Ирина Снегирева - Варвара. Прошедшая сквозь туман
– Как это вы поняли? Я, конечно, удивилась, что она не холодная, но мало ли. Там, например, солнышком ее нагрело или еще чего.
– Ох, девочка, знала бы ты кто я,– задумчиво произнесла Евдокия, глядя на то же пламя, что и я, подрагивающее в лампе.
И тут она рассказала мне, что в их семье очень редко, но рождались женщины с очень необычными способностями, что-то вроде белой магии. И однажды кто-то из них очень возгордился и отказался от своего рода, прожил невозможное для простого человека количество лет, превратившись в типичную злобную ведьму, накопившую гнусный опыт за это время. Позднее догадались, что это она помогала Азалии взойти на престол, а законных властителей извести. Только не всё получилось по её желанию, раз князь и княгиня каким-то образом соединились. Возможно, Светозар нашел свою смерть у этого камня. А когда темный туман нёс тело Предиславы, чтобы предъявить его Азалии, то путь лежал мимо этого камня и сами силы природы защитили молодую женщину и каким-то чудесным образом они соединились. Что бы то ни было, но сегодня твои родители спасли тебя.
– А почему вы живете одна, в лесу. Наверное, страшно.
– А тут все просто. Жених у меня был, давно-давно. Обещал жениться, а сам взял, да уехал в другой город и посватался к богатой купчихе. В общем, разобиделась я на весь белый свет и, чтобы не натворить глупостей и ушла в лес,– женщина улыбнулась своим внезапными воспоминаниям, хотя тогда, много лет назад, радости в этом не было.
– С тех пор живете одна? А жених, он никогда не искал вас?
– Родные говорят, что искал. Да только не нужен мне он, такой непостоянный. И не одна я, а с лешим,– с радостью произнесла Евдокия.
– С Лешим? Который в лесу живёт,– недоумённый мой голос заставил рассмеяться собеседницу.
– Это я так привыкла его называть, нарочно, потому что по лесу постоянно бродит, так и познакомились. Охотник он, Лёша.
Глава 22. Уходя, уходи.
А потом наступило утро… и еще одно… и еще… Лес все больше менял свой привычный зеленый наряд на желто– красную листву октября, а местами и вовсе становясь прозрачнее. Утренние туманы стали холодными, а темнота не спешила отступать с рассветом и всё раньше набегала вечером.
– Тоскуешь,– как-то утвердительно произнесла Евдокия во время ужина.
От ее голоса я очнулась. На вилке была намотана домашняя лапша и несколько подобных клубков лежали в тарелке.
– Да, что-то задумалась,– промямлила я и тут же начала есть. Оказывается, очень вкусно.
– Тоскуешь по-своему ушастенькому, уж мне ли не знать, что это такое,– женщина вздохнула и щелкнула пальцами. Тут же все светильники, что были в доме, загорелись ярким светом,– где-то у меня была настоечка из травок, успокоительная. Так ты выпей. И потом тоже, если точно станет тошно. Пустырник и мята, валериана, плохого не сделают.
– Я думала у нас только лампы керосиновые, а вы раз! А почему они горят, электричества-то нет, – удивленно таращилась я на сильно освещенную комнату,– это просто чудо какое-то.
– А приказала я, вот и горит, – ответила довольная Евдокия, подавая мне бутылочку с настойкой,– только коту не давай, а то он валериану-то очень любит. Песни всю ночь орать будет, не заткнешь и не уснешь.
Так прошло еще несколько дней, полных приготовлений к приближающимся холодам, зиме. И всё больше приходило понимание, что к Эйнару у меня не просто влечение, вызванное его необычной внешностью, проведенными совместными ночами. И если в личном понимании существовало что-то, определяющее слово любовь, то именно она меня и посетила. Заставляющая сердце не только быстро биться, но и мучиться от сознания своей неразделенности. Сил просто больше не было, хотелось чего-то несбыточного, а точнее быть с ним. Вот, Малинина, допрыгалась и влюбилась по уши.
И наконец, я решилась.
– Евдокия, помогите мне уйти туда, в другой мир.
В ответ на мою просьбу пустая кастрюля выпала из рук хозяйки, загремев и тем самым напугав кота.
– Уж не обидела ли я чем тебя,– рассеянно произнесла женщина, разведя в стороны натруженные, но по-прежнему красивые руки.
– Что вы, нет, конечно, вообще очень рада была с вами познакомиться,– подняв кастрюлю с пола, я бросилась её сполоснуть, но тут же села на скамейку, обнявши посудину обеими руками,– просто тошно мне, очень.
– Да ты мне не мешаешь, живи, сколько надо, а как Лёша вернется с охоты, так мы с ним можем и к нему перебраться. Не переживай! Будем в гости приходить, тут недалеко, километров пять напрямую.
Моё воображение тут же нарисовало картинку, как я в снегопад двигаю на лыжах в гости к Евдокии встречать новый год. Вот интересно, а у них тут этот праздник встречают?
– А у вас новый год есть?
– Что? Не поняла,– недоуменно хлопала ресницами женщина, а затем, спохватившись, забрала из моих рук кастрюлю.
– Это когда считается, что один год уходит и настаёт другой. У нас 1 января, а у вас?
– А и у нас 1 января, а когда-то был весной.
– Понятно,– я вздохнула и продолжила своё,– если я пришла в туман, то значит смогу обратно тоже, в тумане? Или больше никогда?
– Почему же,– Евдокия задумчиво уставилась на мою шею, – Алатырь старинный, думаю, он тебя и привел в другой мир, а потом обратно. Да и тут помог не раз.
– Алатырь? Слово знакомое, но где он.
– А на шее, золотой такой,– она глазами указала на моё украшение,– али не знала? Хотя откуда, если некому было рассказать, Предислава, перед тем, как сгинуть, успела надеть его тебе. Алатырь он над всеми амулетами и оберегами стоит, а прочие только от него и произошли.
– Вот оно как, – я прикрыла его рукой, – надо же, всегда считала его памятным украшением. А это, оказывается, моя защита.
– Так и есть, да ведь и княгиня об этом сказала, перед тем как уйти. Что стоит достать его и попросить, как они придут на помощь,– уверенно кивнула Евдокия,– и раз надумала, Мирослава, держать не имею права. Только помни, делать это нужно непременно в туман.
Через три дня я, измученная сомнениями стояла на берегу Черной речки. На том самом месте, где в середине мая так повезло мне оказаться. Одетая в местную курточку и свои красивые джинсы, что вызвали приступ стыдливого смеха у моей провожатой. Ну да ладно, она ведь не со зла.
– Помни княжна, что только туман и чем он гуще, тем легче для тебя. И обратно надумаешь, то тоже лишь через него.
– Спасибо, – с благодарностью ответила я женщине, которая, как многие из встретившихся людей, эльфов, помогли мне. Обратно то как раз и не планирую. Никогда.
Никогда?!
Мы обнялись, всплакнули для порядка, и Евдокия отошла подальше, давая природе делать своё дело.
