Дмитрий Распопов - Рыцарь Смерти
От составления заклинания я отрывался только на сон и еду, стараясь закончить его как можно быстрее. В голове все чаще появлялся образ Госпожи, торопящий меня к ней. Иногда ее зов становился таким сильным, что я с огромным трудом удерживался от того, чтобы не достать Чашу и не произнести слова возврата.
Но гораздо больше приказов богини Смерти меня терзали воспоминания об эльфийке. У меня была куча вопросов, ответов на которые не находилось. Стараясь вспомнить ее, я ночью, после работы, терзал свое сознание, пытаясь найти нужные воспоминания. Хотя образ богини оберегал глубины моей памяти, но все же мне удалось докопаться до некоторых из них, косвенно связанных с этой женщиной.
Прежде чем отключиться от боли, причиняемой мне воспоминаниями, я успел увидеть, как целуюсь с этой эльфийкой, дерусь за нее с незнакомыми магами и еще, последнее воспоминание, которое мучило меня больше всего, — это образ эльфийки, улыбающейся мне, с младенцем на руках. Это воспоминание терзало меня постоянно, иногда даже заставляло прерывать работу и задумываться о том, откуда оно вообще могло у меня появиться. Сил вспоминать больше не осталось, а образ богини, зовущей меня к себе, стал невыносимым.
С трудом справляясь с мешаниной из образов и зова богини, я чертил и чертил, пока, наконец, не понял, что заклинание превосходно и больше не требует доработки. Мне захотелось поскорее поделиться этой новостью с Личем, тот тоже в свободное время строил новые заклинания, практикуясь на тех отрядах, которые пытались на нас нападать.
«Зат, иди сюда, я закончил», — позвал я его.
«Даже не верится, — раздался ворчливый голос, — а то я думал, состарюсь и умру, не дождавшись».
«Сейчас я выйду, ты где?» — улыбнулся я его ворчанию.
«Недалеко, у нас очередные гости, несколько тысяч солдат и около сотни магов», — отозвался он.
«И как?» — поинтересовался я.
«Его могуществу стало интересно? — язвительно заметил Лич. — А то все в делах да в делах».
«Ладно тебе. Сам знаешь, не от безделья маялся».
«Как обычно, — хмыкнул Лич. — Боюсь даже представить себе, во что превратились драконы и гончие, обжирающиеся душами почти каждый день. Они превосходят по силе всех существ, которых я когда-либо знал. Не хотел бы я сейчас померяться с ними силами».
«Будет тебе прибедняться, — остановил я его стенания по поводу собственного бессилия. — Если уж они стали сильнее, то насколько сильнее стал ты, который никогда себе ни в чем не отказывает? Признайся честно, смог бы сейчас меня победить?»
Лич помолчал и ехидно сказал: «Скажем так, текущее состояние дел меня полностью устраивает».
Я засмеялся, а затем забрал свиток и вышел из дома, собираясь дожидаться его прихода на свежем воздухе. Очень хотелось, чтобы он оценил заклинание. Хоть рун Рыцарей Смерти Лич и не знал, но структуру заклинаний улавливал, когда я объяснял ему значение тех или иных переходов.
От ничегонеделания в голове усилился зов, стали роиться обрывки воспоминаний. Я снова начал терзаться, вспоминая эльфийку и драконов, в этих обрывках теперь фигурировали и они. Я не мог понять, что могло меня с ними связывать и почему я в одном из воспоминаний жму руку одному из них, причем он находится в человеческом обличье. От мучений спас меня Зат, вернувшийся верхом на Атропос. Спрыгнув с крыла, он подошел ко мне, открыл рот, чтобы выдать очередную колкость, наткнулся на мой взгляд и, видимо передумав, сказал:
— Показывай, чего ты там наваял.
Я сопровождал демонстрацию свитка комментариями, и лицо Лича с каждой минутой вытягивалось все сильней. В конце лекции он ошеломленно вытаращился на меня:
— Каин, ты вообще представляешь, что сделал?
Я хмыкнул:
— Естественно, ведь я его создавал.
— По-моему, то, с какой легкостью ты об этом говоришь, доказывает, что ты не совсем представляешь себе последствия его работы.
Лич стал совершенно серьезен, и, глядя на него, я смешался.
— Объясни.
— Как профессионал в области призыва умертвий, могу сказать тебе откровенно: лично я побоялся бы произносить твое заклинание, — ответил Лич и, по очереди показывая пальцем на завитушки рун, продолжил: — Вот смотри, тут, тут и тут у тебя создается такая необычная комбинация, что она может привести к некоторым осложнениям.
Лич задумался. Я сначала терпеливо ждал, но потом не выдержал:
— Да говори же! Заснул, что ли?
— Боюсь, Каин, что эта комбинация приведет к тому, что поднимутся абсолютно все скелеты.
— Так мне этого и надо, — не понял я его мысли.
— Каин, с твоими запасами маны заклинание сработает в полную силу, и поднимутся скелеты всех существ, которые когда-либо были погребены на том участке земли, что ты указал.
Мне показалось, что Лич и сам с трудом верит в сказанное.
Посмотрев на заклинание, я понял, что предположение Лича абсолютно верно. Если произнести заклинание именно таким образом, без ввода других параметров, то так и будет.
— Интересно, что получится, правда? — Во мне опять зажглась исследовательская жилка.
— Нет, Каин, даже не думай! — Впервые я увидел Зата таким испуганным. — Не знаю уж, как работают ваши заклинания, а также не имею понятия, как ты собираешься контролировать такую толпу мертвых, но точно тебе говорю: ничего хорошего из этого не выйдет!
— Давай тогда я изменю кое-что вот тут, а также задам время, на которое призову скелеты, — ткнул я пальцем в нужные руны.
Лич задумался.
— Хм… что ж, это может сработать, — выдавил он, наконец, из себя. — Но опять же, не понимая рун, я основываю свои выводы только на твоих объяснениях.
— За два-три дня я исправлю заклинание и перепишу его набело, — закончил я разговор и вернулся к себе, чтобы не видеть встревоженный взгляд Лича.
«Кто бы еще полгода назад мог подумать, что он будет обо мне беспокоиться?» — с улыбкой подумал я, садясь за стол.
Два дня пролетели незаметно, и мне удалось закончить дело.
«Хорошо хоть учить заклинание не надо, — подумал я, встав из-за стола и разминая спину. — Не напиши его я сам, неизвестно, сколько времени ушло бы на запоминание».
Взяв меч, я вышел размяться, все эти месяцы я толком и не занимался. И увидел приближавшегося к дому Лича. Он бросил взгляд на меч.
— Вижу, ты управился. Когда думаешь начинать?
— Чем раньше, тем лучше, — ответил я.
— Чем думаешь заняться потом? — осторожно спросил он.
Я открыл рот, чтобы ответить, и только сейчас понял, что «потом» для меня означает только одно — уход к богине. Что будет с Личем и остальными, я совсем не подумал. Промолчав, я начал разминку. Но меня не покидала мысль о том, что произойдет, если связь между мной и помощниками прервется. Если до гончих мне, в общем-то, дела не было, то драконы и Лич стоили того, чтобы о них позаботиться.