Валерий Теоли - Убийца шаманов (СИ)
- Так и простоим до восхода солнца? - проявил нетерпение вождь. - Если наша помощь вам не нужна, мы пойдём поохотимся. В лесу много достойной добычи для великих охотников.
Отвергнуть помощь у синекожих считается оскорблением, и, по мнению Лаклака, Вяленый Бык поступит опрометчиво, решив пренебречь тремя десятками воинов Огненного Жала. Чер-Джакал не проглотит оскорбления. Добычей может стать любой разумный, и вождя не волнует, вражеский шпион встретится ему в лесу или телохранитель союзника, оскорбивший его. Вчетвером при поддержке Алисии, Бал-Ара и Варк-Дана у Водяных Крыс были бы шансы на победу, не будь с отрядом Огненного Жала стольких шаманов. За предводителем жевал толстые губы верховный шаман, около него ожидали приказов четверо учеников. Кан-Джай задерживается, и сэкка поблизости.
- Гин-Джин занят далеко отсюда, - признался Шор-Таз, спрыгнув с ветки и выступив на залитую лунным светом поляну у подошвы холма. - Нас ведёт ловец духов. Ран-Джакал разве не сказал?
- Он попросил помочь его парням, охотящимся на сэкку, - пожал широченными плечищами вождь. - Оборотень та ещё тварь, на неё ходят с шаманом. Значит, молодой Кан-Джай с вами? Почему же он молчит?
- Он спустился в Лысый Холм. Сэкка укрылась там.
- Вот как? Один? - Тон Чер-Джакала не понравился Лаклаку. Тролль говорил с издёвкой, намекая на трусливость спутников ученика Гин-Джина. - Поистине, он храбр. Окружите холм, - бросил он охране. - Шаманы пусть расставят варды. И давно он полез туда, - кивок на холм, - а, Шор-Таз?
- Давненько. Белая луна ещё не взошла. Он приказал ждать его до рассвета.
Вождь хмыкнул.
- Жаль, мы не пришли раньше. Горон-Джин, подготовься разведать окрестности и направь кого-нибудь за Кан-Джаем. Вяленый Бык укажет дорогу, верно?
Телохранитель Ран-Джакала неразборчиво пробормотал проклятие и зашагал на вершину холма, очищенную от теней Бал-Ара с приходом отряда предводителя Огненного Жала. "Куда он делся? - подумал ихтиан об ученике Трон-Ка. - Его и след простыл. Возможно, и вправду его убила ведьма?"
- Женщина?!
Возглас издал шаман, ненароком увидевший стоящую под деревом Алисию. Пресекая лишние рассуждения синекожих, Шор-Таз произнёс:
- Дочь Гин-Джина.
В дальнейших представлениях девушка не нуждалась. Слава о верховном шамане Водяных Крыс, победившем немало синекожих колдунов, известна по всему Пограничью. Огненное Жало знакомо с ним чуть ли не теснее, чем с Ран-Джакалом. На войне за озеро познакомились.
- Э, она замёрзла, - подметил вождь. - Дайте ей меховую накидку. Где твои воины, Вяленый Бык? Неужто с Кан-Джаем осмелились пойти один ты да мягкотелая женщина, боящаяся мороза?
- Они стерегут сэкку и так хорошо укрылись, что и твои лучшие следопыты их не видят, - проворчал Шор-Таз.
Телохранители обступили холм кольцом. С оружием наготове тролли спрятались в кустах и на ветвях, чтобы напасть внезапно. Толку в их действиях, по мнению Лаклака, мало. От ведьмы не спрячешься. От сторожевых вардов пользы куда больше. Установившие колдовскую охрану шаманы с учениками засуетились на вершине холма, складывая из камней и принесённых с собой костяных и деревянных идолов колдовской круг. Морлок, не разбиравшийся в колдовстве синекожих, не представлял, зачем им понадобилось составлять фигуру на вершине.
"Лалкак, что они сооружают?" - поинтересовалась Алисия, вторгшись в успокаивающийся ход мыслей морлока.
"К ритуалу готовятся, - констатировал очевидное ихтиан. - Вон, жертвенник каменный поставили, окружили идолами духов-покровителей племени. У Огненного Жала их немало, у каждого клана свой".
"А какой ритуал собираются проводить?" - не удовлетворилась ответом дочь Гин-Джина.
Выкручиваться Лаклак не любил. Признаваться в незнании не хотелось, и он ответил обтекаемо: "Колдовской", чем разжёг любопытство девушки.
- Дочь Гин-Джина, да? - потеребил отвисшую губу верховный шаман, заметив заинтересованность Алисии. - Должно быть, она пошла по стопам отца. Эй, женщина, хочешь поучаствовать в ритуале призыва охранных духов?
"Я бы не советовал", - предостерёг морлок уловившую суть предложения девушку.
- Ты колдун Огненного Жала? - на ломаном тролльем спросила она.
- Да, колдун, колдун, - засмеялся Горон-Джин, протягивая ей мускулистую ручищу. - Не бойся, женщина, иди сюда.
- Я лучше посмотрю, - покачала головой Алисия, вызвав хохот у тролля.
Худой синекожий с жезлом ученика сообщил верховному шаману о готовности вардов и жертвенного круга. На алтаре зарезали притащенную откуда-то косулю.
- Взывайте к духам, - воздел руки колдун, - и создавайте стену вокруг холма, братья! Никто не должен уйти!
В следующие мгновения случилось два события, потрясшие Лаклака. Показывавший пещеру в корнях дуба на холме Шор-Таз пошатнулся и повалился на колени с гримасой ярости. За ним вырастал силуэт могучего вождя, сжимавшего длинный окровавленный нож. В тот же миг с жезла верховного шамана, нацеленного на дочь Гин-Джина, сорвалась искра. Подлетая к Алисии, она разрослась и приняла форму змеиной головы с распахнутой пастью, навстречу ей взмыл ветряной вихрь. Удар сердца, и огненная гадюка проглотила воздушного духа, бессильного против более мощного стихийного лоа, и распалась бесчисленным множеством крохотных искорок.
Шаман неожиданно быстро переместился вслед за змеиной головой к пытающейся сотворить волшбу дочери Гин-Джина и, ухватив за горло, свободной рукой наотмашь ударил её по лицу. Девушка дёрнулась и затихла, а в колдуна полетели сразу метательный топор и дротик. Оружие отскочило от невидимой преграды, не коснувшись свирепо ухмыляющегося Горон-Джина, и загорелось.
На ихтиана дохнуло жаром. Лес вокруг Лысого Холма тлел, обозначая круг образованной вардами колдовской стены, верховного шамана окутывал зримый полупрозрачный покров багряно-жёлтого пламени.
Ударить псионической волной, пока его не обнаружили. Да, пострадают и Водяные Крысы, но другого выхода нет. Лаклак привычным, отработанным годами жизни в опасностях волевым усилием послал распространяющуюся во все стороны Волну Ужаса. Телохранители Чер-Джакала попадали с перекошенными лицами, хватаясь за уши и глаза. На лицах колдунов отразился страх. Ещё удар, и их защита падёт. Они провалятся в пучину кошмара и будут корчиться, неспособные и на простенькое заклятие.
Лаклак не успел ударить дважды. Охранявший верховного шамана старший лоа обрушился на него, сжигая влажную кожу и разрывая на куски огненными лапами.
