Александр Прозоров - Клан
Пустынник сдул с ладони порошок на шар, передавая туда, в неведомо где находящееся жилье, призывный аромат – после чего немедленно разорвал контакт и тут же тщательно вымыл руки.
– Приятной тебе ночи, мальчишка, и сладких любовных утех. А я пойду в постель. Меня тоже ждет нежная, горячая женщина.
Алексей проснулся от грубого тычка в плечо, недовольно поднял голову и увидел мелкий меховой комочек, мелькнувший через комнату к кухне.
– Домовой?
Дикулин, протерев глаза, опустил ноги на пол, прошлепал на кухню следом за своим тайным соседом и увидел, как тот, отогнув пластиковую решетку вентиляционной шахты, торопливо протискивается в образовавшуюся щель. Несколько раз мелькнули коричневые пятки, словно пытающиеся оттолкнуться от воздуха, и домовой исчез.
– Вот те раз, – зачесал Леша в затылке.
Домового он, можно сказать, завел сам. Положено каждому приличному хозяину иметь в жилище это существо – вот и завел. Вообще-то, в панельных домах они селиться не любят, и когда Дикулин, еще постигая азы знахарского и ведовского дела, начал ставить в уголок квартиры стакан молока и кусочек свежего хлеба, все это пропадало зря. Однако как-то летом он приманил в котомку «хозяина» одного заброшенного деревенского дома, посулив спокойную сытую жизнь, и с тех пор скрытный малыш время от времени шуршал по углам малогабаритной квартиры.
Особой пользы от домового Алексей не замечал: скотины у него, естественно, не имелось никакой, в бытовой техникой древние существа сами ничего не смыслят. Но все равно содержал – потому как положено.
И вот гляди ж ты – откликнулась его забота каким-то непонятным пока образом. Домовой из квартиры внезапно решил удрать, а перед уходом предупредил и его, спящего. Вот только что не понравилось мохнатому малышу? Каких-нибудь животных типа птиц, крыс или мышей домовые и сами откуда угодно выжить могут, от воров-разбойников спрячутся – ни в жизнь не заметишь. Разве только какая колдовская напасть намечается, от которой в щели за батареей не отсидишься?
Дикулин настороженно огляделся, и у него на душе немедленно появилось нехорошее предчувствие. Ему тоже захотелось побыстрее удрать из своего дома – вот только как? В вентиляцию он не пролезет, из окон выпрыгивать высоко, в дверь… Нет, если опасность откуда и подкрадется, то как раз из нее. Сам в лапы беде и влетит. Тогда что делать, куда прятаться?
В этот момент Алексею почудилось содрогание дома от чьих-то тяжелых шагов, и молодой человек метнулся к секретеру, схватил с него толстый красный маркер:
– Будем надеяться, это не ОМОН, – пробормотал он, рисуя круг и вписывая в него семисторонний многоугольник. – Иначе я навеки получу славу законченного идиота.
Над каждой из сторон он поставил по защитному знаку от всевозможных магических напастей: от дурного глаза, от дурного слова, от порчи, от чужой судьбы, от падучей, от оседлой, от бесов земных, после чего откинул маркер и встал в центр получившейся фигуры.
Почти сразу содрогнулась входная дверь, пропуская сквозь себя незваного гостя, и Леша увидел огромную голую бабу. Точнее, бабищу – она не помещалась под потолком, а потому была вынуждена сильно пригибаться; зеленые патлы волос болтались почти до колен, кожа по всему телу свисала крупными складками, пальцы на растопыренных руках размером превосходили дикулинские руки. Утробно рыча, гостья с размаху рухнула на постель и принялась нетерпеливо рыться в одеяле и подушке – по комнате полетели белоснежные куриные перья.
Алексей закрыл глаза, боясь себе представить, во что бы он сейчас превратился, не подними его домовой из теплого гнездышка. За одно это мохнотела уже можно поить молоком до конца жизни. Или даже водкой – если он, конечно, захочет.
Бабища, не найдя никого на расстеленном ложе, с недовольным рычанием пошла по квартире, хлопая дверцами шкафов, дверьми ванной и туалета, шаря в духовке плиты и под плитой, пытаясь просунуть жирные пальцы за батарею и холодильник. Пока тетка шумно ковырялась на кухне, Алексей осторожно перевел дух и сел на пол: если не заметила сразу, значит, и потом в защитной фигуре не найдет. Он подобрал ноги и с тоской посмотрел на часы: половина пятого. До рассвета эта тварь наверняка не уберется. Значит, придется коротать часы здесь. Главное – не заснуть и не вывалиться из знака. Иначе – точно хана.
* * *
Ночная фея ушла только в девять. В ту самую минуту, когда на другом конце города, на проспекте Культуры, на диване под толстым ватным одеялом заворочалась Татьяна. Она повернулась набок, ткнулась головой Пустыннику в плечо, удивленно приоткрыла глаза. Черты ее лица смягчились, она положила голову магу на грудь и тихо прошептала:
– А я думала, что все это сон. Что ты мне приснился… Как хорошо… Каждый бы день так просыпаться. Чтобы суббота, чтобы никуда спешить не нужно, чтобы ты рядом.
– Так и будет, – пообещал колдун, гладя ее волосы. – Я останусь рядом с тобой столько, сколько ты пожелаешь.
– А если я захочу забрать тебя навечно?
– Если ты останешься счастлива со мной вечность, – пожал плечами Пустынник, – я согласен.
– Как-то больно легко ты соглашаешься, – передвинулась Таня, навалившись на него грудью. – Дай честное слово!
– Клянусь вечностью, – поднял правую руку колдун. – Я буду рядом с тобой все время, я стану исполнять все твои желания и мелкие прихоти, я буду любить тебя, ласкать, носить на руках и не покину тебя, прекраснейшая из женщин, пока ты будешь счастлива рядом со мной.
– Откуда же ты взялся, Толенька? – прижалась к нему Татьяна. – Где же ты был раньше? Господи, какая я счастливая…
Это было правдой. Это было истинной правдой. Хозяйка крохотной питерской квартирки лучилась от счастья. Она истекала потоками радости и удовольствия, она могла заменить собою угольную ТЭЦ или маленький атомный реактор, она могла летать, как птица, и пробивать тоннели в прошлое и будущее. Она была счастлива. Но пока еще шел только второй день…
– Так бы лежала и лежала, – прижалась ухом к его груди женщина. – Жаль, что это невозможно. Сейчас кофе сделаю. И на завтрак что-нибудь придумаю. Что-то я ведь вчера покупала. Забыла уже все…
– Не нужно, – обнял ее Пустынник. – Сейчас поднимемся, съездим в какое-нибудь кафе, потом заедем в магазин, купим стиральную машину, телевизор и билеты в театр. Ты не откажешься, если я приглашу тебя вечером в театр? Только боюсь, для такого случая мне тоже придется что-нибудь купить. Я не брал с собой вещей. Как-то не планировал ничего на счет вечности.
– Подожди, – посерьезнела Таня. – Ты чего, решил купить стиральную машину? Сюда? Почему?
