Дмитрий Казаков - Игра титанов
– Воду носят, и еду. – Вли-Тако пошевелил длинным носом. – Надо бы сходить, узнать, не падает ли что на причал?
– Обязательно падает. – Лор-Таваи облизнулся. – Иди, поговори с бригадиром, а уж я подойду, если чего…
В вышине, наблюдая за двумя нищими, галеоном и портом, кружили чайки.
Они тоже искали, где бы подцепить лакомый кусочек.
Всю центральную часть Большого континента занимают джунгли. Местами они настолько густы, что солнечный свет не падает на землю годами и под кронами царит влажная полутьма. Много здесь топей, из которых точно так же, как и из твердой почвы, растут огромные деревья.
Одно из болот, что расположено не так далеко от западной границы леса, издавна пользовалось дурной славой. Фахто, обитатели разбросанных по чаще деревень, шептали, что под коркой из зеленого мха, украшенной вышивкой из ярких цветов, сокрыто нечто зловещее и очень древнее.
Ночами над ней танцевали призрачные огни, а колдуны, слуги Джиарана, Зеленого Владыки, слышали доносившиеся из недр голоса. Рядом с трясиной исчезали дети, и даже опытные охотники старались сюда не ходить.
Но в последние десятилетия болото словно уснуло. Исчезли огни, затихли голоса, веками тянувшие одну и ту же монотонную, жуткую песню. И даже туман меж серых и бурых стволов стал более редким. Упало несколько деревьев, и в сплошной изумрудной «крыше» образовалась прореха.
После этого проклятой топи перестали бояться. На ее окраинах женщины начали собирать корни окоро, а охотники загоняли обитателей воды, росимба, на деревья и там легко убивали их.
Мясо пойманных тут животных ничем особенным не отличалось, и никто им не отравился.
Сезон охоты на росимба в этом году еще не наступил, но Фриуллагири, один из лучших охотников небольшой деревни, решил прогуляться к болоту, проверить ловушки. Вдруг в них попались съедобные жабы или черепаха отложила яйца? Дорога заняла у него половину дня, и к окраине трясины фахто вышел в сумерках.
Решил не тратить зря время и двинулся проверять ловушки.
Первая оказалась пустой, зато во второй обнаружил свернувшуюся кольцами мари-рари, ядовитую, но очень вкусную змею, что умеет прыгать. Провозился с ней довольно долго и, лишь когда начало темнеть, сумел обмануть гадину, ухватить ее сзади за шею и свернуть голову.
– Слава Хозяину, – сказал Фриуллагири, засунув змею в мешок. – Будет обед, будет шкура, и будут зубы…
И тут обратил внимание, что тьма вокруг не такая, как обычно. Сумрак сгустился не до конца, к нему примешалось странное свечение, будто засиял висящий над топью туман.
– Что такое? – Охотник решил, что ему показалось, и принялся тереть глаза, но это не помогло.
Свечение усилилось, стало ясно, что идет оно снизу, словно из-под земли.
Фахто напряг мышцы, собираясь обратиться в бегство, но любопытство удержало его на месте. Мужчина он или нет? Охотник или дрожащий калека? И как приятно будет рассказать сородичам, что видел он на заколдованном болоте. Видел, и сумел вернуться, остаться в живых…
Светящийся туман медленно тек, словно расплавленное серебро, а под его пологом трясина колыхалась и тряслась. Трещали корни, столетние деревья качались, стволы их кренились, точно на джунгли налетела невиданной силы буря. Испуганно вопили обитающие в кронах твари.
– Ого…. – сказал Фриуллагири, когда из зеленой воды высунулся кусок камня, круглый, с гладкими боками.
Фахто не знал, что эта штуковина называется колонной.
За первой явилась вторая, третья, словно топь решила вырастить зубы. Возник самый настоящий частокол, а в центре его начало подниматься нечто остроконечное и массивное.
Черная ступенчатая пирамида выдернула себя из трясины и замерла, выставив напоказ лоснящиеся бока с множеством трещин. Серебристый туман пошел волнами.
– Помилуй меня, Хозяин. – Тут охотник решил, что лучше быть живым, чем любопытным, и сделал шаг назад.
Но затем почувствовал, что тело перестало его слушаться.
С ужасом глядел, как по ступенькам пирамиды струится источаемый вершиной красный дым. Как он расползается над землей, тычется во все стороны, будто слепец, оказавшийся в незнакомом месте. Как падает замертво угодившая в него хромарагата, хищная ящерица.
Зашипело, и от трупа остались только белые кости.
Красный туман подкрался к ногам Фриуллагири, и тот почувствовал легкое жжение. Приготовился к ужасающей смерти, но неприятные ощущения исчезли, их сменили легкость и эйфория…
– Оййрааа!! – воскликнул охотник и потерял сознание.
Но тело его осталось стоять, как стояло. Красный туман собрался вокруг него, образовав плотный кокон. Возник алый смерч, вытянулся в тонкое веретено высотой до вершин деревьев и исчез. То, что еще недавно было фахто, открыло глаза, и замерцали в них синие огоньки.
Слепо глядя перед собой, тело развернулось и зашагало на запад, туда, откуда не так давно пришел Фриуллагири. Двинулось по его следам, забыв о голоде, об усталости, обо всем, что заботит живых.
К окраине родной деревни охотник вышел на рассвете, когда луна укатилась за горизонт, а солнце еще не взошло. Прошел между крайними хижинами и направился туда, где высился священный столб Джиарана.
– Ты вернулся? – спросила вышедшая на улицу толстуха Виртарилла, и в следующий миг ее вопль разбудил тех из обитателей деревни, которые еще спали.
А Фриуллагири не обратил на крик никого внимания и пошел дальше. В центре деревни столкнулся с колдуном, почтенным Окочертаном. Тот поднял дрожащие руки, воскликнул тонким голосом:
– Ты не пройдешь! Именем Зеленого Владыки заклинаю тебя!
Охотник послушно закрыл глаза и упал.
– Велика твоя сила, – проговорил вышедший на площадь старик. – Велика мощь того, кто ее дарит тебе….
– Конечно, – важно кивнул Окочертан. – Злые духи джунглей не в силах противостоять ей. Сейчас мы окурим одержимого священными травами, а затем я изгоню пакостную тварь в чащобу. И мы…
Он осекся. Над упавшим Фриуллагири начал клубиться красный туман.
– Нет! Что это такое? Я же победил его… – растерянно забормотал колдун, а в следующее мгновение потерял способность двигаться.
Багровый вихрь неспешно раскручивался, захватывая дом за домом. И ощутившие его мягкое прикосновение фахто замирали. Женщины, мужчины и дети теряли сознание, и даже не могли представить, что навсегда.
Попытавшийся удрать подросток был настигнут в чаще, в сотне шагов от селения.
Он застыл последним, и он же первым начал двигаться.
Открыл глаза, засветившиеся васильковым огнем, и зашагал обратно к деревне, где «пробуждались» его сородичи. Прошел к священному столбу и замер. Вскоре там, где на земле лежал Фриуллагири, собрались все жители поселка. А когда старый колдун встал и двинулся на запад, остальные затопали за ним.
