Андрей Кощиенко - Чужая шкурка или косплей Сергея Юркина
— Тебе кто-то сказал так сделать? — несколько раз, на разные лады, не веря мне, спрашивал он.
— Сама придумала, самчон-ним, — скромно отвечал я.
То, что меня берут на работу переводчиком, поразило его ещё больше. Правда, когда он узнал, что это не совсем "честно", его удивление уменьшилось, но я тут же восстановил его "градус", сообщив, что хочу знать — насколько такая полулегальная работа может повредить моей будущей карьере айдола?
Дядя от изумления аж очки снял.
— Ты хочешь стать — айдолом? — смотря на меня круглыми глазами, спросил он.
— Да, самчон-ним, — смотря ему в глаза, твёрдым голосом ответил я.
— А твоя мама об этом знает?
— Да. Она против. И онни против.
— Юна-ян, — дядя принялся зачем-то объяснять мне причину, почему они против, — в агентствах очень строгие требования к внешности, — ты, конечно, красивая девочка, но не фотомодель. А туда берут только фотомоделей.
— Дядя, я всё решила, — так же твёрдо как и прежде ответил я, — меня возьмут. Увидите.
— Ты так изменилась, Юна-ян, — сказал дядя, покрутив шеей в воротнике плаща, — совсем тебя не узнаю. Ты такая… уверенная в себе стала! Это хорошо, что ты повзрослела, но твоё решение стать айдолом — глупость. Зачем это тебе вдруг понадобилось?
— Самчон-ним, я хочу заработать деньги!
— Зачем тебе деньги?
— Хочу купить дом, чтобы было, где жить, оплатить учёбу сестры за границей и обеспечить старость умми. Ещё, хочу быть независимой и жить так, как я хочу! Человек без денег выглядит жалким. Я не хочу выглядеть жалко, самчон-ним!
Самчон-ним только головой покачал, услышав, на что мне нужны деньги.
— Большие деньги, — покачал головою дядя, — А большие деньги, это всегда большой риск их не получить. Может, правильнее будет выучиться, выйти замуж и спокойно жить, работая переводчиком? Глупо ставить всё на одну карту. Жизнь это не казино, Юна! Какой она у тебя станет, если ты проиграешь? Ты думала об этом?
— Смерть достаточно близка, чтобы можно было не страшиться жизни, самчон-ним, — ответил я ему фразой Ницше.
— Юна! Ты меня пугаешь! — услышав, что я сказал, изменился в лице дядя, — что ты такое страшное говоришь?
— Так, — неопределённо сказал я, сделав лёгкий жест рукой, — в мою голову стали приходить умные мысли. Наверное, я действительно повзрослела, как вы говорите, самчон-ним!
Дядя опять покачал головой, помолчал, посмотрел на меня и попробовал убедить по-другому.
— Мне кажется, что ты придаёшь слишком много значения деньгам, — сказал он, — и в твоём возрасте это выглядит достаточно странно. Не знаю, почему ты вдруг стала к ним так по-особому относиться. Раньше у тебя такого не было. Скажу тебе, что деньги, это, конечно, хорошо, но отнюдь не главное в жизни. Ты в этом сама убедишься через пару лет, когда влюбишься, и любовь станет для тебя важнее всего на свете.
— Деньги важнее любви, самчон-ним, — не согласившись, отрицательно покачал я головою, — без них любви между мужчиной и женщиной не бывает. А если бывает, то очень быстро заканчивается. Поэтому, деньги — первое, любовь — второе.
— Откуда ты об этом можешь знать, в твоём возрасте?
— Ммм… В кино показывали, самчон-ним.
— Что за фильмы ты такие смотришь? — недовольно проворчал дядя, усаживаясь поудобнее, — Во всех дорамах по-моему только и показывают про беззаветную любовь…
— Я не верю сказкам, самчон-ним. Вы-то сами в них верите?
— Ну, а любовь к родным? — не ответив на мой вопрос, спросил дядя, — Разве я помогаю вам из-за денег?
— Я знаю, что вы любите меня и мою сестру, самчон-ним, и уважаете мою маму, — ответиля, — Вы искренни в своих чувствах. Но думаю, что и тут изначально дело было в деньгах. Если бы у вас нечего было бы дать, чтобы помочь тем, кого вы любите, разве вы бы пришли тогда? Зачем бы вы пришли? Смотреть, как страдают близкие и чувствовать себя жалким и беспомощным от того, что ничем не можете им помочь? Думаю, что вы тогда бы не пришли, самчон-ним… И не потому, что вы плохой, а потому, что для мужчины такое невыносимо. Вот поэтому, я считаю, что деньги лежат в основе всего. Прошу меня простить, самчон-ним, если я в своих размышлениях зашла слишком далеко…
Дядя был весьма сильно удивлён нашим разговором. Очень сильно. Можно сказать — ошарашен.
— Ты странная стала Юна, — вновь сказал мне он, прощаясь и подводя итог нашей встрече, — Да, этот несчастный случай сильно повлиял на тебя… Сильно.
А по поводу моего вопроса о новой работе он сказал, что это, конечно, незаконно. Но раз я буду наёмным работником, то ничего в этом такого нет. За всё отвечает директор. Пусть только все бумаги как нужно оформит. В общем, сказал то, что я думал сам об этом. Поэтому, получив подтверждение своим мыслям, я дал согласие Ши Юну на сотрудничество. Вот только договор мы с ним уже неделю никак не подпишем. Ши Юн дал мне почитать его образец, я прочитал, онни, унни прочитали, согласились, теперь он никак до нашего дома не доедет. Пообещал, что приедет сам, чтобы моя мама никуда не ездила, и мы всё у нас дома и подпишем. И в нашей кафешке это дело и отметим. Вот, всё едет. То одно, то другое. Нужно напомнить ему. Если не может, пусть даёт подписанный с его стороны два экземпляра, мама Юн Ми их оба подпишет, один — верну. Обойдётся без халявного банкета, тормоз, раз никак не соберётся! А то это уже начинает напрягать…
Я вздохнул.
Всё нужно делать самому… Всё нужно пихать… Никто за тебя ничего не сделает… Ладно, договор я с этого тормоза обязательно вытрясу на этой неделе, а сегодня у меня запланирован очередной "пробег" по туристическим местам Сеула. Хочу посмотреть своими глазами, как они выглядят "в натуре", дабы потом туристам рассказывать реальные вещи, а не фантазии из цветных буклетов. Да и самому интересно. Ощущаю себя тем самым белым вегугином, открывающим для себя удивительную Корею! На улице весна, солнышко, я гуляю, глазею. Деньги, пусть на мелочёвку, в кармане уже есть, просить ни у кого не нужно. Свобода! Красота!
А жизнь-то, налаживается! — подумал я, вставая из-за столика, — поеду-ка я на рыбок посмотрю. Ни разу не был в океанариуме, наверное, здорово там. Весьма туристическое место. Думаю, что не один раз придётся сводить туда экскурсию…
***
Время: вечер того же дня
