Анатолий Дроздов - Самец взъерошенный
Поколебавшись, Касиния определилась с действиями. Флавия лежит на кровати, хорошо видимая в огне свечей. Брошенный нож вонзится ей в грудь и заставит умолкнуть. Игрр не успеет понять: меч войдет ему в шею раньше. Убивать нужно именно в таком порядке. На высокую кровать одним прыжком не вскочить, если начать с Игрра, девчонка успеет крикнуть. Сбежится стража…
Бесшумно ступая, Касиния приблизилась и встала за спиной пришлого. Перехватив нож за лезвие, отвела руку для броска. И в этот миг Флавия завизжала…
Флавия, принцепс. ИспуганнаяИгрра я дождалась с трудом. А что делать, если после поединка в амфитеатре Лаура запретила его видеть? По ее мнению, я вела себя недопустимо. Публично высказала симпатию к Игрру, принуждала Пугио отказаться от поединка, в то время как вся Рома пришла, чтобы на бой посмотреть. Мне не нужна популярность? Чем вообще я думаю? Если теперь позову Игрра, все решат, что принцепс завела лупу. Это плохо скажется на моей репутации. Становиться матерью мне рано, а встречаться с мужчиной с иной целью – получить репутацию развратной женщины. Или я забыла, что принцепсы беременеют в храме, как и обычные нолы, а отца наследницы выбирает сенат? Такова традиция. Не я ее завела, не мне нарушать.
Я слушала, опустив глаза, но внутренне кипела. Плевать мне на традиции, а также – на популярность и чье-то мнение! Я не просилась в принцепсы! Хоть сейчас могу уступить кресло в сенате! Обычная декурион жила лучше меня! У нее был дом, любимый и любящий мужчина, что еще нужно для счастья? Почему мне нельзя?
Лаура, видимо, догадалась о моих мыслях. Умолкла и обняла.
— Этот пришлый стоит, чтобы о нем мечтать, – сказала, вздохнув. – Он красив и умен. Отважен. Принять вызов преторианки и победить ее в поединке… Только пойми: теперь он стал желанным для многих. Представь: ты берешь его к себе. Тысячи женщин возненавидят тебя! Сенат перестанет нас слушать, заговор воспоследует немедленно. Виталия дорого заплатила за счастье с Игрром, неужели хочешь повторить ее судьбу?
Я не ответила.
— Игрр поступил мудро, придя в преторий, – продолжила Лаура. – Теперь Октавии его не достать. Да и сам Игрр в когорте освоился, Валерия им не нахвалится. Ее девочек не узнать. Они подтянулись, службу несут ревностно. Это объяснимо. Когда тот, кого сочли лупой, несет тяготы наравне с треспартами, дочкам сенаторов стыдно роптать. Преторианкам нравится, что Игрр лечит их, с его появлением их стали хорошо кормить. Игрром уже гордятся – ни в одной когорте нет воина–мужчины. Пусть так и остается. Вспомни, что одно подозрение, что пришлый кого-то ласкает, взбунтовало когорту. Или ты хочешь видеть разгневанных преторианок под стенами Палатина?
Лаура была права, и я смирилась. Но кое-что себе все же позволила. Принцепс по традиции утверждает состав постов и, получив расписание, я немножко поработала кусочком пемзы и камышинкой для письма. Подмены или не заметили, или же не решились о ней спросить. Днем я, наконец-то, увидела Игрра. Он ходил вдоль стены сада, время от времени поглядывая на окна дворца. «Здесь я, здесь!» – хотелось крикнуть мне, но я сдержалась. Потерпеть оставалось немного. Но, богиня–воительница, как же долго длился день!..
Когда Игрр оказался в моей спальне, я с трудом удержалась от желания его обнять. Поэтому забралась в кровать и предложила ему говорить. Слов почти не слушала: и без того знала, о чем попросит. Эмилией с Валерией просветили – с ними разговаривать мне не запрещали. Я, не отрываясь, разглядывала Игрра. Он сильно изменился со времени нашей встречи. Осунулся и словно стал старше. Странно, но таким он мне нравился больше. Может оттого, что в доме Виталии он казался самоуверенным, а теперь нуждался во мне?
Игрр умолк и посмотрел на меня.
— Ты любишь Виталию? – выпалила я, тут же мысленно себя отругав: не стоило это спрашивать! Не сдержалась.
Он вздохнул.
— В моей стране говорят так: «Что имеем, не храним, потерявши – плачем». Пока Виталия была со мной, я считал, что так и должно быть. Но теперь ее нет… Я стараюсь себя чем-то занять, хлопочу с утра до вечера, но ночью просыпаюсь и думаю: «Зачем это все? Что мне до претория? Разве он заменит мне Виту?» Меня окружают сотни женщин, многие из них красивы, но я не стремлюсь разделить с ними ложе. Я здоровый мужчина и испытываю желание, но при мысли, что в этот миг Виту мучат…
Мне не понравился этот ответ.
— Сенат не разрешит начать войну с сармами! – сказала сердито. – Слишком дорого нам встала последняя.
— Зачем воевать? – пожал он плечами. – Да, вы понесли потери. Но сарм погибло гораздо больше! Уж они-то этого не забыли. Стоит войску подойти к Степи, как сармы впадут в панику. Мы сможем диктовать условия. В моем мире это называется «демонстрацией силы».
— Все равно это война! – не согласилась я.
— Сенату можно представить, как маневры, – возразил он. – У нас есть войска, их ведь требуется обучать? В том числе в боевых условиях. Когорты и алы сходят в Степь, после чего вернутся. Мы проверим их в деле, а заодно покажем сармам, кто в Паксе хозяин. Выдвинем им ультиматум, никуда не денутся.
— Сармы могут решиться битву. Считаешь правильным погубить сотни воинов, чтобы спасти одну?
— Их уже погубили. Весной сармы напали на Северный Бург, перебив гарнизон, затем пытались отбить нас у «кошек». Сколько воинов пало? Теперь они захватили декуриона. Надо привести сарм в чувство. Если это спустить, жди новых набегов и жертв!
Я не нашлась, что возразить. Игрру надо в сенате выступать!
— Мы не знаем, жива ли Виталия, – сказала, вздохнув. – Если она погибла, поход в Степь теряет смысл. Надо ждать.
— Все только и говорят мне: «Ждать, ждать!» – раздраженно сказал он. – А ты представляешь, каково это? Скоро два месяца, как Виты нет. Каждый день без нее – мука. Но хуже всего – неизвестность. Ты, то надеешься, то впадаешь в отчаяние…
Он уронил голову, и я прикусила губу. Не такого я ждала от нашей встречи! Уставившись поверх шлема Игрра, я напряженно размышляла. Его следовало отрешить от грустных мыслей и дать понять, что с пропажей Виталии жизнь не окончена. В Роме есть женщина, которая сможет его утешить. Она даст ему то, что смешно ожидать от простого декуриона. Потому, что это – принцепс, первый человек в Роме…
Высокая тень возникла за спиной Игрра, и я оторопело уставилась на нее. Кто это, богиня–воительница? Дух, восставший из Гадеса? Его прислали, чтобы помешать нашей беседе? Почему? Боги недовольны?..
Тень отвела руку для удара. Сейчас она поразит Игрра! Истошный визг вырвался из моей груди. Игрр вскочил, как подброшенный. Его пилум, упав, загремел по мраморному полу. В следующий миг лязгнул металл, и тяжелый нож, скользнув по лорике Игрра, улетел в темноту. Игрр мгновенно развернулся и, подцепив селлу ногой, швырнул ее в тень. Та отпрянула. Игрр выхватил гладиус.
