Джон Норман - Гладиатор Гора
— Я не умею танцевать, госпожа, — сквозь слезы проговорила Мелпомена. — Пожалуйста, не бейте меня плетью.
Леди Флоренс встала.
— Я буду танцевать! Я буду танцевать! — закричала рабыня.
Леди Флоренс села и улыбнулась.
— Когда станешь танцевать, Мелпомена, — сказала она, — не забудь показать свою красоту мужчинам. Танцуй как конюшенная девица, каковой ты и являешься.
— Да, госпожа, — с рыданием ответила девушка.
Леди Флоренс подала знак музыкантам. Раздались первые звуки музыки и стук барабана, потом пауза, и затем полилась медленная горианская мелодия, в которой солировал чехар. И Мелпомена, рабыня в ошейнике, начала танцевать, развлекая гостей своей госпожи, леди Флоренс из Вонда.
— Для женщины это так естественно, — произнес Кеннет.
— Мне тоже так кажется, — согласился я.
Без сомнения, Мелпомена не умела танцевать. У нее отсутствовали точность и сдержанность, великолепие и техника настоящей танцовщицы. И все-таки она была привлекательна, потому что стремилась понравиться. Я не сомневаюсь, что, оставив в стороне талант и умения, танец рабыни заложен в женщине на уровне инстинкта. Конечно, многие жесты и движения тела, а также мимика являются отражением потребностей и желаний, любви и подчинения. Я также уверен, что эта предрасположенность и талант появились в результате сексуального и естественного отбора. Такие женщины оберегались и были желанны. Музыканты заиграли быстрее.
— Я подозреваю, — сказал Кеннет, — что она танцевала наедине с собой в своих покоях, раздетая перед зеркалом.
— Возможно, — согласился я.
— Она настоящая рабыня! — воскликнула леди Лета.
— Она старается для мужчин, — рассмеялась леди Флоренс.
— Я думаю, мне надо отвести глаза! — засмеялась в ответ леди Лета.
— И мне тоже! — подхватила леди Перимена.
— Танцуй, девка, танцуй! — крикнула леди Флоренс.
— Да, госпожа! — плакала Мелпомена. — Да, госпожа!
Ни одна из женщин не отвела глаза.
Леди Флоренс приказала:
— Перед мужчинами! Перед мужчинами!
Всхлипывая, рабыня стала танцевать перед Брендоном, префектом Вонда, демонстрируя ему свою красоту. Он откинул голову назад, смеясь над унижением этой когда-то гордой, свободной женщины. Танцуя и плача, Мелпомена отошла от него к Филебасу, щедрому кредитору из Венны. Он ухмыльнулся и поднял перед ней банковский счет на тысячу сто двадцать золотых тарсков, выписанный на банк Реджинальда в Вонде, заверенный и подписанный леди Флоренс. Его путешествие оказалось удачным, и теперь он с удовольствием наблюдал за танцем той, что была его неуловимым должником.
Мелпомена, продолжая кружиться, оказалась перед Теналионом и его слугой Роналдом. Я заметил, что перед ними она танцевала особенно соблазнительно. Ведь это были сильные мужчины-работорговцы. К тому же именно Теналион надел на нее ошейник.
— Танцуй здесь, — сказал Теналион, указывая на место перед их маленьким столом.
— Да, господин, — ответила Мелпомена, выполняя приказ.
Пока она танцевала перед ним, он вынул маленький блокнот и что-то быстро записал в нем. Без сомнения, работорговец оценивал новую рабыню и решал, как ее повыгоднее продать. Спустя какое-то время Теналион сказал:
— Можешь танцевать где-нибудь еще.
— Да, господин, — ответила она.
Но тут встала леди Флоренс и жестом приказала музыкантам остановиться. Мелпомена сразу же опустилась на колени, наклонив голову.
— Как вам нравится моя маленькая танцовщица? — спросила леди Флоренс.
— Великолепно для новенькой, — ответил Теналион. — Очевидно, у нее внутри есть огонь рабыни.
— Ты слышишь, девушка, — обратилась леди Флоренс к Мелпомене, — у тебя внутри есть огонь рабыни.
— Да, госпожа, — произнесла пристыженная Мелпомена, не поднимая головы.
— Я знала это! — воскликнула леди Флоренс.
— Да, госпожа, — заплакав, сказала Мелпомена.
— Как правильно, что на тебе ошейник, рабыня!
— Да, госпожа, — продолжала плакать Мелпомена.
Леди Флоренс внимательно смотрела на свою новую рабыню.
— Достаточно ли тебя подвергли позору, Мелпомена?
— Да, госпожа.
— Нет, не достаточно, — заявила леди Флоренс — Это не бесчестье для тебя, рабыни, танцевать перед свободными людьми. Скорее я даровала тебе привилегию, разрешив танцевать.
— Да, госпожа, — произнесла Мелпомена.
— А вот теперь я на самом деле опозорю тебя, — сказала леди Флоренс.
— Госпожа? — переспросила Мелпомена.
— Теперь ты будешь танцевать перед мужчиной-рабом.
— О нет, госпожа, — умоляюще воскликнула Мелпомена. — Пожалуйста, пожалуйста, не позорьте меня так!
Две женщины, леди Лета и леди Перимена, от удовольствия захлопали в ладоши. Брендон и Филебас засмеялись. Теналион и его слуга Роналд улыбнулись.
— Пожалуйста, госпожа! — Мелпомена умоляюще протянула руки к своей хозяйке. Она не могла поверить, что с ней собираются поступить так. Не может быть худшего унижения для девушки рабыни, чем прислуживать рабу.
— Молчи! — резко бросила леди Флоренс.
— Да, госпожа, — плача, произнесла Мелпомена.
— Кеннет! — позвала хозяйка — Джейсон!
— Иди вперед! — скомандовал мне Кеннет, отодвигая портьеру.
— Да, господин, — отозвался я и вошел в комнату. Я услышал, как леди Лета и леди Перимена ахнули.
— Ты! — воскликнула Мелпомена, поднеся руку ко рту.
Я стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на нее. Она казалась маленькой и волнующей в стальном ошейнике, стоящая на коленях на полу!
Я оглянулся на мужчин. Мы оценивали друг друга, как обычно делают мужчины. Я не опустил взгляд, хотя был только рабом. На арене я встречался с такими противниками, как Горт из конюшен Майлза и Кайбар из конюшен Шанду. Брендон, префект Вонда, и Филебас, кредитор из Венны, казались встревоженными. Я улыбнулся про себя. Я мог бы разорвать их обоих на куски, если бы захотел. Я не думал, что Брендон решился бы заговорить со мной без нескольких стражников за своей спиной. Я знал, что Филебас не осмелился бы преследовать меня за мои долги. Больше уважения у меня вызывали Теналион и его помощник по имени Роналд. Они были работорговцами и, конечно, знали боевые искусства. Они, без сомнения, были вооружены. Возможно, они убили бы меня прежде, чем я смог бы дотронуться до них. Такие мужчины, хотя и имеющие в основном дело с женщинами в ошейниках, знали, как обращаться с более сильными и опасными животными, кейджерами. Я видел, что они не боятся меня. Но и они, в свою очередь, поняли, что я не боюсь их.
