Кристофер Раули - Меч для дракона
– Нам еще удается поддерживать связь со всеми участками городской стены, – сообщил Кесептон. – Да и с лагерями легионов толпа предпочитает пока не связываться.
– Значит, бунтом охвачен не весь город?
– Да, генерал. Толпы в основном сосредотачиваются в двух районах – возле складов и у Восточных ворот. Ну и еще одна толпа стоит в Зоде, у входа в Императорский Город.
Пэксон мрачно усмехнулся:
– Я слышал, что Фидафир сейчас не больно-то популярен в народе.
– Честно говоря, они бы его с удовольствием повесили.
– Ничуть не сомневаюсь.
Внезапно генерал услышал глухой, до боли знакомый звук. Мерный, сотрясающий все вокруг рокот.
– Что это? – спросил он, уже зная ответ на свой вопрос.
Это вновь забили барабаны сипхистов. Враг опять пошел на приступ. Через стены полетели камни. Трубы звали легионеров на стены.
Схватив плащ и меч, Пэксон выбежал из шатра. Ему повезло. Мгновение спустя громадный камень обрушился на генеральский шатер. Пэксон остался стоять, судорожно хватая ртом воздух. Задержись он хоть на миг, и каменная глыба расплющила бы его в лепешку.
А вокруг легионы занимали свои позиции. Солдаты, мальчишки, драконы мчались вверх по ступеням на стены.
Ординарцы быстро сворачивали штабной шатер. Сейчас его перенесут во двор Фетенских ворот.
Еще один большущий камень плюхнулся в кучу оставшейся после рытья подкопа земли. Люди вокруг забегали еще быстрее.
Вздохнув, Пэксон направился к башне.
Глава 46
а стены! На стены! – кричали офицеры. – Башни пошли на приступ!
В отчаянной спешке драконов одевали в джобогины, кольчуги и стальные доспехи. Им помогали подняться на стену. Впрочем, драконы не нуждались в понуканиях. Они рвались в бой, горя желанием выместить на ком-нибудь свою злость. Скоро кто-то узнает, что голодный дракон дерется гораздо злее сытого.
Однако за эти дни драконы несколько потеряли в весе, и Релкину пришлось даже подтягивать на них мешком висящие джобогины. Он не сомневался в силе своих подопечных, но вот хватит ли у них выносливости на долгий штурм?
А на стене все было так же, как и в прошлый раз. Свистели стрелы, застревая в плетеных щитах. Мерно швыряли камни вражеские катапульты.
Рядом с Релкиным вновь находился Свейн.
– Ну и как сегодня Хвостолом?
– Голоден. И ему не терпится кого-нибудь убить. А как Влок?
– Так же. Мне даже страшно, когда они такие.
– Мне тоже. Хорошо, что не нам с ними сражаться.
– Ха! В самую точку!
Сегодня голос Свейна звучал как-то по-другому. Казалось, его что-то очень беспокоило.
– Послушай, Релкин. Я тут хотел тебе кое-что сказать. Если нас сегодня здесь прикончат, ты знай, что я ошибался на твой счет. Думал, ты хвастун. Одни слова, и только. Но я был не прав.
Релкин пристально поглядел на Свейна. Похоже, этот парень из Ривинанта решил зарыть свой боевой топор.
– Да ладно, Свейн. Чего там. Боюсь, сегодня нам всем туго придется.
И они подали друг другу руки.
Громадная глыба рухнула с неба в нескольких метрах левее ребят, обдав их горячей каменной крошкой.
– Это точно, – отплевываясь, кивнул Свейн.
А обстрел все не кончался. В сотне ярдов от стены сплошной ряд катапульт поливал стены непрерывным дождем камней. И ничего тут было не поделать. Оставалось только лежать и молиться, чтобы какая-нибудь глыба не угодила тебе по голове.
Один из камней попал точно в плетеный щит, пробив его без малейшего труда. Взвыл от боли дракон, и Релкин с тревогой обернулся. Слава Великой Матери, его драконы были в порядке. Вражеский снаряд ранил Кесеситу, бесплодную дракониху{9} Шестьдесятшестого драконьего. Она каталась по земле, держась за раздробленную камнем лапу.
А штурмовые башни были уже совсем близко, и Хэтлин приказал драконам взяться за шесты. Враг пускал тучи стрел, большей частью отскакивающих от драконьих панцирей или застревающих в джобогине. Но некоторые все же попадали в цель. Драконы шипели от ярости.
Башня катилась все быстрее. Драконы уперли в нее свои шесты, и казалось, им сейчас удастся опрокинуть врага. Но бесы с криками нахлестывали рабов, башня закачалась и прорвалась, ломая шесты, как щепки.
С проклятиями драконы схватили новые шесты и вновь попытались остановить продвижение башни. Они давили что было силы. Дерево трещало, колеса скрипели, но утяжеленная снизу башня опрокидываться не желала. Под щелканье кнутов и крики раненых она подкатилась к самой стене. Завизжали цепи, и на парапет с грохотом опустился широкий штурмовой мост. Из башни на стену шагнула шеренга глиняных великанов. Они шли в ногу, слаженно поднимая и опуская свои молоты. Драконы устремились в атаку, и всякий порядок исчез в круговерти сверкающих мечей.
Релкин посылал стрелу за стрелой. Он не стрелял по великанам, это было бы бесполезно. Юноша целился в сипхистов, пытавшихся зайти драконам во фланг.
Кипел яростный бой, и тут пришло страшное известие с Восточной стены. Оборонявшийся там кадейнский отряд не выдержал и отступил. Драконов смяли. Трех убили, остальные поневоле оставили стену. Сипхистская армия вошла в город и с тыла атаковала Восточные ворота.
Но что бы где ни творилось, у Стодевятого все равно не было выбора. Через мост по телам своих предшественников сплошным потоком валили глиняные великаны. Поднимались и опускались громадные мечи. Усталые драконы рубились из последних сил. Недоедание последних дней давало себя знать.
У дракониров кончились стрелы, и теперь они судорожно подбирали вражеские – те немногие, что подходили к их арбалетам. Заметив это, вражеские лучники с вершины башни открыли убийственный огонь по позициям северян. Шим из Сеанта рухнул со стрелой в горле. Никогда больше он не увидит холмы родного края, а Ликиму, его медношкурому, придется теперь искать другого драконопаса. Следующим стал Краст из Аубинаса. Сперва одна, а потом и вторая стрела угодила ему в грудь. Он умер на месте. Теперь и Бирхолту, самому молодому дракону в подразделении, предстояло подумать о новом спутнике.
Ситуация была критическая. И тут последняя капля – вражеские катапульты снова открыли огонь. Они били и по своим, и по чужим. Плевать, сколько погибнет сипхистских солдат, сколько глиняных великанов, лишь бы прикончить этих мерзких драконов.
Кибол из Голубых Холмов был убит на месте камнем, попавшим ему в голову. Руп, зеленый с Монтокских Холмов, раненный в плечо, не мог даже поднять правую лапу. А затем Бирхолту, наклонившемуся над поваленным великаном, каменная глыба угодила точно в спину. Молодой дракон упал с переломанным позвоночником. Через пару минут он был уже мертв, забитый насмерть тяжелыми молотами мирмидонов.
