Андрей Басирин - Убить Ланселота
Появился заспанный гвардейский сотник. Как балансоспособный бухгалтер, он с первого взгляда оценил ситуацию:
– Фьетли Большой Кошелек, – приказал он.-Сюда.
– Слушаюсь!
– Беги, пусть разбудят Финдира. Похоже, к нам пожаловал гордый пингвин. В смысле – важная птица.
Фьетли умчался, и в лагере аларикцев поднялся переполох. У постоялого двора было тихо, но его преосвященство отлично знал, что творится за соснами. Слух и обоняние его по-звериному обострились. Жрец ощущал запах дыма и слышал отрывистые слова команд. Финдир готовился к встрече с вражеским предводителем.
Когда прошло время, достаточное, чтобы сварить кружку глинтвейна, сосновые лапы вновь закачались. Вынырнул Фьетли Большой Кошелек. За ним шли три здоровяка в килтах и песцовых плащах.
– Король Финдир, Неплательщиков Погибель ждет вас, – официальным тоном объявил Фьетли.
– Быстро, – одобрительно кивнул его преосвященство, – Дисциплина у вас на высоте. Тогда не будем медлить, отправляемся.
Здоровяки обступили жреца со всех сторон. Лица у них сделались словно каменные бастионы.
– Глаза завязать! – приказал сотник. – Чтобы не подглядывал.
– Ох-ох, – схватился за голову его преосвященство. – Ночью? В зимнем лесу? Пожалейте старика.
– Ничего нельзя сделать. Приказ.
Жреца повели к варварскому королю. Предосторожность сотника оказалась излишней. В замерзшем диком буреломе, в хаосе снегов и ночных сосен его преосвященство и с открытыми глазами не нашел бы дороги. От всего пути в его памяти остались лишь скрип снега, шумное дыхание провожатых да боль в замерзших ногах.
Какой-то миг ему казалось, что дорога будет длиться бесконечно. Что он умер в черно-лунном лесу и вокруг не жизнь – посмертие. Расплата за существование, наполненное предательствами и преступлениями.
– А ну стоять! – резанул по ушам окрик. Его преосвященство послушно остановился.
Хлопнул кожаный полог, и в лицо пахнуло теплом. Грубые руки втолкнули его в вонючее жаркое помещение, усадили на шкуры.
– Повязку с него снимите и выйдите все, – приказал незнакомый голос – Живо.
Шершавые пальцы воина сорвали с лица пахнущий жиром платок. На ушах его преосвященства остались ссадины.
«Да простят им боги, как я простить не могу», – вздохнул он.
Конвоиры ушли. Ледяная волна куснула затылок, а потом полог задернулся. Жрец огляделся. Убранство шатра показалось ему чересчур бедным. Обшитые алым и зеленым шелком кожаные стены. Мебели негусто: шкуры, два сундука, очаг. Над очагом -дыра, чтобы дым уходил; в нее проглядывает бирюзовая звездочка – глаз зверя великого. Жрец подмигнул звездочке, словно старому знакомому.
Все не так плохо. Небо смотрит на своего слугу и помогает ему. В шатре тепло, ноги быстро отходят – словно тысячи иголочек впились в стопы и щиколотки. Жизнь продолжается.
– Приветствую вас, ваше преосвященство.
Ближний сундук зашевелился, и жрец понял, что зрение обмануло его. То был не сундук, а сам Финдир – варварский король.
– Вечер добрый, величайший из заимодавцев и вытрясателей долгов.
– Добрый, добрый. Давайте без церемоний, да? Как меж вами водится.
– Прекрасно. Значит, без титулов. Финдир, я прибыл к вам с деловым предложением.
– Весь внимание.
Жрец вытянул ноги к очагу. Вот и все… Покалывание в стопах исчезло. И не скажешь, что только что прогулялся по сугробам почти босиком.
– Я хочу предложить вам место в Дюжине, Золотой Чек.
Варвар покачал головой. Он рассчитывал на большее, да, собственно, к тому и шло. Но жрец был готов к этому.
– Я знаю, о чем вы думаете. Войдите в наше положение. Вы – первый из варварских королей, с кем можно иметь дело. До вас были всевозможные Фьоки, Хренриры и Брюквильды. Безусловно, они были хороши… как варварские короли. Но Дюжина требует утонченности.
С этим варвар согласился. Аларик захватил то, от чего короли Террокса стремились избавиться, – Ланселота. Он подчинил и использовал силу, которая внушала королям необоримый ужас. Естественно, те должны были приползти на брюхе.
Так что можно приступать к тому, что варвары умеют лучше всего. К торговле.
– Вы говорите обидные для моей страны вещи, ваше преосвященство. Фьоки и Хренрир – выдающиеся властители. О Брюквильде я не говорю.
– Вы меня неправильно поняли.
– Я понял вас прекрасно. Вы хотите дать мне зверя великого?…
– Да.
– Затем свершится подношение даров. Жертвенная дева отправится в пасть чудищу. – Финдир посмотрел на бирюзовую звездочку. – И за все это великолепие вы потребуете… Ну тут к ведуньям ходить не надо – Ланселота.
– Вы хорошо понимаете ситуацию, Финдир.
– Я понимаю ее еще лучше, чем вам кажется. Объясните, ваше преосвященство: для чего мне заключать соглашение? Я не люблю невыгодных сделок. Вот смотрите: в лесу прячется несколько сотен бухгалтеров… сотен, а может – тысяч. Мне достаточно хлопнуть в ладоши, и к утру из вашего черепа сделают чашу. Храмовое чудище – Катаблефас – останется без хозяина. Пока выберут нового жреца, пока то, пока се – это пройдет время. А оно драгоценно. Варварские войска с Ланселотом во главе войдут в портал. Вы следите за моей мыслью, ваше преосвященство?
– Да-да, продолжайте.
– Продолжаю. Одна за другой падут все страны. Чудища погибнут. Я следил за происходящим в мире: вы ничего не смогли противопоставить Ланселоту. Скажите, ваше преосвященство: на кой ляд мне ваша Дюжина, если я через месяц смогу ее упразднить?
Жрец потер подбородок.
– Вы рассуждаете довольно остроумно. Однако в ваши умозаключения вкралось несколько ошибок. Позвольте, я их укажу.
– Сделайте милость.
Жрец завозился, устраиваясь удобнее. «Дивная вещь – эти шкуры, – подумал он, – надо бы и у себя в храме такие завести». Финдир услужливо протянул подушку.
– Благодарю вас, Золотой Чек. Итак, ваши упущения…
Жрец прикрыл глаза. Варвар сидел неподвижно, ничем не выдавая своего нетерпения.
– Прежде всего, Финдир, задумывались ли вы, что у меня нет дома?… У королей есть дворцы: Камении, Пустоши, Скалии. Я один без гнезда.
– Ну а Храм?
– Который из нескольких десятков? Они все равноправны. Скажу более: портал, который вы стережете, выбросит меня в любом храме по моему желанию.
– Так-так.
– Сразу же возникает вопрос: где живет Катаблефас? Он не может обитать в одном определенном храме – это значило бы, что равновесие нарушено. Что кто-то из королей обладает (пусть и неявно) двумя чудищами. С другой стороны, не может же в каждом храме жить по зверю. Ведь тогда весь Террокс попал бы под мою власть.
