Ирина Снегирева - Варвара. Прошедшая сквозь туман
Но, оказывается, это было еще не все, и теперь эти двое обратили свое внимание на меня, старающуюся изо всех сил не потерять сознание.
– Девочка моя,– как ветер пронеслись тихие слова женщины, – потерпи, сейчас помогу,– она провела прозрачной рукой и кровотечение остановилось. И я честное слово, почувствовала себя лучше.
Она сказала «девочка моя»… мама! Я заплакала, размазывая слезы по лицу, и пусть мы сейчас выглядим как ровесники, но ощущаю– то себя ребенком!
– Мирослава, дочка, иди к папе,– огромный воин привстал на одно колено и с легкостью подхватил меня на руки, будто пёрышко. Я заплакала еще сильнее, прижимаясь к нему, полупрозрачному как к обычному человеку, ощущая живое тепло. Моя семья теперь со мной, даже в самых безумных мечтах не надеялась на это. Мы двигались с большой скоростью, но всегда я была на руках у отца Светозара, а красавица Предислава, моя мама, рядом. Они смотрели с родительской любовью, попеременно поправляя упавшую челку мне на глаза или вытирая слезы, поглаживая переставшую болеть руку.
И вот спустя какое– то время мы оказались у небольшого домика, что расположился в глубине смешанного леса. Вовсе не на курьих ножках и даже довольно добротный с вида.
– Евдокия, – еле слышно позвала мама Предислава и тут дверь открылась и на пороге оказалась женщина лет сорок пяти. Цветной платок на голове, из-под которого выглядывала тугая коса с редкой проседью.
– Ваша Светлость, – прошептала изумленная женщина, приложив руки к груди, – неужели это вы?
– Мы. И пришли дать тебе поручение. Оберегать наше дитя, потому что сейчас ей без тебя не выжить.
И тут Евдокия обратила внимание на такую зареванную и испачканную кровью меня.
– Неужели это … Мирослава! Несите в дом,– распахнув дверь, женщина жестом пригласила моих родителей и меня. Но заходить они не стали…
– Пора проститься, дольше оставаться нет возможности,– голос-ветер Светозара пронёсся над лесом, в то время как он сам не открыл и рта. Но в тот момент казалось это правильным.
– Как же мне без вас было плохо! Не оставляйте меня!– Я, как малое непослушное дитя вцепилась руками в шею воина, который постоянно целовал меня в макушку.
– Не расстраивайся, мы всегда с тобой, – Предислава становилась более прозрачной, а потому торопилась закончить свою мысль, – стоит только достать Алатырь и попросить об этом. И где бы ты ни была, в этом мире или там, куда тебя забросило в тот раз, мы всегда сможем прийти к тебе на помощь.
Напоследок отец осторожно посадил меня на крылечко у дома Евдокии и родители, поцеловав свою дочь, быстро исчезли, будто унесенные легким ветерком в направление к той каменной глыбе, что располагалась далеко отсюда.
– Вставай, девонька, обопрись об меня,– женщина заботливо предложила свою руку и мы вошли в дом.
Русская изба из сказок, вот что представляло собой жилище Евдокии. Резная скамеечка, на которой разлегся пушистый черный котик, белёная печка, из неё пироги должны быть непременно вкусными, кружевные белые занавесочки на окнах, полосатые половички на полу. В отдельном чулане пучками подвязано множество трав, издающих особый аромат.
– Ох,– только и смогла я произнести, когда котик уставился на меня своими желтыми глазами, словно сканируя на предмет, плохой человек попал к ним в дом или всё-таки хороший и не стоит ему сразу впиваться когтями в лицо,– какой необычный.
– Хозяин, – специально нараспев произнесла Евдокия, помогая мне раздеться,– поживешь у меня, сколько душе угодно. Хоть навсегда оставайся, всё веселее. Комнатка у тебя будет своя, хоть и маленькая. Вот уж не думала, что такое счастье на меня свалится, как забота о княжеской дочке.
Я осторожно покосилась на суетящуюся женщину, пытаясь понять, иронизирует она о таком свалившемся на неё задании или серьёзна. Но в ней не было издёвки, значит, всё нормально и какое-то время могу действительно у неё пожить. Моя спортивная сумка странным образом очутилась на крыльце, но так и лучше, потому что там было много вещей, с которыми вовсе не хотелось бы расставаться. Например, фигурки ястреба или рыси, а еще любимые джинсы, фотоальбом, даже никчемный разрядившийся сотовый телефон.
К вечеру этого сложного, странного и наполненного событиями дня я и Евдокия сидели за столом и пили молоко с пирогами с капустой и яйцом, выпеченными в той самой печке, что важной царицей смотрелась в этом светлом доме. Ранее новая знакомая заботливо напарила меня в бане с березовым веничком, а для волос предложила настой ромашки. Странное дело – на предплечье у меня осталась лишь небольшая отметина, как будто поцарапала неделю назад, и уже почти всё зажило, а от боли не осталось и следа.
Тут, в этом уютном доме, за чистым столом с белой скатертью, намытая, с распущенными по плечам сырыми волосами, мне было так хорошо, как давно уже не было.
– Скажите, а у вас нет племянницы, Даши? Она еще готовит замечательно и живёт в Ладиме.
– Есть, конечно, а что? Вы с ней знакомы?
– У меня письмо от нее имеется к вам, правда путями оно шло окольными,– быстро достав от подруги письмо, я отдала его женщине, которая, пододвинув к себе настольную лампу типа керосиновой, начала читать, подперев щёку рукой и иногда шевеля губами.
– Вот тут не пойму чего это Дашка понаписала,– Евдокия сунула мне письмо, ткнув пальцев в расплывчатую строчку. И честное слово, мне хотелось хихикнуть, потому что подруга от своей тетки различалась всего десятком лет, а про важное стеснялась,– она написала, что будет мамой и выйдет замуж.
– Это как это,– нахмурилась моя собеседница,– сначала родит, а потом мужа пойдет искать? А отец ребенка он что, испарился, сбежал гад?
– Нет, что вы, он хороший человек и очень любит Дашу,– я как могла, успокаивала разволновавшуюся женщину, для которой моё письмо стало целым событием, впрочем, как и свалившаяся на неё забота обо мне,– Тимофей Иванович, бывший княжеский сокольничий. У него трактир имеется и разводит лошадей, которые очень ценятся.
– А ты почему столько знаешь? Ведь в другой мир ушла тогда, много лет назад.
– Откуда вы про это знаете? – Прошептала я, ведь об этом из посторонних никто вообще не догадывался. По мне пробежала нервная дрожь, и я невольно обняла себя руками, вспомнив тот сон-явь про Предиславу, сажающую ребенка на берегу реки.
Так, слово – за слово я узнала, что много лет назад Евдокия бродила по лесу и собирала коренья, травы, ловила в речке рыбу. Вот и в тот день она как обычно ушла от дома и издалека заметила, как черный плотный туман поглотил княгиню, но не смог добраться до девочки, что исчезла, окутанная светлым серебристым облаком. А потом она наткнулась на громадную каменную глыбу, что расположилась на берегу ручья и, сев отдохнуть под ней поняла, что непростая та скала.
