Сергей Садов - Три дороги во Тьму. Изменение
– Да их ведь спасли! – гневно воскликнул фанн. – Все, прошедшие по Дороге Миров, должны были у себя на родине погибнуть в следующую секунду!
– Это я на себе понял, но попробуйте объяснить такое какому-нибудь безграмотному крестьянину или рыцарю в крестовом походе. В этом и состоит ваша вина. Вы даже не попытались поставить себя на место пришедших на Танр. Вместо этого предложили поделиться непонятной никому мудростью. Когда все закономерно отказались, посчитали это их правом и бросили.
– Мы не…
– Бросили. Я так и не сумел найти в вашем хранилище ни одного документа, в котором говорилось бы о проведении каких-либо исследований пришедших рас. Изучения их психологии, стремлений, верований. Все ограничилось одним заседанием, на котором решили, что никто из пришельцев еще не готов к постижению вашей мудрости, когда станут готовы – сами придут. И все. После этого их для вас словно и не существовало. А потом они все же пришли…
– Ну вот…
– Только каждый пришел со своими целями! Увы, сейчас уже невозможно восстановить цельную картину именно из-за преступного невнимания. Да-да, я не оговорился. Преступного! Я не оправдываю людей, сотворивших, по сути, геноцид вашего народа. Но очень большая часть вины ложится и на вас, как на более мудрых и опытных. Это вы бросили новые расы, ничего не предприняв для их мягкого вхождения в вашу цивилизацию. А должны были это сделать, поскольку именно вы привели их сюда! Не они напрашивались, а вы, не спросив их согласия!
– Не мы, а эльфы…
– Пусть эльфы. Но решать возникшую проблему вы, эльфы и драконы должны были вместе. А что получилось? Драконы самоустранились, заявив только, что надо сделать все, чтобы Равновесие не нарушилось. Эльфы разочаровались в своих идеях и замкнулись в себе. Вы предложили мудрость и, получив ожидаемый отказ, сочли, что большего сделать нельзя, и тоже устранились, дожидаясь, когда пришельцы сами созреют. Дождались.
– Но что еще мы могли бы сделать? – буквально простонал фанн.
Роман пожал плечами.
– Для начала – хотя бы изучить их. Знаете, у нас на Земле один умный человек сказал: «Вы в ответе за тех, кого приручили». Вы же, «приручив» множество народов, просто бросили их, предоставив самим себе.
Роман замолчал, молчали и дзенны. Тягостная тишина длилась минут пять, затем землянин снова заговорил:
– Знаете, наверное, я тоже несправедлив к вам. Я чувствую вину за своих земляков и теперь пытаюсь хоть как-то их оправдать. Возможно, я перекладываю на вас большую вину, чем она есть на самом деле…
Фанн вздохнул и неожиданно даже для самого себя заявил:
– Нет. Ты все правильно говоришь, человек. Все эти годы мы лелеяли свою ненависть и свой гнев, боясь заглянуть правде в глаза. Боясь признать, что в случившемся есть и наша вина. Ты жесток, человек, когда говоришь это. Жесток, но справедлив. Теперь я понимаю, почему Та сила избрала тебя своим адептом.
Следующие дни для Романа слились в один, настолько похожи они были один на другой. После беседы с тинхом и фанном перед ним были раскрыты все архивы, а сами дзенны помогали ему по мере сил. Были тщательно изучены все варианты пророчества Трех, проанализированы доступные материалы. Затем – изучение архивов и занятия… сказал бы кто Роману, что ему придется учить дзенн, ни за что не поверил бы, но сейчас… Местные сами понимали, насколько деградировал их народ и, встретив Романа, пусть ученика, только что закончившего обучение, который, как выяснилось, знал много больше их, не смогли удержаться от просьбы о помощи. Роман от такой просьбы опешил, но, хорошенько подумав, согласился, что смысл в этом есть. Вот и пришлось вспоминать свои первые уроки с учителем. И теперь, начав учить сам, он стал считать своего наставника едва ли не святым.
– И как он нас всех терпел, обормотов? – всякий раз повторял юноша после занятий. – Нет, наверное, мы все-таки такими не были.
На занятия порой приходили тинх и фанн. Сначала изредка, а затем все чаще и чаще.
– Как же много мы утратили… – признался как-то тинх, прикрыв верхнюю пару глаз рукой.
– Мой учитель сказал как-то, что их народ тоже немало потерял после разрыва контакта с родной планетой. Я тогда его не понял.
– А сейчас?
Роман только вздохнул.
– Уже не знаю. Мне трудно осознать, как можно потерять часть себя. И я не понимаю всех этих сил. Света… Тьмы… Равновесия…
– Ты не можешь не понимать Равновесия. Ты служишь ему.
– А может, потому и не понимаю, что пытаюсь познать все? И Свет, и Тьму. Пытаюсь понять их.
Некоторые время тинх с Романом шли молча.
– Что ты имел в виду? – наконец не выдержал дзенн.
– Я познал Тьму. Сколько бы времени я еще ни провел в хранилище, я не смогу понять эту силу лучше. Углублю знание о мире, магии – да, но познать… нет. Сколько я уже здесь? Восемь месяцев?
– Ты хочешь уйти? – тинх не удивился. Словно ждал этого.
– Не сейчас. У меня еще есть долг перед учениками. Да, я не смогу научить вас всему. Тем более, не могу вернуть всю прежнюю мудрость. Но я могу показать, как войти в дзе'актан на следующие уровни. Дальше вам придется двигаться самим. Учение в том и заключается, что разумный идет сам. Учитель только помогает. Вам нужен всего лишь толчок.
Фанн вдруг повернулся к Роману и низко-низко поклонился.
– Не думал, что скажу это когда-нибудь человеку, но… спасибо тебе. И еще… я не знаю, какой приговор, вы, два мага Равновесия вынесете, но прошу тебя… – голос старого дзенна прервался, но он взял себя в руки, – если в этом мире найдется место для нас…
Роман резко замер и жестом заставил его замолчать.
– Я не считаю хорошим мир, требующий каких-либо жертв или чьих-то смертей. Для того, чтобы что-нибудь сделать, я должен сначала понять, что именно. И еще… я очень хотел бы найти второго мага Равновесия. Думаю, нам найдется, что обсудить.
– Вы обязательно встретитесь. Это неизбежно. Вы встретитесь, даже если бы хотели избежать встречи.
Роман недовольно поморщился.
– Что-то мне не нравится такая предопределенность. Я сторонник того, что человек сам прокладывает себе дорогу и сам хозяин своей жизни.
– Ты просто еще слишком молод, – понимающе усмехнулся дзенн.
– Возможно. Но я в это верю.
Роман тогда не смог убедить фанна – тот, глядя на него, только улыбался. Юношу эта улыбка бесила и он все глубже закапывался в книги и старые учебники, пытаясь доказать, что прав. Правда, понимал, что такое доказывается не теорией, а практикой. Сумел переломить судьбу и стать ее хозяином – победил. А нет – плыви по течению пророчеств, которые тебя ведут. Именно предопределенность пророчества и древний маг, распланировавший свою месть на несколько тысячелетий, больше всего злили Романа, ибо служили подтверждением слов старого дзенна. И он с упорством, которого сам в себе не подозревал, искал в архивах ключи к проблеме. Впрочем, Роман пока и саму проблему представлял с трудом. Эх, сейчас бы сюда его Учителя… уж фанн Станции наверняка бы нашел множество путей решения… Но он не Учитель. А значит, придется искать свой путь. И первый шаг на этом пути – познать мир. Не в библиотеке, по пропыленным книгам, а таким, какой он есть в реальности.
