Алекс Орлов - Золотой пленник
Попадавшиеся группы солдат выглядели готовыми к немедленному бою — с застегнутыми поясами, в шлемах и с обнаженным оружием. Это казалось странным, ведь за стенами крепости им едва ли что-то угрожало.
Отряд привели на широкую улицу, вдоль которой стояли однообразные здания казарм, построенные еще пару сотен лет назад, когда Арум принадлежал какому-то султану. О тех временах напоминали оставшиеся фигурные решетки оград.
Окна казарм, и без того небольшие, оказались наглухо заложены камнями, должно быть, теми, что добывали из разобранных стен; новоприбывшие с удивлением на это смотрели.
Появились сержанты в кирасах с бордовыми подкладками, как и лейтенант, они выглядели усталыми, но отправились разводить пополнение по жилым помещениям.
Первой роте достался просторный второй этаж казармы. Здесь стояли дощатые нары с заготовленными соломенными тюфяками. Вода находилась близко — во дворе, в закрытом круглом бассейне, так что ходить далеко не требовалось. Поразило большое количество свечей, просмоленных факелов и в особенности стрел, все это лежало вдоль стен, неизвестно за какой надобностью.
— Вы что же, речку ночью освещаете? — спросил Крафт у одного из местных солдат. Через узкую щель между камнями в окне была видна часть зеленоватых вод Тивира и покрытый лесом другой берег.
— А вам разве еще ничего не сказали? — удивился тот.
— Нет.
Крафт и Питер переглянулись, остальные, сидя на тюфяках, тоже стали прислушиваться. Выходило, что в Аруме не все ладно.
— Ночью из всех щелей выползает всякая нечисть, ее кроме как огнем ничем не отогнать.
— А если мечом?
— Железо против нее бессильно, если только не заговоренное, но тут ни у кого такого нет. — Солдат вздохнул. — Только чтобы огнем оборониться, нужно эту нечисть еще и первым увидеть, но это не всякий раз случается, вот и не спим ночами, караулим друг друга.
Пораженные неприятным известием, невольники стали подходить к солдату ближе.
— А что же за нечисть такая? — стали спрашивать они.
— Чудовища Хиввы — с черной и зеленой кровью. Те, что с зеленой, — самые страшные и проворные, коли проберется такое в казарму, так никого не оставит в живых, и обернуться не успеешь, как без головы окажешься.
— Вот, значит, почему здесь окна камнем заложены, — догадался Крафт.
— Именно, — угрюмо кивнул солдат. — Мы на этой войне внутри крепости больше людей теряем, чем в войне с Эльдерсаем, мурпазой ихним.
— А чего же не уйдете? — спросил кто-то.
— А куда же уйти-то? В первую же ночь на привале всех и перережут, да и Куиппу надо задерживать.
— Это что за Куипп такая?
— Лейтенант Хорн говорил — камень такой, если тураны его на этот берег перенесут, на нас такая силища навалится, что от крепости этой камня на камне не останется.
— А потом что же?
— Потом двинут на север — до самого океана-моря.
— Неужто дойдут? — забеспокоился Густав. До сей поры ему казалось, что эта война должна закончиться где-то возле Савойского моря, тут всегда случались беспорядки, и северянам они казались чем-то обыденным, неопасным. Теперь выходило иначе.
На лестнице послышались голоса, и солдат испуганно отшатнулся от невольников.
— Ты что здесь делаешь? — строго спросил его сержант. — Пополнение запугиваешь?
— Нет, сержант, я просто показывал им, где лежат запасные циновки.
Солдат замер, глядя на сержанта широко открытыми глазами, было видно, что своего начальника он боится едва ли не больше, чем ночных чудовищ.
— Ладно, иди. Передай Доусу, чтобы начинал разжигать под котлом огонь, к приезду барона-полковника должна быть горячая вода, а новичкам нужна жирная горячая еда. Все понял?
— Так точно, господин сержант!
— Валяй!
Солдат с радостью убежал, а сержант угрюмо посмотрел на скучившихся невольников и вдруг закричал:
— Построиться, свиньи! Здесь вам не деревня, здесь крепость на осадном положении!
Невольники стали торопливо строиться как учили — в две шеренги.
Когда все стихло, сержант поправил шлем, прошелся вдоль рядов и, остановившись на середине казармы, сказал:
— Ну и воняете же вы, сегодня всем помыться, воды у нас много, есть щелок. С обмундированием тоже все в порядке, ваш капитан сказал, что вы прошли обучение как пехотинцы пятого ранжира. Этого недостаточно, но что есть, то есть.
С лестницы потянуло сквозняком, пламя толстых свечей заколыхалось. Сержант прислушался к звукам, доносившимся с улицы, и продолжил:
— Теперь о том, чего нужно бояться ночью. Этот болван Альдос вам уже наплел с три короба, не верьте ему. Если соблюдать все предосторожности, в казарме с вами ничего не случится. На ночь выход на лестницу запирается каменной плитой, двигать ее будете вдесятером — иначе не поддастся. Оправляться, если приспичит, — вон там, в каморке, в большой медный таз. Кто бы снаружи какими голосами ни кричал, не вздумайте разбирать на окнах камни — иначе умрете все. Недавно мы лишились взвода егерей — часовому показалось, будто снизу его зовет голос матери. Когда он в одиночку заступом отодвинул плиту, в казарму ворвались демоны.
— Демоны? — не выдержал кто-то из строя.
— Да, они пробираются в крепость по подземным штольням, когда-то по ним снабжали крепость во время осады. Теперь уже никто не знает, где эти ходы, но чудовища ими пользуются. Помимо ходов во многих старых домах Арума имеются пустотелые стены, которые прежде также играли роль запасного выхода. В таких зданиях мы потеряли множество людей.
Сержант перевел дух, поправил пояс.
— В казарме вы в безопасности, поэтому до утра можете спать спокойно. Но это вечером, а сейчас немедленно мыться, если солдату предстоит умереть в бою, он должен умереть чистым.
99
Мыться пришлось быстро, сержант по имени Хорвуд находился рядом и все время подгонял, солдаты плескали на себя из деревянных ведер и терли друг друга скрученными жгутами соломы, смоченными щелоком.
Поблажки Хорвуд делал только раненым, к ним был отнесен и Питер. После того как они помылись, местные гарнизонные лекари тщательно обработали их раны. Питера намазали розовой притиркой, она почти не щипала.
После мытья Первую роту, как были нагишом, повели на казенный вещевой склад, где выдали рубахи, подштанники, а также удивительно красивое и богатое на вид обмундирование — синее с желтой отделкой, с ремнями и короткими сапогами, с желтыми отворотами и с каблуками, подбитыми железными подковками.
Невольники были поражены таким богатством, после неменявшихся холстяных роб это оказалось неожиданным.
