Александр Гуров - Ученик некроманта. Мир без боли
Пройдя сетью коридоров и оказавшись у центральной залы, Батури осторожно приоткрыл двустворчатую дверь и, заглянув в щель, увидел Каэля, окруженного десятком Высших. Первовампир восседал на троне, держа на руках ребенка, а у его ног сидела обнаженная до пояса Алекто.
— Проходи, не стесняйся, — заговорил Первейший, — в моем замке нет сквозняков, и двери не открываются сами по себе. И, Клавдий, брось этот маскарад. Мы не дети, чтобы играть в невидимок.
— А почему бы не поиграть? — распахнув двери настежь, но не проявив себя, Батури молнией рванулся внутрь и укрылся под защитой тонкой декоративной колонны.
Залихватский гогот Познавшего, смешавшись с хохотом из десяти глоток, убежал к высокому своду, где еще долго бродил приглушенным эхом. Отсмеявшись и взмахом руки приказав остальным замолкнуть, Каэль заговорил:
— Батури, неужели ты думал, что сможешь поддерживать свои примитивные заклинания в моем тронном зале? Ты же не настолько глуп! Не разочаровывай меня. Я был о тебе лучшего мнения.
— Своим гаркающим смехом ты пугаешь ребенка, — выйдя из-за колонны, с презрением сказал Батури и быстро огляделся.
За последние три года, до дня «собачьих боев», не проходило и недели, чтобы Клавдий не наведался в тронный зал с дружеским визитом или докладом. За это время он досконально изучил покои короля вампиров и даже с закрытыми глазами, на ощупь смог бы найти тайную комнату, скрытую за высокой картиной, изображающей резвящихся остроухих детишек. Или похожий лаз в противоположном конце комнаты, спрятанный за мозаичным единорогом. Надо заметить, в покоях Каэля не было кровавых, мерзких, уродливых картин и украшений. Все декорации были исполнены в легком, весеннем стиле, хранили на себе печать добра, жизни, цветения. Да и сам Каэль соответствовал убранству покоев. Кардинально отличаясь от других вампиров, предпочитающих черные и красные цвета, был одет в строгий зеленый костюм, расшитый золотыми нитками. На его фоне Клавдий в обгорелом после магии Ливуазье плаще и разодранной рубахе выглядел неподобающе, но сюда он пришел не на пир и не на бал.
После секундного осмотра, Батури с ненавистью взглянул Первовампиру в глаза и тихо сказал:
— Отдай девочку, и разойдемся миром.
— Ты меня поражаешь! — воскликнул Каэль и с трудом удержался от смеха. — Я так долго искал с тобой встречи, а ты, даже не поговорив, хочешь сбежать? Нехорошо, Клавдий, нехорошо.
— Говори, о чем хотел, и поторопись. У меня не так много времени.
— Вина? — предложил Каэль и, не дождавшись ответа, взмахом руки приказал одному из Низших, которые серыми, невзрачными тенями выстроились вдоль стен, наполнить два бокала.
— Если с твоей кровью, то не откажусь.
— Нет, Клавдий, крови там нет, но пить ты будешь, ведь тебе дорога жизнь этого ребенка, не так ли? — спросил Перворожденный и провел пальцем по шее младенца. — А детская жизнь очень хрупка и нуждается в защите. Пей, Клавдий, — потребовал Каэль, когда прислуживающий вампир поднес к Батури бокал вина. — Пей за возвращение в ряды Ордена.
Клавдий послушно взял из рук Низшего бокал.
— Я выпью. Но ты зря надеешься, что сможешь завербовать меня. Раз ощутив свободу, я уже никому не позволю сделать себя рабом.
— Кто говорит о рабстве? — наиграно удивился Каэль. — Я понимаю, насколько оно тебе опротивело, и даже не заикаюсь о нем. Думаешь, я не знал, что ты ученик и раб Аргануса? О, Клавдий, это не было для меня секретом. Я открывал тебе ту информацию, которую хотел донести до д'Эвизвила под видом тайны. Ты был камешком в жерновах. И именно ты, Клавдий, помог мне осуществить заговор, который стал началом войны и открыл нашему роду путь для наращивания сил. Да, я сам толкнул тебя на предательство и даю второй шанс. Встань же в наши ряды, будь одним из повелевающих. Это твое место, Клавдий, ты должен занять его по праву.
Батури стоял молча, сжимая в одной руке смертоносный клинок, в другой — тонкую ножку бокала, и не зная, что делать дальше? Одно согласие — и его ждут новые, обещанные Каэлем горизонты. Один отказ — и неминуемая гибель. И не только его самого, но и девушки, которую Батури поклялся защищать, и ребенка, которого он зарекся оберегать.
— Хочешь, я подарю тебе Алекто? — увидев замешательство, мелькнувшее в глазах Клавдия, продолжил Каэль. — Она хороша в постели. Теперь я понимаю, почему ты убил отца. Трудно делить такую женщину с другим. Я подарю ее тебе. Забирай! Ведь ты желал ее раньше, хочешь и теперь. Она твоя.
— Не откажусь от этого подарка, — ответил Клавдий, не без удовольствия посмотрев посмотрев на Алекто, на удивление, страх и злобу, застывшие в ее глазах.
«Кукла», — отметил он для себя.
Милая Алекто всегда была куклой: красивой, утонченной, хрупкой. После обращения в ней проявились дикий нрав, но это не изменило сути: она так и не научилась принимать решения, все поступки совершала под чужим влиянием. Теперь она стала игрушкой Познавшего. Но, глядя в глаза своей возлюбленной, ради которой когда-то убил отца, Батури сомневался, что Алекто согласится со своей судьбой и на этот раз.
— Кошка не должна сидеть на привязи, не так ли? — сверля взглядом вампиршу, уронил Клавдий.
Алекто, ничего не ответив, потупила взор.
— Не должна, — вмешался Каэль. — Кошка будет твоей. И этот человеческий детеныш — тоже. Но с тебя клятва.
— Клятва? Всего одна? — переспросил Клавдий и, поймав на себе неуверенный взгляд вампирши, продолжил: — Нет, Каэль, клятв не будет. Или я забираю свое и по доброй воле, без клятв, обетов и присяг, возвращаюсь в ряды Ордена, или наши пути расходятся.
— В таком случае мне придется тебя убить…
— Когда-то я не послушал совета, — спокойно заговорил Батури, — совета той, которую давно любил и люблю до сих пор, совета той, ради которой жил эти долгие годы. Я не послушал ее и воскресил тебя, Каэль. Наперекор всем: Балор Доту, Арганусу, Ордену. Воскресил, чтобы ты вытащил род вампиров из ямы, в которой тот оказался, как мне думалось, по моей вине. Но Перворожденный посчитал, что ему не нужны братья — лишь рабы и слуги. И тогда я понял свою ошибку. Попытался ее исправить, но не преуспел. Я должен был поверить словам той, которую любил, а теперь и она у твоих ног.
— Клавдий, прекрати рассказывать мне эти плаксивые истории. Да, я благодарен тебе за воскрешение, но ты пошел по ложному пути. И… если сейчас выберешь неверное решение, этот путь приведет тебя к смерти.
— Свой выбор я уже сделал…
— Что ж, — Каэль пожал плечами, с сожалением вздохнул и взглядом приказал Высшим нападать.
Вампиры, понимая, что схватка с тем, у кого в руках легендарный кинжал, будет непростой, не спеша рассредоточились, взяли Батури в полукруг и приготовились к бою.
