Владимир Корн - Небесный странник
Перед тем как войти в узкий полутемный коридор, я мазнул лучом фонаря по двери, той, с чьей помощью нам удалось ускользнуть от людей Энжуриаса и его самого. Луч фонаря на миг осветил в щели дверей чье-то лицо, по-моему, Руда, тут же скрывшееся, после чего я решительно вступил в коридор.
— Интересно, долго они не смогут открыть дверь?
Вот что заботило меня в первую очередь. Снаружи двери открылись очень легко, если не принимать внимание до сих пор еще болевшего мизинца на левой руке.
— Не знаю, — беспечно ответила Николь и зачем-то опять хихикнула. — Чтобы они не открылись, я сделала вот так, — и она как-то по-особенному провела ладонью в воздухе. — Только не спрашивай, почему я сделала именно так, сама не пойму. Возможно, их теперь снаружи и не открыть. Но может быть, если они догадаются сделать так же, дверь откроется легко. Вернемся, подскажем?
Тут она хихикнула снова. Интересно на нее орешки куири подействовали, неужели и на всех они действуют именно так? Николь совсем не глупа, чтобы не понимать всю сложность нашего положения. А тут хихиканье ее, улыбки таинственные, да и поглядывает она на меня по-особенному, я бы сказал — завлекающе. Что же мне раньше-то в голову не пришло орешком ее угостить? Ну ничего, у меня осталось еще два куири, один при себе, другой на «Небесном страннике»…
По обеим стенам коридора имелись окна, но за ними ничего не было видно. Мои попытки разглядеть что-нибудь при помощи фонаря также ни к чему не привели. Пару раз на ходу посветив сквозь окна, я успокоился. Коридор закончился очередной дверью, наполовину утопленной в стене. Щель оказалась достаточно широка для того, чтобы мы без помех через нее протиснулись. Еще одна комната, совсем темная, заполненная какими-то непонятного мне назначения механизмами, и в конце ее — открытая дверь.
Сквозь проем двери пробивался далекий свет. Туда я и направился, крепко держа Николь за руку. Девушка шла за мной послушно, иногда улыбаясь своим мыслям и даже что-то напевая. Пару раз она нечаянно прижалась ко мне. Или не совсем нечаянно? Судя по ее взглядам на меня, совсем не нечаянно. Но я стоически терпел, хотя так хотелось воспользоваться тем, как именно подействовал на нее куири. Ведь еще неизвестно, подействует ли следующий орешек на Николь таким же образом?
Дальше мы прошли по длинному коридору, кажущемуся бесконечным, спустились по лестнице, после чего я с решительным и всезнающим видом прижал ладонь к очередному овалу на очередной закрытой двери. Та беспрекословно исчезла в стене, и мы застыли на пороге.
Перед нами открылся огромный зал, ярко освещенный и с очень высоким потолком. Но поразили меня не размеры зала, нет, другое — л'хассы. Их было невероятное множество — несколько сотен, а может быть, и вся тысяча. Справа и слева от нас в глубину зала уходили две широкие, будто сплетенные из тончайших серебряных проволок ленты, ненадолго скрывавшиеся в каком-то сложном непонятном механизме, чтобы, выйдя из него, исчезнуть в противоположной стене. Примерно в центре к ним под прямым углом присоединялись две другие.
Так вот, на тех лентах, между которыми мы с Николь и находились, в ряд, один за другим, лежали л'хассы. Они не походили на те, какими я привык их видеть: ни с бьющимся внутри них языком пламени, ни потускневшими, ни даже треснувшими. Л'хассы походили на обыкновенные полупрозрачные стекляшки величиной в два мужских кулака. Но после непонятного механизма в центре, там, где к нему присоединялись ленты с черными дисками-тигами, как их назвал господин из Коллегии, мессир Анвигрест, — стекляшки становились именно л'хассами.
«Наверное, когда-то все эти ленты двигались, иначе невозможно представить себе суть всего увиденного, — подумал я. — Камни встречались с тигами, а затем, приняв в себя что-то из тиг, они и становились именно л'хассами, поднимающими в небо летучие корабли. Да уж, Коллегия отдала бы все на свете, чтобы попасть сюда. И теперь понятно, что именно ищет и она, и Орден Спасения. Ведь вполне возможно, что механизмы Древних можно запустить, они вечные. А л'хассы — это власть и деньги».
Мы прошли дальше и остановились там, где на ленте лежали уже готовые л'хассы.
«Вот они, родименькие, — думал я, поглаживая сразу два камня. — Попасть бы сюда вместе с Аделардом и Родригом, они на редкость здоровые, сколько бы мы втроем унесли! А уже если бы всей командой „Небесного странника“ нагрянуть, так и подумать страшно, сколько л'хассов смогли бы забрать!»
На тиги, несмотря на просьбу-приказ мессира Анвигреста, я даже внимания не обратил. Еще чего, мне придется рисковать жизнью, выбираясь отсюда, так уж лучше я буду рисковать вместе со всеми л'хассами, что могу унести, чем брать абсолютно никому, кроме Коллегии, не нужные тиги.
Меня всегда удивляло то, что камни, несмотря на скромные размеры, так тяжелы. Я взял один из них в руку, покачал ею, запоминая вес, затем вернулся к камням без языка пламени внутри. Так и есть, после л'хасса пустой камень оказался таким легким, что я едва почувствовал его вес.
Вернувшись, я поплотнее затянул пояс, затем пристроил за пазухой один за другим три л'хасса. Получалось тяжеловато, но воспоминание о цене за каждый из них почему-то сделало вес намного меньшим.
Взяв с ленты еще два в руки, я подумал, снова вернул один из них на ленту, потом снова подумал и вернул второй. Трудно будет с таким весом, а если убегать придется? Но ведь всегда можно и выбросить, пусть и жалко их будет!
Николь стояла рядом и с любопытством смотрела на меня. Она улыбалась так завораживающе, так многозначительно, что ноги сами понесли меня к ней — вот он, мой шанс!
Затем вдруг мне пришла в голову мысль: а не попросить ли ее понести один из л'хассов? И самому все-таки взять в руки еще два. Тогда и долг «Доходному дому Брегта» можно будет погасить полностью, и даже еще останется, а оплаты от Мелвина теперь уже не дождешься.
Где-то высоко вверху раздался звук, похожий на удар металла о металл. Я вздохнул, посмотрел на л'хассы, на Николь, снова на л'хассы, еще раз вздохнул и сказал:
— Пошли, Николь. Главное — убраться с острова живыми.
— Пойдем, Люк, — согласилась со мной она и тоже вздохнула с сожалением, но я так и не понял, чем ее вздох был вызван: тем, что мы оставляем здесь так много л'хассов, тем, что выбраться с Гаруда будет очень сложно, или чем-то другим.
Куда именно идти, я не имел понятия, но одно знал твердо — идти необходимо вверх, все выше и выше, пока не окажемся на поверхности. Некоторое время так мы и шли, поднявшись по нескольким попавшимся на пути лестницам. В одном месте присели передохнуть, и тогда я поинтересовался у Николь:
