волшебная дага, любимый кинжал, набор метательных ножей и звездочек. А ко всему этому вместо привычной обшарпанной, но такой удобной шляпы – маленькая корона-ободок, усаженная крупными изумрудами.
