Вероника Иванова - Свобода уйти, свобода остаться
— Право вмешиваться в чужую жизнь?
Я покачал головой:
— С каких это пор ваша жизнь стала для меня чужой?
Наис гордо подняла подбородок, тряхнув огненно-золотыми локонами:
— Запамятовали? Я просила не искать со мной встреч.
— Я не искал.
— И как же тогда объяснить ваше присутствие во дворце?
— Королева желала меня видеть.
— Но вы знали о том, что я буду на Малом приёме?
Провокационный вопрос. Моя супруга, в отличие от Калласа или того же Вигера не любит тратить время на хождение вокруг да около.
— Знали?
Молчание будет принято за согласие без колебаний. Ответить «нет»? Тогда получится, что бесстыдно вру. Лучше промолчу.
На лице Наис проступает злорадствующее торжество:
— Вы знали, и всё же прибыли во дворец. Dan Ра-Гро не держит своё слово?
— Разве можно отказать королеве?
Она встала, своим движением заставив и меня подняться на ноги, расправила янтарный шёлк складок, одёрнула кружево узких манжет. Повернула голову так, чтобы стал особенно заметен изящный изгиб шеи, и сказала, в пространство, но одному мне:
— Кто-то когда-то уверял, что для него существует лишь одна королева.
Надо же, помнит! Это было так давно, ещё на свадьбе: я не знал, какими словами выразить свои чувства и молол совершеннейшую чушь... Она помнит. Этого не может быть, но это есть. Нэй...
— И повторю.
Голубые глаза смотрят на меня с прежним укором, но всё же чуточку мягче.
— Я не верю вам, Рэйден Ра-Гро.
— Напрасно. Я никогда не лгал вам.
— Никогда-никогда?
— Ни единого раза.
Подхожу ближе, почти чувствую её дыхание на своей коже. И борюсь с желанием прочитать, что оно скрывает. Борюсь отчаянно, потому что не хочу знать, каким меня видит любимая женщина. Мне всё равно, лишь бы... Лишь бы она смотрела на меня.
— Тогда почему вы не отказались от приглашения?
— Я хотел видеть вас.
Нежные губы укоряют:
— Надо уметь справляться со своими желаниями.
— Я должен был прийти.
— Чтобы устроить драку?
— Да.
Она поднимает голову и смотрит мне прямо в глаза:
— Для чего? Я не давала вам повода.
— Я сам его придумал. Мои действия оскорбили вас?
— Я скорее соглашусь на оскорбление ревностью, чем равнодушием.
Любовь моя, да как ты могла такое подумать? Чтобы я был равнодушен? Ни единой минуты!
От тщательно завитых локонов пахнет морем и цветами. Мягкие, гладкие, как шёлк платья. Нет, ещё мягче! Мои пальцы касаются золотой паутины пряди, спускающейся на висок, отводят в сторону, открывая ухо, маленькое, нежно-розовое, похожее на перламутровый дворец жемчужной раковины. Наклоняюсь, уже не в силах справляться с желанием прильнуть губами к не тронутой загаром и тщательно оберегаемой от колючего ветра коже. Ещё чуть-чуть и...
— Что это?
— М-м-м-м?
Наис двумя пальцами держит поднятый на уровень глаз лист пергамента.
— Понятия не имею.
— «Прошение... Я, Дагерт Иллис, по собственной воле и с согласия своих близких родственников, прошу принять мою службу на благо Её Величества и позволить мне занять место телохранителя при...»
Внезапно возникшая пауза была больше всего похожа на затишье перед бурей.
— «При Рэйдене Ра-Гро, именуемом также Стражем Антреи». Как это понимать?
— Видишь ли...
— Вы воспользовались смятением молодого человека и вынудили его заглаживать вину таким способом?
Ну вот, все усилия пошли прахом. А так замечательно начиналось!
— Ни в коем разе. Dan Иллис сам высказал желание занять место Баллига.
— Для человека его происхождения и положение есть более подходящие способы служить Её Величеству.
— О да, разумеется! Но его дедуля... Помните Ра-Кими? Так вот, дедуля поставил внуку условие: если хочешь быть принятым в семье, найди общий язык с Ра-Гро. Почему бы не помочь парню?
Наис неодобрительно поджала губы:
— Это не слишком-то благородно.
— Благородно или нет, не важно. Он, наверное, и прорвался на приём только чтобы оказаться поближе ко мне. Но, конечно, и предполагать не мог, насколько близко подберётся! Во всяком случае, его расчёты совпали с моими, и всё прошло гладко, да ещё к обоюдной выгоде.
Заинтересованное переспрашивание:
— Выгоде?
— Ну да. Иллису надо было познакомиться со мной, мне — угодить в тюрьму, чтобы отвлечь внимание. Всё просто.
— Просто?
— Конечно.
— Просто?
Никогда не замечал, что Наис умеет шипеть.
— Daneke...
— Ненавижу! Вы, мужчины, всегда думаете только о своей выгоде и своём удобстве! Вечно лжёте, вечно играете нами, как куклами!
— Наис...
Пытаюсь поймать её дрожащую ладошку.
— Не прикасайтесь ко мне!
— Я вовсе не...
— Не хочу вас видеть! И слышать не хочу! Никогда!
Она всхлипнула и выбежала из кабинета. Я ринулся было следом, но наткнулся на Олдена, тащащего груду бумажных листов. Разумеется, мы столкнулись, бумаги взвились в воздух и скользнули под ноги, существенно затруднив сохранение равновесия. В общем, когда мне удалось добраться до крыльца, жёлтое пятно платья было уже у самых ворот, а сцены примирения на людях... Не будут прощены уж точно, потому что Наис строго соблюдает приличия.
Мне определённо не везёт. И ведь какая нелепица: лежи прошение на другом краю стола, оно не попалось бы на глаза моей супруге. Случайность. Досадная, непредсказуемая и, как обычно, судьбоносная. А ведь сегодня у меня был шанс добиться расположения...
Значит, всего-то и требовалось, что проявить ревность? Как просто. Но мне в голову не приходило. А должно было прийти, ведь отец говорил о том же, мол, если ревнует, значит, знает и другую сторону чувства. Ну да, разумеется: я-то никогда её не ревновал. Да и собственно, откуда могла взяться ревность? Наис не позволяла себе ни единого проступка, способного выставить её в дурном свете, хотя, наверное, ей следовало изредка кокетничать с придворными кавалерами. Конечно, так, чтобы я это видел... Нет, ничего бы не вышло: любая её игра стала бы для меня понятной спустя мгновение.
Ну почему со мной всегда всё неправильно? Вон, даже жену потешить не могу: поревновать немножко, потопать ногами, прирезать парочку незадачливых воздыхателей... Спокойная терпеливая уверенность принимается за равнодушие. Несправедливо! Почему, если я не злюсь и не вызываю на дуэль за один-единственный взгляд, брошенный вслед моей супруге, моя любовь не считается настоящей? Бред. Кажется, начинаю ненавидеть мир с его дурацкими правилами.
— Она уже ушла?
Это ещё кто? Олли, будь он неладен. И взгляд-то какой виноватый!
Потягиваюсь, расправляя плечи и мечтательно жмурясь:
