Юлия Латынина - Инсайдер
В спальне было полно мебели, но Ашиник сидел, как сидели поколения его предков – на корточках.
– Ашиник. Та м погибли пять человек. Та м погибла девочка восьми лет. Если это было сделано по воле богов – что ж у вас за боги такие, что они убивают детей? Почему ты за это взялся?
– Мне сказали, что вы меня продали Шавашу!
– Так, – пробормотал Бемиш. – И тебе приказали прикончить Шаваша. Или меня тоже?
Ашиник уткнулся лицом в колени и зарыдал:
– Хозяин! Ну зачем вы меня мучаете? Сначала Шаваш, потом вы? Нет! Нет!
Бемиш молчал. За несколько месяцев он привязался к этому парнишке, как к сыну. В конце концов, по возрасту тот почти и был ему сыном. Он привык чувствовать себя благодетелем. Он подобрал грязного парня со вшами в волосах и бредовыми видениями и сделал из него менеджера с галстуком на шее и коммом на рукаве. И вот теперь менеджер увел у него наложницу. И вдобавок – пытался отправить на тот свет человека, который, как ни странно, являлся одним из ближайших друзей Теренса Бемиша. А, возможно…
Бемиш помолчал.
– Мы в расчете, Ашиник, – сказал иномирец. – Ты спас мне компанию. Я спас тебе жизнь. Один – один. Я тебе больше ничего не должен.
Бемиш бросил своему заместителю белую пластиковую папку.
– Тут чек. Увольнительные от Ассалахской компании. Два билета до Земли. Бланки Хэвишема – это лучшая из наших бизнес-школ. Я переговорил с Тревисом – тебя возьмут в Хэвишем. За учебу платит Тревис.
Ашиник вытащил бумаги из папки. Перебинтованная правая рука его дрожала.
– Здесь два билета, – вдруг сказал Ашиник.
– Не беспокойся, – фыркнул Бемиш, – я куплю себе новую наложницу.
* * *В то время как на планете Вея происходили все эти неприятные заварушки с убийством Белого Старца, бывший первый министр империи Киссур Белый Кречет скучал в роскошной, первого класса каюте пассажирского звездолета, выполнявшего рейс к планете Лахан.
Перелет занял почти три дня.
Из космопорта Киссур отправился в дешевый отель, помылся там, переоделся в застиранные серые штаны и потрепанную рубашку с изображением популярной в этом году группы, купил новый комм и отправился в западный квартал города, туда, где был расположен Даначинский университет, зачинщик знаменитых лаханских студенческих бунтов десятилетней давности.
Киссур пересек квартал по главной улице, свернул налево, потом еще раз налево и, пригнувшись, нырнул в пышущее светом и грохотом отверстие бара. Та м он выбрал столик у окна, заказал пивка и, откинувшись к стене, стал ждать.
Прошло полчаса, и Киссур наконец увидел высокого и тощего парня с оливковой кожей и завязанными в пучок волосами, который пробирался к стойке.
– Привет, Лоре, – сказал Киссур.
Лоре обернулся и вздрогнул, но потом овладел собой и, разжившись банкой пива, присоединился за столиком к Киссуру.
– Как живешь, старина, – спросил Лоре. – Та к и не вернулся на свою Вею?
Киссур махнул рукой.
– У меня есть дело, – сказал он, – помнишь, ты как-то говорил, что знаешь человека, который готов торговать одной штучкой?
– Какой?
Киссур взял салфетку и что-то на ней нарисовал.
Глаза Лоре слегка расширились.
– Есть такой человек, – сказал он, – но он до мозга костей заражен буржуазной отравой. Он ничего не делает для братьев, он готов работать только за деньги.
– Скажи ему, что есть человек, который купит его товар за деньги.
– Сколько товару?
– Весь.
Глаза Лоре недоверчиво расширились.
– Киссур, откуда у тебя такие бабки?
Киссур молча выложил на стол газету месячной давности. Это была вейская газета на стандартном Галактическом, и первую ее полосу украшало сообщение о дерзком грабеже Вейского Промышленного Банка, второго по величине в империи.
– Мы преподадим этим буржуям хороший урок, – промолвил Киссур, – и покажем, что умеем сражаться за мир не одним языком.
* * *Денни Хилт работал на военной базе Норд-вест, базировавшейся на крошечном естественном спутнике планеты Даная. База Нордвест была выстроена на планетке без атмосферы и без населения, и оттого ей выпала нелегкая доля стать атомной помойкой для устаревшего и не очень устаревшего вооружения со всех кусочков Галактики. Хранилища Норд-веста истачивали спутник, как гигантские соты.
Сюда привозили все, что снималось с вооружения. Среди персонала базы ходили слухи, что самыми старыми единицами хранения являются снаряды времен первой лунной войны. Но что Денни Хилл знал совершенно точно, так это то, что именно в Норд-весте хранятся снятые с вооружения боеголовки типа «кассиопея».
Эти боеголовки были предметом довольно шумного скандала. Боеголовки были снабжены S-защитой, или, проще говоря, умели искривлять вокруг себя пространство. Это означало, что после запуска сбить их нельзя было ничем. Любую стенку, защитный экран или поле в принципе можно уничтожить. Но для того, чтобы уничтожить, надо пройти сквозь. Прохождение сквозь подразумевает перемещение в пространстве; сквозь искривленное пространство пройти насквозь нельзя.
Лет десять назад Гера подняла великий шум, требуя запрещения всех видов наступательного вооружения, снабженных S-полем. Было подсчитано, что строительство одной боеголовки с S-полем стоит столько же, сколько строительство двадцати пяти домов для социально необеспеченных семей.
Мир прослезился. Вместо того чтобы строить боеголовки и тем создавать для социально необеспеченных семей рабочие места, доход от которых позволил бы этим семьям за собственный счет обзавестись домами, Федерация подписала предложенный Герой договор и принялась строить социально необеспеченные дома.
Гера действительно получила возможность не строить дорогостоящих боеголовок и все свои силы бросила на разработку новых модификаций S-поля, которые не подпадали бы под договор и были бы куда дешевле.
Боеголовки были частично уничтожены, а частично демонтированы и приведены в состояние «относительной неготовности». Боеголовки, свезенные с трех баз – Аркона, Мино и Делоса, попали на Нордвест.
В сопроводительных документах было указано, что сохранившихся относительно неготовых боеголовок две тысячи сто сорок шесть штук. Вся Галактика считала, что боеголовок сто сорок шесть штук. Один Денни Хилл, гражданский техник базы, не поленился как-то пересчитать новейшие, хотя и небоеготовые боеголовки, и оказалось, что их две тысячи сто пятьдесят восемь штук. Каким образом произошел такой странный сбой, Денни Хилл не знал и любопытствовать не собирался, но факт был тот, что боеголовок было на двенадцать больше, – и нигде это отражено не было. Боеголовки лежали в гигантском хранилище с системой сигнализации, приведенной в негодность «корнями» – местной анаэробной формой жизни, и раз в месяц Денни Хилл должен был учинять хранилищу перепись. Вообще-то это должна была делать комиссия из трех местных служащих и федеральных инспекторов, но у армии не было денег на всякие там глупые комиссии, а на базе не было достаточного количества служащих, поэтому перепись учинял один Денни Хилл.
