Александр Ковалевский - Путь воина раминг: Кодекс сиреневого пламени
— Ты видела? — Мэндл повернул голову и понял, что девушки нигде нет. Но, услышав вопли Кровня, он сразу же забыл про нее и вновь обернулся. Все щупальцы проткнули каждую конечность Кровня, и его плоть начала растекаться, как кипящая лава. Монстр яростно отбросил раненого воина в стену.
— РОЛОК!! ВИЛЬГЕЕЕР!!!! — Тело темного Кровня растеклось по земле и восстановило тела Ролока и Вильгера — они были без сознания и с многочисленными ранениями. Парнишка подбежал к своим напарникам и попытался привести их в чувство, но безуспешно.
«Теперь ты владеешь частью силы этого зелья» — фраза Дравена мелькнула в голове Мэндла, и он посмотрел на свои ладони.
«Я должен исцелить их» — юноша закрыл глаза.
«Вспомни, Вспомни!» — руки Мэндла загорелись ярким красным цветом, и он приложил их к телам раненых друзей. Через несколько секунд раны затянулись, и оба открыли глаза. Кровь все еще текла у них изо рта.
— Спасибо, Мэндл, — сказал Ролок полумертвым голосом. — Но ты не сможешь полностью нас исцелить — твои силы сейчас иссякнут, прибереги их. Мы выживем..
Мэндл хотел было возразить, но понимал, что Ролок прав, — энергии зелий в его душе не безграничны.
— Оставь нас. Мы сами справимся.
Мэндл кинул свой взгляд в сторону монстра и встал на ноги, крепко сжимая скипетр.
— Сейчас мой черед.
Над его головой проскочил странный силуэт — это была Кания: вдоль ее позвоночника и до самой макушки были расположены два темных крыла, а сама она была обнаженной в плоти дикого зверя.
Немного согнув колени, она была похожа на гарпию. Вместо пальцев на руке у нее было четыре эластичных металлических клинка.
Вдоль ее голени располагались маленькие живые зубчики, которые при возможности могли самостоятельно выскочить и вонзиться в тело жертвы. Она повернулась в сторону Мэндла и пронзила его своим разгневанным взглядом. По ее щекам текли слезы, но ее ядерно-розовые глаза таили гнев.
— Кания… Ты-ы… В этот момент девушка отвернулась. Осьмабок встал на свои конечности и яростно глазел на очередную жертву.
— Ты! — голос Кании напоминал голос рассвирепевшего оборотня, — Я верну тебя туда, где тебе самое место!! Осьмабок лишь оскалил зубы и готовился к атаке.
«Почему я один стою в стороне?» — говорил про себя Мэндл.
В этот момент Кания уже сделала мощный рывок и летела на противника. Монстр попытался отразить удар одним щупальцем, но Кания легко сменила траекторию полета и уже была готова пронзить его плоть. Ее крылья начали обхватывать тело, образуя себя в острое копье. Чудище попыталось отбросить Канию в сторону, но на этот раз порывы ветра были на ее стороне — они не позволили монстру попасть по ней, будто бы кто-то их околдовал. На поверхности крыльев, охвативших ее тело, начали появляться мелкие зубчики, и Кания завертелась, делая тысячи оборотов в секунду. Она превратилась в смертоносное сверло, которое за несколько мгновений разорвет монстра на части. Но Осьмабок сделал последнюю попытку остановить ее и вытащил свой громадный язык. Эти звуковые волны были намного мощнее и плотнее, чем раньше. Но Кания была уже слишком близко, чтобы остановить ее, и голова монстра была в миг поражена и разорвана на части. Все его глаза разлетелись в разные уголки долины, его конечности ослабли, и монстр пал.
Кания приземлилась на ноги и внимательно осмотрела павшего противника, убеждаясь, что он мертв. Затем она кинула свой взор на Мэндла и медленно зашагала в его сторону. Парнишка не мог скрыть свое отвращение, глядя на ужасное существо, в которое превратилась его возлюбленная. Но когда она подошла и посмотрела ему в глаза, он сразу увидел в них настоящую красоту ее души и крепко обнял ее, закрыв глаза от наслаждения.
— Я Люб…, — из ее рта потекла кровь.
— КАНИЯ?! ЧТО С ТОБОЙ?! — Мэндл снова крепко обнял ее, чтобы она не упала, и увидел, что в спине девушки торчит огромный клык врага, пронзивший ее сердце. Он аккуратно вытащил острие и положил Канию на землю. Она истекала кровью, ее глаза постепенно бледнели — она все еще была в форме гарпии. Мэндл быстро скопил в руке всю оставшуюся энергию зелья и приложил ладонь к ее груди. Но рана не исцелялась — ранение было слишком тяжким, и он почувствовал, как ее кисть обняла его затылок. Он посмотрел возлюбленной в глаза.
— Я Люблю Тебя, — ее глаза потухли.
Мэндл посмотрел на свою возлюбленную, вспомнил Лептона, обернулся на Вильгера, который по-прежнему не мог прийти в себя, и на монстра, который вновь вернул себе прежний облик.
— Ты такое ничтожество, — сказал Страж, — Вы все ничтожества! Как вы смели прийти сюда, думая, что вы одолеете меня?! СИЛЬНЕЙШЕГО ИЗ ХРАНИТЕЛЕЙ СТИХИЙ! ДА ВЫ ПРОСТО МЕЛКИЕ ЛЮДИШКИ, НЕ СПОСОБНЫЕ ПОЗНАТЬ НАШУ МОЩЬ!!! Я РАСКРОМСАЮ ТЕБЯЯЯЯЯЯЯ!! — Страж уменьшился в размерах. Его рост был три метра, а щупальца соединились воедино, образуя четыре конечности, как у человека, но лицо было по-прежнему ужасающим и имело восемь глаз. В груди у него стучало огромное сердце трех стихий. — Я уничтожу тебя В ТВОЕМ ЖЕ ОБЛИКЕ!!! — завопил зверь, вытаскивая из своей ноги меч с тремя драгоценными камнями: алмазом, топазом и нефритом, каждый из которых владел силой одной из стихий. Осьмабок с бешеной скоростью приблизился к мальчишке и взмахнул мечом.
— Прощай, ничтожество! — лезвие его меча в момент оказалось в двух сантиметрах от шеи жертвы.
«В чем дело?!» — Страж не мог пошевелить своим мечом, как будто лезвие кто-то держал, но Мэндл стоял неподвижно, а его голова была опущена.
— Ты убил всех, кем я так дорожил, — отозвался Мэндл, — я дарил им свою Любовь и Радость…А ТЫ ИХ УБИЛ!!!!!!!! — голова Мэндла резко поднялась, и Страж ужаснулся от его глаз — они, как стакан воды, с каждой секундной наполнялись сиреневым пламенем. Осьмабок выхватил меч и отпрыгнул на несколько метров назад. Когда его глаза были способны узреть всю область вокруг противника, он увидел гигантского духа пламени — Геордина, который злобно смотрел ему в глаза.
— Мэндл, остановись!!! — послышался голос Сэквора в его голове. — Ты не знаешь, что делаешь! Это может привести к катастрофе! — ЗАТКНИСЬ!!! Я УНИЧТОЖУ ВАС ВСЕХ!!!!!! — в голосе парнишки уже не было ни счастья, ни любви, ни радости. Его охватили гнев и ненависть, впитавшие всю его Любовь в себя. Из его спины, словно ястреб, выскочили сиреневые крылья. А его глаза продолжали гореть. В правой руке он держал скипетр, который чуть было не взорвался от количества накопленной энергии.
— Ты ничто по сравнению с моей мощью! — закричал Страж, пытаясь не передавать свой страх. Но Мэндл будто бы не слышал его слов, он уничтожал его своим взглядом. Пламя веяло по его крыльями, наводя ужас на врага.
