Александра Лисина - Дорога смертников
- Бел! - внезапно выдохнул Стрегон, наконец-то, вспомнив про Курша. - Что ты...?!
- Молчи, - сухо приказали ему, и тяжелый взгляд Гончей снова пронзил его душу до самого дна. - Лан, "нектар"! Скорее, пока у него есть силы. Тиль, помоги!
Эльфы проворно вскрыли пузырек с драгоценным составом, в четыре руки обмазали им обезображенное тело Стрегона, то и дело содрогаясь от мысли, что каждое прикосновение причиняет ей дикую боль. Внутренне сжались, боясь услышать ее стон, но так и не дождались: Белка наблюдала за процессом молча и отстраненно, словно это ее никоим образом не касалось. Словно горящее нутро и заживо сгорающая от "нектара" кожа ей больше не принадлежали. Словно ничего вообще не происходило, и ей не требовалась вся накопленная за века выдержка, чтобы не показать того, что творилось сейчас на душе.
- Хорошо, - так же сухо кивнула она, когда Перворожденные, наконец, закончили. - Стрегон, ты меня слышишь?
- Да, Бел, - судорожно сглотнул обездвиженный полуэльф.
- Сейчас ты уснешь. Крепко и надолго. И будешь спать до того времени, пока я тебя не разбужу. Ты забудешь о том, что сейчас видел и пережил. И никогда больше от этом не вспомнишь. Ни завтра, ни через год, ни на смертном одре. Это - приказ. Ты понял?
- Да, - вяло кивнул Стрегон.
- Тогда спи!
Он удивленно моргнул и послушно закрыл глаза, задышав ровно и размеренно, как младенец в колыбели. Его лицо тут же расслабилось, плотный отек с век стремительно спал, кровоподтеки начали быстро бледнеть. Сломанные кости носа, стоило Тилю их осторожно коснуться, с неприятным щелчком встали на свое место. Грудная клетка разом опала, пальцы на руках распрямились, покрылись свежей кожей...
Лакр с радостным возгласом отпрянул, не заметив, как у вожака одновременно заострились черты лица и разом исхудало тело. Но зато он был жив! Он поправлялся! Пусть не так быстро, как Брон, потому что повреждения были не в пример серьезнее, но все равно!
Белка медленно поднялась и, опасно покачнувшись, устало поковыляла в сторону укоризненно зашелестевшего Ясеня.
- Все. Он будет жить. А теперь не трогайте меня, - хрипло велела дернувшемуся следом Тирриниэлю. - Никто. Даже не приближайтесь.
Эльфы тревожно переглянулись.
- Бел?
- Укройте его плащами: Стрегону понадобится много тепла. Лан, свари еще травы, на завтра, и ложись - больше ему ничто не угрожает. Тиль, если заявится Одер, скажи, что я сегодня охотился один и неудачно. Он поймет. А если рискнет переступить черту - убей. Просто снеси башку и сожги. Тогда он будет неопасен. Костер сегодня не гасите - наши звери не любят огня. Если что-то серьезное стрясется, разбудите. Но без причины не смейте даже прикасаться ко мне - могу убить. Все поняли?
- Бел, ты как? - жалобно спросил Ланниэль.
Она на мгновение обернулась, показав потемневшее, почти почерневшее от боли лицо, и растянула бескровные губы в резиновой усмешке.
- Бывало и лучше.
- Бел!!
- Мне нужен сон, - измученно прошептала она. - Единение разбивается только им. Поэтому... не мешайте... мне и так... нелегко.
Тирриниэль до крови прикусил губу, но она уже отвернулась и буквально рухнула под корнями гигантского Ясеня, зарывшись лицом в траву, то и дело тихонько вздрагивая. Какое-то время тяжело дышала, борясь с чужой болью, шумно дышала, но вскоре затихла. А потом забилась в основание могучего дерева и больше не шевелилась. Словно умерла ненадолго, спрятав во мраке царства Ледяной Богини чужую боль, собственные страхи и сомнения в том, что все получилось правильно.
Владыка Л'аэртэ горестно обхватил руками голову и, глухо застонав, крепко зажмурился, но, к несчастью, он ничем не мог ей помочь. Только оказать послушание, которого она попросила, и сберечь ее чуткий сон от чужих посягательств. Как бы это ни звучало странно, Белка не могла иначе: долг жизни священен. И она не могла не отдать его человеку, чей предок когда-то точно также отдал ей все, что имел. Без сомнений, возражений, ненужных признаний и громких слов. Спас от дичайшего кошмара, помог выжить, выучил и позволил не забыть свое истинное имя. Потому что Сар'ра был очень хорошим учителем, превосходным воином и достойным потомком Диких Псов. А она была его лучшей ученицей. И сделала все, чтобы сегодня его далекий сын никогда не повторил его невеселую судьбу.
- Ложитесь, - мертвым голосом велел Тирриниэль недоумевающим людям. - Мы посторожим.
И было в этом голосе что-то такое, отчего даже вознамерившийся было бдеть до упора Лакр не решился перечить. После чего, тщательно укрыв вожака всеми нашедшимися в сумках плащами и заботливо подоткнув края, осторожно улегся рядом, чтобы до утра караулить дыхание вожака и не пропустить момент, когда ему потребуется помощь. Остальные со вздохом пристроились неподалеку. Мельком глянули на мрачные небеса. Тоскливо покосились на сжавшуюся в комочек Гончую, спасшую сегодня одну невероятно важную жизнь. Затем дружно подумали о Курше, которого она так же просила отдать свою боль, и... со стыдом прикрыли глаза. Потому что только сейчас неожиданно поняли, какая страшная цена была уплачена сегодня за эту чужую, в сущности, жизнь. И только Владыка Л'аэртэ знал, что на самом деле эта жизнь была для Белки далеко не чужой.
По утру, против ожиданий, Стрегон так и не пришел в себя. Выглядел он, конечно, гораздо лучше - жуткие раны затянулись, перебитые кости срослись, обезображенная кожа почти очистилась от корок. Свежие шрамы поблекли и стали едва заметными. Старые вовсе не виднелись, словно их милосердно стерли чьи-то заботливые руки. Вот только исхудал он за эту ночь страшно. Побледнел, как смерть, весь как-то истончился, ужался, спал с лица, будто "нектар" высосал из него все силы, и резко осунулся.
Братья его сперва даже не узнали и поначалу испугались, потому что Стрегон стал похож на недельного мертвеца, засохшего в жаркой пустыне. Однако потом с облегчением подметили ровно вздымающуюся грудную клетку и перевели дух: живой. Пусть слабый и похудевший, но живой. Бел не ошибся. Значит, еще повоюем. Значит, он еще наберет силу. Значит, скоро поправится и снова займет свое место в ситте.
- Как он? - беспокойно спросил Картис, когда вернувшаяся из-за Кордона Белка, успев отмыться от следов вчерашней бойни, осторожно присела на корточки и всмотрелась в неподвижное лицо полуэльфа.
- Неплохо. Думаю, через сутки можно будет разбудить. А еще через пару суток снова побежит в полную силу. Лан, что с отваром?
- Остыл, - с готовностью сообщил от костра молодой маг. - Разбудишь его?
- Конечно. "Нектар" еще остался?
- Нет. Все вчера извели.
- Жаль. Придется одними травами справляться, а это дольше. Ладно, тащи, что есть. Его все равно надо напоить и скормить немного мяса, а то не выдержит.
