Анна Гурова - Башня Полной Луны
Зажмурившись, я отшатываюсь от южного Окна, словно в меня в самом деле швырнули горсть снега. Напоминаю себе, что мое тело — в дневном переходе от башни, на цветущем лугу, в руках Альвы. Понемногу успокаиваюсь и снова открываю глаза...
За восточным Окном снова вид на горы. Только ледники гораздо ближе. В налетающем ветре чувствуется их дыхание. Спину ласкает тепло жаровни, ноздри щекочет ароматный дым курильницы. Я оглядываюсь и вижу зал, полный людей. Большинство из них мурабиты, и, судя по волнению Альвы, он их узнает. Или это и мое волнение? Я ведь тоже знаю тут кое-кого. Группа рыцарей кастельо, и среди них — Ан-Ясин, будущий великий амир и мой отец. За сто лет он не слишком изменился. Просто перестал стареть. Я всегда считала, что отец превосходит во всем обычных людей, что он нечто большее, чем человек, и теперь лишний раз в этом убедилась. Уж не знаю, как он этого добился, но... Но что он делает?
В руках у него Альфинур! Он передает его какому-то мурабитскому князю!
Тело пронизывает резкая боль, руки холодеют. Небо приобретает нехороший красноватый оттенок. Так что же, Шатт в самом деле вели тайные переговоры с Ан-Ясином? Они действительно были предателями? Их казнили правильно?
Вот теперь я отчетливо ощущаю волнение Альвы. Точнее, его гнев!
«А чего ты злишься? Что твои родичи якшались с врагами? Или что не успели ударить первыми и проиграли?»
Башня вдруг заволакивается желтоватым туманом. Что — ему стыдно? Он хочет отозвать меня?
Нет уж, мы досмотрим до конца!
«Не все так однозначно! Продолжай, Альва! Осталось еще два Окна!»
В западное Окно видна широкая дорога. Я вижу, как по ней плетутся два путника. Оборванный юнец с затравленным взглядом и высокий величественный старик. А, эту историю я знаю! Юный Альва с придворным магом спасаются из захваченной демонами долины Рауда. У мага подозрительно серая кожа и заостренные уши. Альва ничего не замечает — ему слишком страшно. Он остался один и едва избежал смерти, и теперь единственное, чего он хочет, — бежать как можно дальше и забиться в нору как можно глубже. А уж потом придут и стыд, и раскаяние, и жгучее желание мести. Все, что угодно, — за возможность расквитаться с убийцами! С вечными врагами, князьями Ахмар, жалким предателем амиром Кабра, с интриганом и захватчиком Ан-Ясином... С демонами, безнаказанно уничтожающими его землю. Цена не имеет значения, условия договора тоже. Заплатить собой? Да пожалуйста! Где тут подписаться?
— Слабак! — вырвалось у меня.
Совсем не хотела никого оскорблять, и не факт, что на его месте поступила бы иначе...
Но сдержаться не сумела.
Вот теперь я чувствую ярость Альвы в полную силу! Похоже, она вот-вот выйдет из-под контроля! Башня тоже её чувствует: за Окнами начинает разгораться зарево.
— Альва, успокойся!
Свет пульсирует, становясь все ярче. Надо уходить отсюда, с тревогой осознаю я. Но как? Куда? Во всех Окнах — пламя! Багровые тени на полу колышутся, как отсветы пожара. Или блики адской бездны Ронги. Мне вспоминается черная башня... И нарядная женщина с жутким взглядом, одиноко сидевшая в первом ряду. Она смотрит на меня и улыбается. От ее улыбки меня кидает в дрожь.
Они никуда не делись. Они следят, и ждут, и будут мстить!
— Альва, забери меня отсюда!
Мне трудно дышать. Сжимается горло. Боль, словно когтями, терзает спину и плечи. Губы едва шевелятся...
— Там души уходят в волшебные сны, в волшебные сны.
А плоть истлевает во рву у стены под башней Луны...
Волна огня врывается во все Окна одновременно...
Но за миг до того, как она захлестывает башню, я возвращаюсь.
Первым ощущением в теле была боль в плечах. Я распахнула глаза, судорожно вздохнув, дернулась, пытаясь освободиться, — но руки Альвы держали меня как клещами.
— Отпусти, мне больно!
Он только сильнее сжал пальцы. Я схватила его обеими руками за левое предплечье и резко дернула, падая вперед. Альва потерял равновесие и упал вслед за мной, треснувшись головой об землю; а в следующий миг вцепился в меня и увлек за собой. Мы покатились по склону холма. И вот уже я лежу на земле, камни впиваются мне в спину, а прямо перед глазами нависает свирепое бледное лицо с каплями пота на лбу.
— Гаухар?!
Похоже, это был единственный вопрос, способный привести Альву в чувство.
Он разжал захват, вскочил, отвернулся, стискивая кулаки... И вдруг резко развел руки в стороны. Перед ним взметнулся в небо огненный смерч, завился в спираль, как хлыст или змея, а потом ударил по лугу. Невидимая жгучая волна перекатилась через меня и растаяла в травах. Я села, мрачно оглядывая обширный, идеально ровный черный круг, воняющий гарью.
Альва опустил голову и закрыл лицо руками.
— Да не переживай ты так, — подбодрила его я, на всякий случай не приближаясь на расстояние удара. — Осталось еще одно Окно. Вдруг бы мы увидели в нем что-нибудь хорошее? Но как это может быть? Три варианта прошлого существуют одновременно, и все реальны!
— Это работа Окон, — произнес Альва. — Да, три варианта — один хуже другого! Первый — меня убили сто лет назад... Второй — происхожу из рода предателей... Третий — сам, по доброй воле, заключил договор с демоном!
— Ну, на мой взгляд, святой Чучо умер весьма достойно...
— Я думал, что сражаюсь один против всех, и гордился этим. А оказалось, все это время исполнял волю Гаухара и играл по его правилам!
Альва резко обернулся.
— Я теперь даже не знаю, какие решения принимал сам, а какие за меня принимал он!
«А были еще всякие штуки, которые ты совершал, вообще об этом не помня и не сознавая их, — мысленно добавила я. — Например, когда чуть меня не убил...»
Вслух я ничего говорить не стала. Я понятия не имела, чем утешить Альву, тем более что была в душе согласна с каждым его словом.
Альва опустился на землю, подогнув под себя ногу, и уставился на край солнца, который уже поднялся над позолоченными ледниками. Запах горелой травы понемногу рассеивался, сменяясь легким ароматом цветов. «Хорошо, что плащи у нас темные — сажу будет не видно», — подумала я, усаживаясь рядом с магом. Он этого, кажется, вообще не заметил.
— Я давно знал, что во мне есть нечто чуждое и непонятное мне самому... Возможно, дар предвидения, внутренний голос... Обычно он дремал, но иногда просыпался и подсказывал: поступать так или этак; этот человек будет полезен, а от того лучше сразу избавиться... Никакой злобы, никакой ненависти. Просто хладнокровное решение — ему больше не жить...
— Так вот что ты почувствовал, когда увидел меня возле колодца Академии? — усмехнулась я.
