Дженни Вурц - Хранитель ключей
— Я — Тамлин, а ты нарушил границу владений ваэре, — внезапно произнес голос за его спиной.
Джарик круто обернулся: человечек с безмятежным видом сидел на ящике с картами.
Сын Ивейна заставил себя успокоиться и продолжить разговор так, как будто в этих исчезновениях и появлениях не было ничего необычного, но голос его слегка дрожал. Магия, которая спасла его от Маэлгрима, наверняка была магией ваэре, хранителей многих секретов.
— Думаю, ты знаешь, зачем я ищу сказочный остров, — проговорил Джарик.
Тамлин сделал энергичный жест, и его колокольчики возмущенно зазвенели.
— Сказочный? И где ты тут видишь сказку? А демоны могут проследить за тобой даже по воде, и это принесет такую беду, что ты вряд ли представляешь себе ее последствия.
Джарик знал, что это существо мыслит не так, как люди, и подчиняется другим законам, поэтому ответил очень осторожно:
— Провидица назвала меня Погибелью демонов.
— Это понятно, — бросил ваэре. — Но Проклятые Кором становятся все наглей, стремясь завоевать Кейтланд. Они мечтали об этом много веков и вот наконец заполучили то, что давно искали, — человека с даром волшебника, человека, который будет им верен. Маэлгрим — их самое страшное оружие. Так посмеешь ли ты выступить против тех, кто гораздо сильнее тебя? Ты рискуешь погибнуть, ничего не добившись.
Джарик прислонился к мачте, чувствуя, как по его спине текут струйки пота. Он прошел через столько испытаний, столько людей погибло, помогая ему, — так неужели теперь ваэре не пустят его на свой остров?
Юноша ответил с мрачной решимостью, стараясь не выказать своей неуверенности:
— Я — сын Повелителя огня. Я бы с удовольствием отказался от ответственности, которая легла из-за этого на мои плечи, но другого наследника Ивейна не нашлось.
Тамлин снова склонил голову к плечу, как будто ожидая продолжения. Но Джарик молчал, и наконец, приподняв брови, странный человечек ответил:
— Что ж, если ты окажешься достоин отцовского наследия, ты вступишь в Круг Огня.
В небе светило яркое солнце, но при этих словах Джарика пробрал озноб.
Тамлин вздернул подбородок.
— Слушай внимательно и следуй моим указаниям. Когда погода изменится, ты поплывешь туда, куда подует ветер. Не обращай внимания на компас. Если хоть на мгновение задержишься, погибнешь.
Ваэре вскинул руки, звеня бусинами и колокольчиками, хлопнул в ладоши — и исчез.
— Подожди! — окликнул Джарик, не уверенный, что правильно понял странное указание.
Человечек не вернулся.
А море уже волновалось под порывами холодного ветра.
Джарик бросился поднимать грот, но тут же озадаченно нахмурился, увидев, что направление ветра трудно определить: волны бурлили и волновались так, как будто задувало сразу со всех сторон. Небо прорезала молния, вокруг потемнело, ударил гром. Юноша поднял парус, кинулся на корму, схватил рулевое весло, и «Каллинде» понеслась среди взбесившейся стихии.
Волны пенились за кормой, обжигающе-холодный ветер бил Джарику в спину, но юноше некогда было размышлять о том, что летнее тепло внезапно необъяснимым образом сменилось зимним морозом. Суденышко несло, как щепку, попавшую в водоворот, и юноша с трудом удерживал рулевое весло. Небо осветила яркая вспышка; на мгновение вспыхнуло множество радуг — и ветер стих.
Парус «Каллинде» опал, и Джарик зажмурился от яркого солнечного света.
Промокший и дрожащий, он вдруг обнаружил, что на смену морозной стуже пришло ласковое тепло весны. А впереди, совсем близко, из океана вставал изумрудно-зеленый остров. Джарик видел светлый берег, словно посыпанный тонко истолченным мрамором, видел темные кедры, поднимающиеся над поросшими травой дюнами. Деревья стояли прямо, как копья, их явно никогда не касались ни океанские шторма, ни топор дровосека.
При виде этого мирного острова у юноши захватило дух.
«Каллинде» очутилась уже у самого берега, когда Джарик вспомнил, что ему нужно управлять лодкой, и очнулся. Он опустил парус за мгновение до того, как днище «Каллинде» заскрипело по песку.
Сын Ивейна прыгнул за борт и босой, усталый и взлохмаченный, прошел по мелководью и наконец-то ступил на остров ваэре.
Эта земля выглядела пугающе необжитой; причалить к ней казалось чуть ли не святотатством. Чтобы избавиться от замешательства, Джарик занялся обыденными вещами: закрепил причальный канат и снял порванный парус. Тамлин появился, когда юноша копался среди запасных тросов, ища блок и тали, чтобы оттащить лодку подальше от линии прибоя.
Человечек взмахнул рукой, его колокольчики взволнованно зазвенели.
— Это лишнее, мальчик. Ты что, не видишь? Погода здесь никогда не меняется.
Джарик уперся плечом в борт лодки, не выпуская из рук трос.
— А прилив?
Ваэре подбоченился:
— Ты шутишь, смертный? Здесь не меняются ни вода, ни ветер. И так будет длиться до тех пор, пока не отыщется ответ на первую загадку или пока Проклятые Кором не проникнут в сердце тайны ваэре.
Джарик убрал трос в ящик и неохотно закрыл крышку. Для старого рыбака его «Каллинде» была бесценной, и юноше не улыбалось доверить ее капризам природы заколдованного острова.
Тамлин топнул ногой, зазвенев колокольчиками.
— Дурак! Мне подвластны пространство и время, а ты сомневаешься, что я смогу присмотреть за досками и холстом?
— Нет.
Джарик оглядел лодку, и она показалась ему ужасно хрупкой.
Когда он собрался с духом, чтобы спросить, что такое первая загадка, Тамлин уже исчез. На том месте, где только что стоял ваэре, даже не осталось следов.
Колокольчики насмешливо зазвенели за дюнами, оттуда донесся голос:
— Хранитель ключей, со времен освоения Кейтланда ни один человек не помнит первой загадки. Но если ты хочешь стать волшебником, иди в кедровую рощу.
Джарик раздраженно вздохнул и, видя, что Тамлин не появляется, стал копаться в своих пожитках, чтобы найти сапоги. Обреченно пожав плечами, юноша обулся и двинулся прочь от берега, к темной полосе кедров.
Лес после солнечного берега показался ему еще темнее, чем был на самом деле. Всего пара шагов — и Джарик очутился в густых колючих дебрях. Он не заметил в лесу никаких животных, и нижние ветки поросли явно никогда не объедали олени. Здесь не было звериных тропок, и с того момента, как юноша пристал к берегу, он слышал только унылую перекличку песчаных ласточек.
Вскоре умолкли и эти звуки, и долгое время тишину нарушало только редкое похрустывание веток под ногами сына Ивейна.
В лесу стало еще темнее, но потом Джарик заметил, что впереди сияет мягкий серебристый свет. Похоже, в этом лесу царил вечный закат.
«Мне подвластны пространство и время», — заявил Тамлин на берегу.
