Дмитрий Емец - Самый лучший враг
Свистящий звук смолк. Всасывание прекратилось. Багров, кувыркаясь, вылетел из пасти и шлепнулся на цементный пол. А еще секунду спустя на плечо к Ирке опустился Огнедых и полез под ворот куртки — греться.
В проломе что-то ворочалось. Тянулся бесконечный закругленный хвост. Кто-то спешил уползти в темноту.
— Что это было? — спросила Ирка.
— Думаю, глотун — предположил Матвей. — Помню, Мировуд показывал мне его в старинных книгах! Милая пятиметровая ящерка с мощными лапами. Огромным желудочным давлением засасывает пищу и неспешно ее переваривает. Другое удивительное свойство глотунов — что у них внутри ничего не портится. Идеальные условия хранения! Ну, кроме самой добычи, которая, конечно, втягивается стенками желудка. А так железо не ржавеет, ткани, дерево — все прекрасно сохраняется. Бывало, находили латы восьмисотлетней давности, книги, даже букеты цветов. Все такое, будто вчера положили.
Ногам Багрова стало холодно. Наклонившись, он обнаружил, что стоит босиком. Брюки остались, удержанные ремнем, а вот с ботинками не повезло.
— Весело! — сказал Матвей, разглядывая пальцы на ногах. — Теперь в животе у этого глотуна навечно будут мои ботинки вместе с носочками. Лет через тысячу они, возможно, попадут в музей древней обуви.
Глотун явно был не единственным обитателем парковки. Под ногами шустрила какая-то неопределимая мелочь. Что-то проносилось в воздухе, закручивалось вихрями. Одну из колонн обвивала длинная широкая лента. Ирка долго с недоумением смотрела на нее, пока не обнаружила у ленты усы. Это был тот ленточный дракон, которого они уже видели в небе.
В стороне от него лежало что-то выпуклое, неподвижное, с наростами в форме сморщенных грибов, которые внезапно распахнулись, превратившись в темные перепончатые крылья. Ирка определила, что это скандинавский каменный дракон. От старости он покрылся мхом и дышал тяжело и хрипло. Рядом со скандинавским драконом, недовольно огрызаясь на него и распространяя неприятный запах, сидела крупная химера. Поначалу она показалась Ирке здоровой, но после та разглядела, что здорова только ее львиная голова. У козлиной головы был сбит рог и отгрызено ухо, а хвост в форме змеи вообще откушен. То ли защемила где-то, то ли потеряла в драке. Перед химерой возвышалась колоссальная гора непонятно чего, внутри которой тлело пламя. Багров с недоумением разглядывал ее, прикидывая, какой гений ухитрился ее поджечь, но туг гора угля пошевелилась, и…
— …Титан, — прохрипел Матвей, отскакивая. — Ирка, титан!
Титан повернулся на его голос. Одна из колонн, случайно задетая им, переломилась, как спичка. Матвей застыл, готовясь бежать и понимая уже, что это бесполезно. От титана не убежишь. Рункой и палашом его не испугаешь.
Но титан не нападал. Несколько мгновений он смотрел на Матвея алеющими глазами. Огромная рука вскинулась. Пальцы сжались в кулак. Когда кулак был готов опуститься, глаза титана остановились на груди Матвея и что-то ухитрились в ней углядеть. Титан удивленно застыл и медленно, очень медленно отвел руку. Глаза его погасая, постепенно меняли цвет с алого на темно-красный. Матвей прижался спиной к Ирке. Колени у него предательски дрожали.
— Ты это видела? Хопел убить меня — и не убил! — прошептал он, стискивая Иркину руку.
— Да, — отозвалась Ирка, разглядывав цепочку из пяти или шести небольших островных драконов. Все они были похожи на ящериц с короткими передними лапами и длинными задними. Короткие крылышки у них располагались высоко, почти на шее, а еще у них были жаберные крышки, похожие на пышные разноцветные воротники.
Ирка подумала, что драконы, скорее всего, отлично ныряют и питаются рыбой. Действительно, если вдуматься, то плавать, нырять и летать — вещи очень сходные. Были бы жабры да крылышки не очень большие и мощные, чтобы давлением воды не повредить перепонки.
Привыкшие к теплу, островные драконы мерзли и дрожали. Снаружи их чешуя была покрыта грязью и льдом. Еще бы, чтобы добраться сюда, им пришлось проделать долгий путь.
— Смотри, как они сидят! — прошептала Ирка. — Один за другим, спиралью, чтобы занимать поменьше места. Никто не дерется, ну кроме этого глотуна, который, видно, совсем безмозглый. Все это сильно смахивает на…
— …очередь, — закончил за нее Багров — Интересно, нам тоже надо в ней стоять?
И тотчас, не дожидаясь Иркиного ответа, Матвей устремился вперед, потому что ощутил, что если будет размышлять, то никогда не наберется храбрости, чтобы сделать это.
— Стой где стоишь! Не ходи за мной! — крикнул он, надеясь, что Ирка послушается.
Багров двигался по внутренней части спирали, вначале осторожно, а потом все решительнее. По обеим сторонам от него шипели, клокотали, выдыхали огонь и пар существа, от которых он в другое время предпочел бы держаться подальше.
Видя, что его не трогают, Матвей смелел. В груди у него, разгораясь, пламенел Камень Пути. Чем ближе он оказывался к Камень-голове, тем сильнее становилась его решимость. Под конец он почти бежал. Его наполняла легкая радость, точно его ожидала встреча с кем-то родным и любящим.
— Простите… — говорил он, ладонью небрежно отводя коготь размером с ятаган и не обращая внимания на множество других таких же копей. — Подвиньтесь! Позвольте наступить вам на хвост!… Не дышите, пожалуйста, аммиаком! Меня не надо приводить в чувство! И водородом, пожалуйста, не дышите! А то тут у дедушки-дракона пламя из ноздрей, как бы не рвануло!
Матвей шел, а спираль все не заканчивалась, а потом за каким-то длинным, петлями лежащим драконом, через которого ему пришлось многократно перешагивать, он увидел довольно обычный с виду камень и сразу понял, что это то, что он ищет.
Определил это по особому теплу и по тому, что Камень Пути сам потянулся к нему. Не разрешая себе усомниться, Матвей опустился на колени и прильнул к камню грудью. К самому его краю, там, где недоставало небольшого, примерно с человеческое сердце, осколка…
***
Дафна задержалась, прощаясь с Зозо и Эдей. А потом еще и кот у нее удрал, украв со стола кусок холодца. Папа Буслаев, переживавший утрату холодца острее прочих, полез под диван восстанавливать справедливость, да почему-то там и сгинул. А потом все услышали, как он рыдает под диваном, оплакивая свою нелегкую жизнь.
— Я женился множество раз, но никто меня не любил! Никто меня не ценил! — страдал он.
— Не обращайте внимания! Наверное, мой котик залез ему на спину! — успокоила Дафна побледневшую Зозо и с помощью Эди стала выволакивать папу Буслаева за ноги.
