Меч теней (ЛП) - Гастрейх Карин Рита

— Мы должны бежать, — сказала Гемена, — пока Король-Маг не произнес свое последнее заклинание и не сделал тебя своей рабой навеки. Мы можем спрятаться в Южном лесу, а Бортен сможет нас защитить. Там нас никто не найдет.

Эолин мягко улыбнулась ей, опечаленная направлением, которое приняло воображение девочки.

— Гемена, ты же знаешь, что любовных заклинаний не существует, по крайней мере, в традициях Мойсехена.

— Этот мужчина не является частью наших традиций.

— Короли-маги — это новая традиция, — ответила Эолин, — разрешенная богами на протяжении двух поколений.

— Значит, ты не вернешься в Моэн? — спросила Мариэль. — Теперь ты собираешься остаться здесь? Навсегда?

— Ты не можешь сказать ему «да»! — лицо Гемены было красным от ярости.

— Это решение Маги Эолин, а не ваше, — резко сказал Бортен.

Гемена посмотрела на него так, словно он ударил ее по лицу.

— Но она…

— Ты сказала достаточно, Гемена. Мага Эолин понимает ваши опасения, и верховный маг Телин прав. Неразумно заставлять нашего короля ждать, — Бортен смотрел на Эолин, выражение его лица было смесью решимости и покорности. Он выдавил горькую улыбку. — Кажется, боги снова собрали нас вместе с простой целью закончить то, что мы уже закончили.

— Бортен, я…

— Нет, — он поднял руку, чтобы остановить ее. — Без слов. Иди, Эолин. Иди навстречу своей судьбе.

Она колебалась, зная, что если она отвернется от них сейчас, вся надежда на восстановление мира, который они когда-то знали, будет потеряна.

— Гемена, — начала Эолин, но девочка развернулась и подошла к одному из широких окон, выходивших на юг. Там она сжалась на стуле, притянула колени к груди и безмолвно уставилась на пейзаж за окном.

Сжав губы в тонкую линию, Бортен подошел, чтобы утешить ее.

Эолин привлекла к себе свою старшую ученицу и заговорила нежным тоном.

— Мариэль, ты должна понять. Свернуть с этого пути было бы предательством собственной судьбы.

— Твоя судьба — покинуть нас? — глаза Мариэль были влажными, а губы дрожали.

«Я не брошу вас. Я хочу, чтобы ты и Гемена остались со мной, завершили учебу и попросили о посохе. Если Боги исполнят твою просьбу, я научу тебя путям Высшей Магии, как в Моэне. Мы можем основать новый шабаш здесь, в стенах этого города.

— Это будет не то же самое.

— Ничто уже не будет прежним. Война позаботилась об этом.

— Не говори так, — прошептала Мариэль, по ее щекам текли слезы. — Мы так далеко зашли. Я думала, как только мы снова будем вместе, мы пойдем домой…

Эолин заключила ее в крепкие объятия, сердце разрывалось под тяжестью собственных сомнений.

— Мы снова вместе, — она взяла лицо Мариэль в руки и поцеловала ее в лоб. — И это место может быть твоим новым домом. Это будет твой выбор, Мариэль, остаться со мной или уйти. Но если ты останешься, клянусь Богами Дракона, я научу тебя всему, что знаю. Ты будешь магой в традициях Эйтны и Карадока, и на этот раз ничто не разлучит нас.

ГЛАВА СОРОК ШЕСТАЯ

Основание

Телин провел Эолин по извилистым коридорам и внутренним дворикам. Они вышли вдоль северной стороны стены замка и остановились перед простой деревянной дверью.

Эолин вдохнула от удивления.

— Но это…

— … вход в Основание Вортингена, да.

— Я думала, женщинам вход воспрещен.

— Дозволено всем, если того пожелает король. Во времена Уриэна маги часто приезжали в это место, чтобы отпраздновать Высокие Праздники. Все это, конечно, закончилось с правлением Кедехена, но Бриана была доставлена ​​сюда, чтобы завершить союз между Домом Вортинген и кланом Восточной Селен. Однако король Акмаэль до сегодняшнего дня не даровал этой привилегии ни одной женщине.

Телин дал сигнал стражам отступить на небольшое расстояние. Он вызвал звуковую защиту и продолжил тихим голосом:

— Прости мою дерзость, Мага Эолин, но ты должна понять, что мы находимся в тяжелом моменте. Решение короля, хотя и не беспрецедентное, было трудным и неприемлемым для многих, хотя теперь ему должны подчиняться все. Твоя роль в этом деле не так уж незначительна…

— Моя роль? Меня даже не спросили…

— Спросят. Сейчас. Я вынужден предупредить тебя, что любой ответ, кроме того, который удовлетворит короля, не может быть рассмотрен. Я говорю это для твоего блага и для блага всего нашего народа.

Эолин уставилась на него, в ее венах росло негодование.

— Уверяю, маг Телин, я вполне способна принимать собственные решения.

— Тогда, я надеюсь, ты станешь мудрой, — Телин открыл дверь и отошел. — Ты должна войти в одиночку. Я не могу следовать.

Эолин скользнула в темный коридор, на ходу проводя пальцами по грубо обтесанной стене. Мощные потоки магии пульсировали внутри скалы, вспыхивая от ее прикосновения. Она чувствовала, как дух Дракона все еще извергает огонь в сердце горы Вортингена.

Проход выходил на широкий, поросший травой холм. По краям утеса стояли разбросанные деревья. В центре круг бледных монолитов тянулся к небу, где облака начинали гореть ярко-розовыми оттенками заката.

Акмаэль стоял среди длинных теней, созерцая низкий выступ гранита. Язык серебряного пламени лениво скользнул по его ладони. Он поднял взгляд, когда она подошла.

— Эолин, — сказал он. — Наконец-то.

Смиренная величием этого места, Эолин остановилась за пределами круга.

— Проход, — Акмаэль протянул руку. — Я хочу показать тебе все.

Эолин сняла туфли, и они вместе пошли вдоль края утеса, трава была прохладной под ее ногами. Пейзаж был освещен медными тенями позднего вечера. На востоке холмы вели к темным лесам Селен. На западе за полями и пастбищами лежали далекие пустоши Фэрнворна. На севере Эолин могла разглядеть стоическое серое лицо восточного Сурмаэга.

— Говорят, что когда Дракон впервые появился в Вортингене, он прилетел с севера и приземлился здесь, — Акмаэль указал на безымянное место, оставленное для кольца ароматной пурпурной этны. — Вортинген только победил Людей Грома, и о его свирепости в бою ходили легенды. Ничто не могло остановить его клинок или вселить страх в его сердце. Но когда ветер с крыльев Дракона повалил деревья, когда гора загрохотала под ногами Дракона, когда огненное дыхание Дракона разорвало ночь, Вождь Воинов пал ниц и заплакал.

В темных глазах Акмаэля заплясало пламя. Каждый жест был наполнен волнением. Эолин вспомнила мальчика-принца, которого она впервые встретила в Южном лесу.

— Дракон направил свое палящее дыхание на лицо горы, и когда земля сгорела дотла, Вортинген увидел эту гранитную плиту, — Акмаэль повел ее обратно к монолитам. — Таким образом, Дракон открыл Вортингену все земли, которые перейдут под наше управление: Мойсехен, Моэн, Селен и Селкинсен. Когда королевство было объединено наследниками Вортингена, из каждой из четырех провинций были привезены монолиты, чтобы завершить этот круг и следить за территориями, отданными последователям Карадока и Эйтны.

Акмаэль остановился. Он нахмурился.

— Возможно, мы не всегда выполняли свой долг так, как предвидели Боги, но поддерживать мир среди людей, столь склонных к войне, — трудная задача. Я был обременен наследием моего отца и временами не знал, что делать дальше… Эолин, — он взял ее руку и всмотрелся в ее лицо. — Ты так и не сказала мне, в какой форме предстал перед тобой Дракон, когда ты просила свой посох.

Дыхание Эолин участилось. Она не ожидала этого вопроса и колебалась, привыкшая хранить тайну глубоко в своем сердце.

— Ты тоже никогда не говорил мне о своем.