Н. Уилсон - Зуб дракона
Деннис замер как истукан и начал нервно хихикать. Сайрус и Антигона потащили его за собой, хрустя костями на полу, через остатки прутьев наружу, в зал. Они остановились и ошарашенно уставились в пространство перед собой.
— Боже мой! — выдохнула Антигона. — Сай, ты это видишь?
Сайрус молча кивнул. Слова застряли у него в горле. Леон упрямо кряхтел и продолжал ломиться в пустую клетку, но Сайрус даже не смотрел в его сторону. Зал оказался гораздо больше, чем выглядел из клетки. Это был даже не зал. Это были рукотворные джунгли, оформленные в лучших традициях неоклассицизма. На втором и третьем ярусах находились открытые клетки и росли пальмы. Вьющиеся лианы карабкались к самому потолку больше чем на пару десятков метров. В другом конце зала, на таком расстоянии, что шум уже был неразличим, с верхнего этажа в искусственный пруд обрушивался водопад. Под потолком кружили длиннохвостые птицы.
— Это было самое большое крыло зоопарка, — прошептал Деннис тихо. — Оно слегка шокирует поначалу.
— Слегка, — заметила Антигона. — Я бы сказала.
Белый астронавт уже поджидал их. Он оглянулся на Леона, затем быстро посмотрел вверх, на птиц.
— Сыр, Леон! — завопил он. — Где твой сыр?
Черепаха моментально выдернула голову из клетки и потопала в противоположную сторону, подметая пол исполинским хвостом и покачивая шипастым панцирем при ходьбе.
Белое существо уперло кулаки, каждый размером с хорошую дубину, в свои раздутые бока.
— Может, теперь вы мне скажете, как пробрались сюда? Хотя это уже не имеет значения. За такое хулиганство О.Б. упакует ваши вещички уже к утру. Некоторые Хранители не хотят, чтобы даже я находился здесь.
— А вы вообще кто? — спросила Антигона.
Астронавт потянулся руками вверх и начал поворачивать свою голову против часовой стрелки до тех пор, пока она с хлопком не отвалилась.
Под ней, несуразная для такого огромного тела, показалась голова двенадцатилетнего подростка, вся красная и потная, лохматые волосы слиплись на макушке.
— Я — Джеймс Аксельроттер, хранитель зоопарка. Можете звать меня просто Джакс. А вы кто такие?
— Джакс! — воскликнул Сайрус. — Нам как раз нужно было тебя найти. Нам нужен преподаватель по зоологии или что-то в этом духе.
Мальчик поморщился.
— Я не веду занятий. И даже если бы вел, с какой стати я должен заниматься с нарушителями правил, незваными гостями?
Он быстро посмотрел на птиц под потолком, а затем оглянулся.
— Мы можем обсудить это позже, — сказала Антигона. — Нам срочно нужно выбраться отсюда и найти Гривза. Немедленно.
Джакс кивнул и указал в сторону двери на другом конце зала.
— Вон там ближайший выход. Следуйте за мной.
Он вперевалку заковылял вперед, и Сайрус подстроился под его шаг, разглядывая странный белый костюм.
— А что это за штука на тебе?
— Экзоскелет, — ответил Джакс, оглядываясь вокруг и не замедляя шага. — Сделан более чем из полумиллиона переплетенных и прорезиненных паутин золотых пауков-круглопрядов, и не только. Именно благодаря ему я до сих пор жив. Раньше это место было тайным крылом зоопарка, в нем содержались самые диковинные, смертоносные и сверхъестественные существа. Возводить его начали после Гражданской войны, в тысяча восемьсот шестьдесят пятом году. За него из поколения в поколение отвечали только Аксельроттеры. А Леон был одним из первых экспонатов.
— Но они потеряли контроль над зверями, — встрял Деннис. — Вот почему его закрыли.
Джакс попытался злобно глянуть на него через раздутое белое плечо.
— Они не теряли никакого контроля. Двадцать четыре года назад Хранитель по имени Эдвин Логлин — для всех он теперь Феникс — вдохновился видом Леона и стал скрещивать зверей между собой. В результате погибли моя бабушка и часть персонала.
— Я что-то не понимаю, — сказал Сайрус. — Вдохновился? Ты имеешь в виду, он пытался вырастить гигантских животных?
Джакс снова посмотрел вверх и повернулся вокруг себя на ходу, не сводя глаз с зала.
— Нет. Не пытался. Хотя возможен и такой эффект. Поначалу он модифицировал индивидуальности — если можно так сказать — у различных животных. Затем он стал менять местами их сознания — от животного к животному. Затем он стал модифицировать и смешивать животных физически. На этом его и поймали. Но, к сожалению, уже после того, как он успел применить к некоторым из них финальную стадию — стадию Леона.
Джакс снова посмотрел вверх и вокруг.
— Держитесь ближе. Я хочу доставить вас к Гривзу живыми.
— Ужас какой, — согласилась Антигона. — Мы бы тоже этого очень хотели.
Сайрус оглянулся. Деннис опасливо жался к нему.
— А что за фаза Леона?
— Леона назвали в честь Понц Де Лейна. — Джакс быстро оглянулся. — Испанского исследователя, который нашел фонтан молодости во Флориде. На самом деле никакой это был не фонтан, а просто мрачное болото где-то в районе Эверглейдс.[5] Тогда там было еще более гиблое место, чем теперь. Именно благодаря Леону Понц узнал, что нашел фонтан.
— Это что, шутка? — удивился Сайрус.
Джакс покачал головой.
— Это произошло более пятисот лет назад, а Леон уже был большим и древним и закусывал болотными аллигаторами. Когда гигантская грифовая черепаха оказывается в болоте молодости и проживает там несколько сотен лет, получается такой вот Леон. Он будет жить, даже когда умрут наши внуки. Понц рассказал Ордену про гигантскую черепаху, его внесли в списки Совершенномудрых и отправили экспедицию Путешественников, чтобы они проверяли его. Потом, когда болота были осушены под фермы и фонтан пропал, Леон начал скитаться. Кончилось тем, что он сожрал лошадей на каком-то ранчо. Тогда О.Б. забрал его.
— Никогда бы в это не поверила, — сказала Антигона. — Но черепаху я уже видела. А фаза Леона — это…
Джакс тяжело вздохнул.
— Трансмортализация. Фактически бессмертные существа.
— Фактически? — спросил Сайрус.
— Ни одно еще не умерло, — отозвался Джакс. — Но прошло всего двадцать лет. Совершенномудрые из Орбиса поместили их всех сюда, и зоопарк опечатали. Я иногда прихожу, пытаюсь что-то почистить, покормить их и придать всему хоть какой-то окультуренный вид. Но я могу сделать совсем немногое.
Что-то шлепнулось на пол за их спинами.
Сайрус резко обернулся, Антигона схватила его за руку, Деннис взвизгнул, а Джакс разразился руганью.
Птицы стали садиться на землю. Но это были не совсем птицы.
К ним ползла толстая красная змея, готовясь к броску. Вытянувшись, она расправила два крыла, на которых сверкало белоснежное оперение.
