Брендон Мулл - На тёмной стороне
Подойдя к настилу, Пэттон помахал зрителям рукой. Сатиры и дриады встретили его радостными криками и замахали в ответ. Казалось, Пэттон специально старается встать так, чтобы всем было лучше видно.
К настилу с царственным видом приблизился Быстроног и поднял мускулистую руку:
— Поединок между Пэттоном Берджессом и… — он издал странный резкий звук, похожий на ржание, — начнется по моему знаку! Приготовились… Пошли! — Он опустил руку.
На площадку выбежал Ширококопыт; лицо его было сурово, под кожей ходуном ходили бугристые мышцы. Пэттон не двинулся с места; он стоял подбоченившись. Ширококопыт перешел в стремительный галоп.
— Готовься защищаться, человек! — взревел он.
Кендре ужасно захотелось отвернуться. Чем ближе подбегал кентавр, тем меньше и беззащитнее казался Пэттон. Его сейчас растопчут! В последнюю секунду Пэттон увернулся с изяществом матадора, и кентавр пронесся мимо.
Ширококопыт развернулся и приготовился к новой атаке.
— Я не танцевать сюда пришел! — проревел кентавр. Во второй раз он бросился на Пэттона еще стремительнее. Пэттон отошел влево. Ширококопыт развернулся, и Пэттон шагнул в другую сторону. Улучив момент, когда кентавр оказался рядом, Пэттон вдруг сделал изящный пируэт и нанес кентавру удар в бок.
Лицо у Ширококопыта исказилось от боли; он зашатался и едва не упал. Зрители восторженно закричали, зааплодировали. Особенное одобрение выказывали сатиры.
Ширококопыт приостановился и обернулся. Смерив Пэттона убийственным взглядом, кентавр зашагал к нему. Отряхнув рубашку, Пэттон хладнокровно ждал. Приблизившись, кентавр встал на дыбы и занес мощные копыта. Пэттон отступил назад — всего на шаг, чтобы кентавр его не задел.
Терпеливо приближаясь, Ширококопыт снова и снова вставал на дыбы, размахивая передними копытами. Всякий раз Пэттону удавалось уклониться.
— Я не танцевать сюда пришел! — заявил он, передразнивая кентавра, и широко улыбнулся.
Зрители загоготали, затопали.
Разозлившись, Ширококопыт сделал курбет и бросился вперед; он рыл землю копытами, вставал на дыбы и потрясал кулаками. Ловко уворачиваясь, уклоняясь и кружась, Пэттон очутился сбоку от взбешенного кентавра и вскочил тому на спину, зажав его шею в клещи и запрокинув ему голову назад. Ширококопыт, брыкаясь и бросаясь в разные стороны, пытался сбросить Пэттона, но тот сидел ловко, словно ковбой на родео. Потом, выбрав удачный миг, вдруг выпустил голову противника, схватил того за руку, соскочил на землю и сделал мощный бросок. Ширококопыт полетел на землю.
Одной рукой обхватив мясистое предплечье Ширококопыта, Пэттон заломил тому руку под неестественным углом и схватил его за палец. Лицо кентавра исказилось от мучительной боли. Вот кентавр попробовал встать, и Кендра услышала неприятный хруст. Ширококопыт обмяк, но Пэттон не выпускал его.
— Я тебя зафиксировал! — громко предупредил он. — Сдавайся, или я переломаю тебе все кости по одной!
— Ни за что! — злобно выдохнул Ширококопыт.
Пэттон на миг выпустил противника и что было сил врезал ему в ухо. Ширококопыт взвыл от боли. Не давая ему опомниться, Пэттон снова схватил кентавра за руку и резко заломил ее.
— Ширококопыт, поединок закончен, — сказал он. — Очень не хочется посылать тебя в нокаут и калечить… Сдавайся!
Побагровевшее лицо Ширококопыта покрылось каплями пота.
— Ни за что!
Зрители притихли.
Пэттон сильнее сдавил дрожащую руку.
— Что хуже? Сдаться или терпеть унижение на глазах у многочисленных зрителей? Я победил тебя голыми руками!
— Убей меня! — попросил Ширококопыт.
— Кентавры почти бессмертны, — ответил Пэттон. — Я не собираюсь показывать всем, почему говорят «почти». Я хотел одержать над тобой верх в честном поединке; твоя гибель мне не нужна. Если будешь упорствовать, придется вывести тебя из строя; тем самым я лишний раз докажу превосходство человека над кентавром.
К ним подошел Быстроног:
— Ширококопыт, ты отдан на его милость. Если Пэттон отказывается лишить тебя жизни, ты должен подчиниться.
— Сдаюсь, — промямлил Ширококопыт.
Все заревели, закричали. Кендра с изумлением и облегчением наблюдала за ними, почти не обращая внимания на восторженно вопящих и топающих сатиров. Пэттон помог Ширококопыту встать, но Кендра не услышала слов, которыми обменялись участники дуэли. Она начала пробиваться сквозь толпу на лужайку. Сатиры обнимались со слезами радости на глазах. Только теперь девочка поняла, как сильно сатиры не любят кентавров.
После того как Ширококопыт и Быстроног ускакали, Кендра и Сет подбежали к Пэттону. Сатиры и наяды не подходили к нему близко, предпочитая радоваться на почтительном расстоянии.
— Невероятно! — воскликнул Сет. — Я услышал, как что-то хрустнуло…
— Палец, — ответил Пэттон. — Сет, хорошенько запомни сегодняшний день и впредь будь очень осторожен с кентаврами. Терпеть не могу добивать поверженного противника. Будь проклят Ширококопыт с его упрямством и гордыней! — Пэттон стиснул челюсти и отвернулся. Кендре показалось, что его глаза увлажнились.
— Он сам напросился, — напомнила Кендра.
— Я сразился с ним, потому что ни на что другое он не соглашался, — сказал Пэттон. — И палец ему сломал по той же причине. И все же не могу не восхищаться его стойкостью. Он предпочел бы смерть позору. Я сломил его, но никакой радости не испытываю. Меня не утешает даже то, что, будь он на моем месте, он наверняка не пощадил бы меня.
— Мне очень жаль, что все так вышло, — сказал Сет. — Спасибо вам!
— Пожалуйста. Секундочку! — Пэттон приложил руки раструбом ко рту и возвысил голос: — Сатиры, дриады и другие зрители… но особенно сатиры! В уплату за зрелище вы восстановите лужайку в ее прежнем виде! Расставьте все палатки на прежние места! Вы меня поняли?
Сатиры, не отвечая, затрусили выполнять его приказ.
Пэттон снова повернулся к Кендре и Сету:
— А теперь, если я правильно вас понял… Лина там, в озере?
— Да, — кивнула Кендра. — Она снова стала наядой.
Пэттон подбоченился и шумно выдохнул воздух.
— По-моему, пора мне поздороваться со своей женушкой!
Глава 20
ДЕЛА МИНУВШИХ ДНЕЙ
— Хотя Лину и вернули в воду против ее воли, она остается там добровольно, — вздохнул Пэттон после того, как дети все ему рассказали. Они с Сетом и Кендрой стояли в беседке над пирсом. Вначале он как будто решительно настроился поговорить с Линой, но, похоже, немного боялся. Как она отнесется к его неожиданному появлению?
