Василий Сахаров - Кромка
В поселке Вакура мы прихватили князя Людоту, который находился под действием особого зелья и был очень спокоен. Потом перегрузили оружие и боеприпасы из арсенала Тайной канцелярии с повозок на лошадей, и начался очередной марш по диким дебрям.
В Норброд добрались без проблем, и учитель дал нам небольшой отпуск сроком на пять дней. Это дорогого стоило, и вместе со старшими учениками я помчался в Александровск, где были все радости жизни. Разумеется, если в кошельке звенят монеты.
Начался загул. Элитный бордель и веселые девочки. Хорошая гостиница, вкусная еда и свежее пиво. Посещения казино, в котором мы постоянно выигрывали, но не наглели. Прогулки по городу и знакомство с местными достопримечательностями, которых оказалось немного. Была идея съездить в гости к Самохвалову, но я от нее отказался. Общих интересов с фермером нет, поговорить не о чем, и тратить драгоценные часы отпуска на разговоры с сельским феодалом не стоило.
Отдохнули хорошо, и смущало только одно: внимание преображенцев, которые присматривали за нашей компанией. Как бы чего не случилось. Ну а в остальном — норма, и в назначенный срок мы вернулись в Норброд.
Весна все больше вступала в свои права. Снег стаял, температура воздуха плюсовая, и окрестные леса покрылись зеленью. Но нас это не касалось. Наблюдать за природой некогда, нужно готовиться к грядущему походу, и моя подготовка продолжилась. Тренировки, библиотека, изучение повадок наших врагов, погружения в родовую память и редкие встречи с учителем, который делился крупицами драгоценных знаний и делал из меня настоящего воина. Не солдата и не бойца, а именно воина, вся жизнь которого направлена на войну и борьбу с демонами.
Что же касается старших учеников, с которыми после совместных походов я держался на равных, то Вадим дал им боевые задачи, и они покинули поселок. Николаша вместе с князем Людотой, которому донесли простую мысль, что он теперь никто и звать его никак, отправился в одно из горных племен. Там он будет жить в тиши, думать о совершённых ошибках и радоваться, что его не убили. Герберт с небольшим отрядом преображенского спецназа ушел на левый берег Тихой, в разведку. Риг помчался в сторону Дананского моря: как я слышал, помогать Хродгейру и его друзьям в поисках потерянных земных кораблей, а заодно контролировать отправку воинов в Ольгинск. Яроброд направился в гости к зеленогорцам, которые просили уничтожить пару одиноких чертей, которые кружили вблизи их поселений. А Сыч, во главе десятка дружинников, потопал к развалинам древнего змеиного храма, в котором был обнаружен жезл патриарха ушедшего в небытие культа.
В поселке помимо местных жителей оставалась только дружина Ирика и младшие ученики. Володя Макеев постоянно пропадал у кузнеца, у него оказался талант к работе с металлами. Кен Кабарга бегал с воинами: неутомимый и несгибаемый горец мог стать великим убийцей, ведь он стайе, человек с превосходной реакцией, выносливый и трехжильный. Провидец Конев пришел в себя, и его здоровье восстанавливалось. Однако новых подробностей его последнего видения, которое касалось меня, не было. Что видел, он уже рассказал. Так что в поселке все по-старому.
День за днем. Своим чередом пролетел месяц март. За ним апрель, и мы дожили до мая. Событий происходило много, но я в них участия не принимал. Все, что мог, — наблюдать за делами учителя со стороны и делать какие-то выводы.
В Норброде постоянно появлялись гонцы из соседних анклавов, посланцы других ведьмаков и преображенские офицеры. Составлялись планы на летнюю военную кампанию. Делались запасы и привозилось золото для торговли с Землей. Собирались отряды, которые шли в сторону Тихой через поселок ведьмака. Чинилось оружие, и заводы цивилизованных анклавов, собрав последние ресурсы, выпускали боеприпасы и гранаты. Битва намечалась серьезная. Но я не представлял себе, насколько, до сегодняшнего дня…
Утро, как обычно, началось с зарядки. Пять километров пробежал легко, даже не устал. А потом завтрак, и я собирался отправиться в библиотеку к Олексе. Ночью произошел очередной торговый размен с Землей, на который меня не взяли, и помимо военно-промышленных грузов были получены флешки с новостями. Мне ведь интересно, что на родине происходит. Однако появился Володька Макеев, который сообщил, что меня вызывает ведьмак.
Через несколько минут я был в кабинете учителя, замер возле двери и дождался, пока Вадим укажет на стул. Только после этого присел за стол и посмотрел на испещренную сотнями отметок подробную карту нашего материка, которая находилась прямо передо мной. Взгляд буквально прикипел к ней, а Вадим усмехнулся и спросил:
— Интересно?
— Да, — кивнул я.
— Хочешь подробностей?
— Конечно.
— Ладно. Слушай. — Ведьмак склонился над картой и стал водить по ней карандашом, объясняя предварительный план грядущей войны: — Сбор основного войска в Ольгинске, через четыре недели. Здесь у нас преображенцы, зеленогорцы, дружины Вереи, Дымно, Свалино, ополчение местных племен и отряды морских городов-республик. Это семь тысяч воинов и полсотни артиллерийских стволов. Сюда же подойдут экспедиционные корпуса племенного союза Диго и Нордики. С востока — две тысячи воинов, с севера — тысяча сто. Яросвет и Велимир заверили меня, что это профессионалы, лучшие воины своих земель. Итого в Ольгинске соберется более десяти тысяч воинов, из которых только половина будет вооружена огнестрелами. Изначально, на зимнем военном совете, было принято решение, что все войска сойдутся в одном месте. Но план пришлось подправить. Слишком сложно обеспечить концентрацию войск, разных по мастерству и выучке, в Ольгинске. Да и кормить их в Преображенском анклаве нечем. Поэтому будут еще две точки сбора: в Лике — ты знаешь, где это, — и под стенами сожженного в прошлом году Вересова.
Он помолчал.
— В княжестве собираются дружины Каменца и повольники, все отряды, какие только можно нанять за серебро или боеприпасы. Поэтому княжество выставит четыре тысячи бойцов и семьдесят стволов артиллерии. Можно и больше, но Артем уперся и настаивает, что должен обеспечить надежную оборону своего анклава. Я уступил, а взамен оплату повольников возьмет на себя княжество. Как и снабжение наемников боеприпасами, одеждой и продовольствием.
Алексеевская республика готова выставить четыре с половиной тысячи штыков и сотню артиллерийских стволов, в основном минометы местного производства. Они напряглись как никогда, освободили часть рабов, замирились с горцами и созвали банды разбойников. Понимают, что новый удар демона уничтожит их полубандитское государство. А еще к ним подойдут крамские казаки и тюрки. Боромир сообщил, что они уже в пути. Его выбрали походным атаманом, и с ним три тысячи пятьсот воинов, а также десяток гаубиц и тридцать минометов. Общий итог: двадцать две тысячи воинов и двести шестьдесят артиллерийских стволов.
