Надежда Кархалёва - Альдана Четыре новых человека
— Такие люди, если увидят, что человеческая душа в тебе сохранилась, могут, если что, встать на твою защиту. И научить кое-чему. Ты ведь так и не дочитала «Заклинания магии Огня первого уровня» Брема Шелтона? — Марика улыбнулась.
— Нет. Книга куда-то делась после того, как я… Ты помнишь.
— Ну, вот у тебя и появилось занятие. Только придумай убедительный повод, почему ты взялась за поиск у себя магического дара так поздно, — последнюю фразу вампирша прошептала Дашке на ухо.
— Хорошо! Удачи ещё раз! До встречи! — прокричала она, быстро уходя.
— До встречи! — весело раздалось ей вслед.
Теона молча смотрела на лежащий перед ней артефакт, жезл сантиметров сорок длиной, покрытый серебром, с огромным синим камнем. Жезл Света. Она глядела на него, не шевелясь.
— Возьми себя в руки, — вздохнув, старейшина, до этого ходивший по комнате, сел рядом с Теоной. — Понимаю, тебе сложно представить, что ты обрываешь чьё-то существование, но, когда начнётся восстание, всё будет выглядеть совсем иначе. Ты ведь не была свидетельницей ни одного? Армия нежити Альфреда Бордена не проходила через Фривелл, не так ведь? Войско демонов Миранды Ливенсо тоже. Полчища одержимых Моргана Мино тоже обошла твою родную деревню стороной. И с момента, как ты попала в Фатону, здесь тоже не было крупных сражений. Не передать словами, какой ужас приносят войны и восстания. Когда тот, кто командует армией, заражает сознание воинов одной единственной мыслью: убивать, убивать, убивать, убивать всех без разбору, — невозможно думать о том, что они действуют не по своей воле.
— Разве они виноваты в том, что кто-то решил превратить их в своё орудие? — воскликнула Теона. — Если вас введут в транс и заставят уничтожать всех, в чём здесь ваше преступление? В том, что тёмный колдун воздействовал на ваше сознание с помощью магии?
— Если меня заставят нести разрушение и смерть, затуманив мне разум, я могу лишить жизни и твоих братьев, и Анну, и Джессику, и даже Шаки, — произнёс Фредерик. — Да, моей вины тут не будет ни в чём, но, как ни трудно сейчас представить, это покажется абсолютно несущественной деталью. Какая разница, что у меня насильственно отняли рассудок, если из-за этого могут пострадать люди, в том числе и женщины с детьми?
— Но это несправедливо! — в отчаянии выкрикнула Теона.
— Несправедливо, — с горечью согласился старейшина. — Но таково устройство мира. Даже если за справедливость бороться и победить, это уже не будет справедливостью, потому что всякая борьба стоит каких-то жертв.
— И выхода нет? — прошептала Теона.
— Нет, — старейшина опустил взгляд, разговор становился невыносимым.
— Вы позволите мне пару дней подумать? — тихо спросила молодая волшебница.
— Да, конечно, — рассеянно ответил Фредерик.
— Тогда я пойду, можно? — Теона встала.
— До свидания, — старейшина посмотрел на неё.
Теона выбежала из кабинета, быстрым шагом спустилась вниз, к выходу, и пулей вылетела из башни, будто там ей не хватало воздуха.
На улице её ждал Дима. Не догадываясь ни о чём, он полагал, что Теона сейчас упорхнёт куда-то, как обычно, и намеревался задержать её хотя бы на десять минут: всё-таки парню она очень нравилась, а со вчерашнего дня он ещё не успел побыть с ней достаточно долго, чтобы опять куда-то отпускать.
Но опасался Дима зря. Едва закрыв за собой дверь, Теона бросилась ему на шею.
— Почему всё так плохо? Я не знаю, что мне делать, — она подняла лицо, их взгляды встретились и остались прикованными друг к другу.
— Тебе надо дать ответ сейчас?
— Нет, у меня есть немного времени на размышление, — растерянно пробормотала Теона, ослабив объятие и отдалившись от молодого человека на едва заметные несколько миллиметров.
— Значит, решение само собой придёт. Только не забивай этим голову.
— Я не могу… Это слишком серьёзно.
— А ты попробуй. Хочешь, я буду тебя отвлекать от этих мыслей? — Дима притянул её обратно к себе.
Дима недолго топил Теону в своих глазах. Забытьё наступило сразу же, и у него, и у неё, наверное, с того мгновения, когда он припал к её губам. Он и она не только перестали воспринимать всё, что творилось вокруг, но и самих себя перестали чувствовать — только друг друга. Прервались они только один раз: когда пошёл дождь и парень укрыл Теону своим плащом.
— Разрешите пройти, — разрушил идиллию вежливый женский голос.
Теона и Дима одновременно повернули головы. Перед ними стояла Айрис Ави. Только сейчас молодые люди сообразили, что загораживают дверь в башню. Они поспешно шагнули в сторону.
— Благодарю, — Айрис постучала в дверь, через полминуты она открылась и на улицу выглянул Фредерик.
— Доброй ночи, Айрис, — сказал он. (Тут Дима и Теона увидели, наконец, что небо давно стало иссиня-чёрным и покрылось звёздами). — Что привело тебя ко мне в такое время?
— Дело есть, Фредерик, — женщина, отстранив старейшину, вошла в башню, захлопнув дверь, и сразу стала что-то громко и отчётливо говорить, что-то про опасность.
— Дмитрий! — раздался грозный окрик. — Помнится, я велела тебе оставить её в покое.
Возле башни отдыхал в ожидании предводительницы Отряд Лесных Воительниц в полном составе. Джессика вышла вперёд и злобно смотрела на парня.
— Если через десять секунд ты ещё будешь торчать у меня перед носом и лапать мою сестру — получишь несколько изумительно точных ударов по разным органам, в том числе жизненно важным, — холодно произнесла она.
— Джесс, не надо, — взмолилась Теона, но девушка её остановила:
— Заткнись. С тобой позже разберусь. Язык бы тебе вырвать, чтоб не лизалась с кем попало. Ну, Дмитрий, время пошло, — она приблизилась к нему ещё на два шага.
— Тебе не надоело отравлять людям жизнь? — усмехнулся Дима. — Понимаю, такое чувство, как любовь, тебе недоступно, но оно существует, в том числе и между нами, — он обнял Теону за плечи.
— Отойди, — Джессика грубо схватила сестру за руку, а через мгновение Дима оказался на земле, скривившись от боли.
— Если б ты знал, как мне хочется пнуть тебя в живот, — протянула воительница, — но так опускаться я не собираюсь. А ты, — она вплотную подошла к Теоне, — только посмей сейчас к нему притронуться. Лети домой, пока живую отпускаю. Бегом!
Теона, бросив отчаянный взгляд на Диму, у которого из разбитого носа текла кровь, кинулась прочь. Парень, постанывая, встал. Нос, кажется, ему сломали, но по сравнению с унижением это было не так страшно. Джессика не отрывала глаз от Димы, излучая уничтожающее превосходство и злорадное удовлетворение. Молодой человек посмотрел на неё: она стояла, сложа руки, и, покачивая головой, следила за его движениями.
