Дмитрий Казаков - Кровавый рассвет
Сам же Такули-Варс бросил на пассажиров полный настоящего страха взгляд и нервно дернул головой, изображая приветствие. Что-то напугало молодого чародея, то ли Саттия с ее силой Хранительницы Тьмы, то ли мощь, что крылась внутри ученика Лерака Гюнхенского.
– Прошу на борт, – повторил капитан, и пассажиры не заставили себя упрашивать.
Лошадей оставили в конюшне «Крови неба» с наказом продать, если хозяева не вернутся через три месяца. Это позволит владельцу постоялого двора не только покрыть убытки, но и заработать.
Эльфийские скакуны ценятся высоко, особенно сейчас, когда полыхает война…
На палубе гостей встретили косыми взглядами и несмелыми поклонами, предназначались которые в основном Бенешу. Похоже, матросы прослышали, что «Дельфин» почтил визитом могучий колдун, избавивший дочку капитана от насланной нагхами хвори.
На Саттию и тар-Готиана смотрели в основном с удивлением, на Гундихара – без интереса.
– Что, парни, скучаете? – решил тут же исправить положение гном. – Сейчас я расскажу вам анекдот. Приходит нагх домой, а в прихожей у него весло стоит и на полу почему-то сыро…
Матросы заухмылялись, а Саттия подумала, что иногда болтливость является более страшным грехом, чем убийство. Но рассказать анекдот до конца не дал Курт-Чен. Взойдя по сходням, он рявкнул:
– Отдать швартовы, акульи дети! Отчаливаем!
Матросы рванулись в разные стороны, и Гундихар остался без слушателей.
– Вот зараза… – только и сказал он.
– Проходите на нос, – велел капитан. – Только там более-менее свободно. И да поможет нам Сифорна.
От причала отошли на веслах, а затем в дело вступил Такули-Варс. Он сделал пару жестов, будто хватая что-то в воздухе, и синий парус с изображением волны и вставшего на хвост белого дельфина туго натянулся. Заскрипели канаты, и галера пошла на восток, к выходу из гавани.
Стоило признать, что молодой маг был мастером.
Ранее, во время плавания по Дейну или из Фераклеона в Тафос, Саттия могла лишь наблюдать, как работают гоблинские колдуны. Сейчас она имела возможность ощущать, почти видеть, что именно происходит, как невидимые узы хватают воздушные потоки и заставляют их двигаться в нужном направлении.
Раскинувшийся на берегу город остался позади, открылся во всей красоте храм Хозяйки Волн. Через некоторое время и он скрылся из виду, потянулся заросший лесом холмистый берег. Малый Огненный хребет отступил далеко, превратился в полоску на горизонте.
Воды эти Курт-Чен знал не хуже, чем свой корабль, поэтому галера шла ходко. Ветер оставался постоянным, били в борта волны, взлетали над палубой горсти брызг, оседали на скамьях, на лицах…
Не убавили скорости даже когда наступила ночь.
На ночлег пришлось устраиваться прямо на досках палубы. Саттия завернулась в одеяло и неожиданно быстро уснула. А открыв глаза, обнаружила, что корабль скользит навстречу встающему из-за горизонта огромному розовому солнцу.
В тот день берег, а за ним и «Дельфин» повернул сначала на северо-восток, а затем прямо на север. Зашли в устье небольшой реки, чтобы набрать пресной воды и двинулись дальше.
– Я думала, что эти места густо населены, – сказала Саттия, когда позади остался небольшой поселок.
– Крупные порты дальше к северу, – ответил ей тар-Готиан. – Ахены, Ларна, Каносс. Тут нет удобных бухт, поэтому здесь только рыбацкие поселки да охотничьи селения в чаще.
– И гномьи города в горах, – проворчал Гундихар, отчаянно маявшийся от скуки. Его попытка затеять с матросами азартную игру провалилась благодаря запрету капитана. Вина или пива на «Дельфине» не нашлось, поэтому гному только и осталось лежать и трепаться. – Эй, Бенеш, развлек бы нас хоть чем-нибудь, раз ты такой великий колдун. Или этот, как его, посланник Высокого Тополя…
Сидевший на лавке молодой маг не отреагировал на просьбу, продолжая так же неотрывно смотреть вперед.
– Корни и листья, ты допросишься, что он вырастит малиновый куст в твоей бороде, – сказала Саттия. – И кстати, Бенеш, до сих пор мы безропотно шли за тобой, но мне хочется знать, куда мы направляемся.
Бенеш повернулся к ней, заморгал растерянно, будто его оторвали от глубоких размышлений.
– Я говорил… Опорные горы, да.
– Да это ерунда, грызть мне когти на ногах Аркуда! – махнул рукой Гундихар. – Это не может быть правдой! Там нечего делать в этих горах, там никто не живет и ничего нет, даже кабаков.
– Но это правда… я должен попасть туда… я…
– Куда «туда»? – перебила Саттия. – Объясни, куда именно и зачем? Мы твои спутники, мы вместе сражались, ели из одного котелка, сейчас делим палубу одной галеры. И мы имеем право знать, ради чего все это! – Она разгорячилась. – Почему бы нам не связать тебя и не двинуться туда, куда мы хотим? Например, к логову Харугота, прибить этого засранца…
– И что у тебя за сила? – поддержал девушку гном. – Боязно находиться рядом с тобой, не зная, откуда она взялась, ха-ха!
И он дернул себя за бороду.
– Ну, я… – Бенеш смешался, на лице его проступило настоящее отчаяние. – Я должен… я попробую…
Некоторое время он отчаянно хрустел пальцами и собирался с мыслями, а потом заговорил:
– Пробужденное семя должно прорасти как можно быстрее, иначе оболочка просто не выдержит, да. Древний Лед близок, его гости ломают защиту Алиона, и Тьма жаждет погубить зародыш. Владыки Тьмы пробудились, алчен гнев их, и силен страх потерять хоть толику власти…
Саттия слушала, заглядывала в темные глаза Бенеша и понимала, что он не играет, не придумывает на ходу. Высказывает то, что на самом деле знает. Или думает, что знает.
Неужели тот странный олдаг вместе с силой наделил ученика Лерака Гюнхенского безумием? Но откуда он взялся, корни и листья? Кем являлся на самом деле? Ведь ясно, что облик альтаро был лишь маской, личиной, нужной для того, чтобы не слишком пугать роданов.
Тар-Готиан вежливо молчал, лицо его оставалось спокойным, а вот Гундихар сопел и морщился. Двигал бровями, накручивал на толстые пальцы пряди бороды и вообще всем показывал собственные чувства.
– Ха-ха, – сказал он, когда Бенеш умолк. – У меня есть двоюродный брат, Варлин фа-Нарли. Так вот он, клянусь пометом драконов, когда выпьет, несет такой же бред. Но только не утверждает, что это правда. Ты можешь сказать четко – куда и зачем нужно попасть?
– Э… ну… – На лице молодого человека отразилась обида. – Опорные горы, я же говорил… Я чувствую, оно зовет меня, да. Семя пробудилось и надо… надо идти туда… – Глаза его на мгновение вспыхнули призрачным зеленым огнем, а голос стал неожиданно твердым. – И я дойду, да!
После этого Бенеш отвернулся, а затем вовсе поднялся и ушел на самый нос.
