Владимир Холкин - Авгур
Исход.
Стою на обочине у развилки. Мой скакун хрипит недовольно. Ему не нравится то, что здесь происходит. Я с ним согласен.
Я, вроде бы, сделал все, что от меня зависело. Предупредил наместника, и люди успевают уйти, не встретившись с чужаками. Но почему меня гложет чувство, что упущено нечто важное?
Трогаю поводья и отъезжаю в сторону от дороги. Закрываю глаза, вспоминая свое видение. Главное — это, конечно же, прибытие чужой армии. На нем я сконцентрировался с первых секунд, отбросив второстепенное. Это было правильное решение, но сейчас пришло время обдумать и другие детали.
Да, меня кое-что смущает. Человек, чьими глазами я смотрел во время прозрения, жил спустя полвека после того, как армия его соплеменников пересекла границу нашего мира. То, что происходит сейчас, для него — далекое прошлое. Почему же именно к нему пришли мои гончие? Ответ один — при его участии на этих землях произойдет еще что-то, способное изменить ход истории.
Вспоминай, авгур, вспоминай…
Итак, окрестности замка станут частью другого мира. Здесь появятся странные города с уродливыми домами, похожими на многоэтажные муравейники. По улицам будут сновать кареты без скакунов. На одной из таких карет сюда и приедет юноша, чьими глазами я видел будущее.
Он поселится в убогой каморке на третьем, кажется, этаже. Впрочем, там будут весьма диковинные предметы. Белый ящик, в котором живет мороз. Железный стол, на котором распускаются бутоны огня. И еще один ящик — черный; передняя стенка у него зеркально блестит, а временами начинает светиться и показывать живые картинки…
Светящееся зеркало. Такие там есть повсюду. И в одном из них юноша однажды увидит женщину с чернильными нитями на лице.
Женщину, которая мне знакома…
Развернув скакуна, направляюсь в сторону города. У ворот наблюдаю жуткую сцену. Люди рвутся наружу, но телеги застревают в проеме. Волы ревут как безумные, заглушая крики возниц. Одна из повозок, чудом прорвавшись через ворота, теряет колесо, накреняется, и скарб рассыпается по дороге. Хозяин хватается за голову, его жена истошно визжит; кто-то, изрыгая проклятья, пытается их объехать. Двое легионеров на скакунах выныривают откуда-то сбоку и перерубают постромки. Вола отгоняют, телегу оттаскивают на обочину; людская масса снова прет из проема, и черепки разбитых горшков жалобно хрустят под колесами.
Понятно, что здесь я в город не попаду. К счастью, недалеко имеется еще один вход, который использует для своих нужд городская стража. Телега там заведомо не пройдет, поэтому желающих будет меньше. Скачу вдоль стены, нахожу заветную дверь. Несколько стражников стоят рядом. Давки здесь нет. Из двери выходит аристократ, ведет скакуна, навьюченного поклажей. Верхом бы он не проехал — проем слишком низкий. Следом появляется дама, за ней — мальчик лет десяти. Их сопровождают несколько слуг. Я мельком замечаю кованый сундучок, явно очень тяжелый. Эта семейка не будет бедствовать, даже если остальное имущество потеряется по дороге.
Я показываю свой амулет, стражники пожимают плечами. Меня, наверно, никто не стал бы удерживать, будь я даже разбойник с клеймом на лбу и вырванным ноздрями. Сейчас все озабочены тем, как быстрее покинуть город, а если кому-то хочется внутрь, то это его проблемы.
Спешившись, ныряю в проход. Скакуна тяну за собой. Стражники на той стороне смотрят на меня удивленно, но тоже не произносят ни слова. Проулок, ведущий к двери, перекрыт — сюда пускают не всех. Мне навстречу проезжает еще одна группа на скакунах. Я встречаюсь взглядом с юной аристократкой. Она испуганно вцепилась в поводья, глаза широко раскрыты, а лицо даже в свете факелов кажется неестественно белым.
Выбираюсь на очередной перекресток. Слева слышится рев толпы — там по-прежнему штурмуют ворота. Я поворачиваю и еду в другую сторону. Скакун бежит по каменной мостовой, а я опять пытаюсь понять — почему подсказки так настойчиво ведут меня к черноликой?
Странное это дело — логически размышлять, когда люди вокруг спасаются бегством. Но выбора нет, и я вспоминаю, что узнал за эти два дня.
Итак, черноликие изменились. Они нашли артефакт, который, наконец, их устроил. С его помощью воздействуют на людей и без колебаний полезли в замок.
Глупая мелочь на фоне вторжения чужаков…
Или не мелочь? Сравним последствия. Люди из соседнего мира отберут у нас окрестности замка. Место, где соприкасаются два «снежка». Империя теряет провинцию — крохотную, но все же часть своей территории.
А что будет, если не остановить черноликих? Они расползутся по всей стране — прецеденты уже бывали. Доберутся и до столицы. И когда люди из окружения императора начнут сгорать лиловым огнем или превращаться в кукол с потухшим взглядом, это уже не покажется ерундой.
Можно ли этому помешать?
Из всех черноликих я знаю только одну. Да и с ней занялся совсем не тем, чем положено в таких случаях…
Но, предположим, я бы поступил по всем правилам. Отвез бы черноликую на допрос. Что произойдет дальше? Мы узнаем ее сообщниц и устроим на них облаву. Не только в этой, но и в соседних провинциях. И, как обычно, выловим почти всех, но самые умные успеют залечь на дно. Заснут, как они умеют, чтобы проснуться лет через двадцать. И начнется новый виток.
Бесполезно. Мы просто не знаем способа, чтобы избавиться от них навсегда и вычеркнуть их из нашего мира.
Вычеркнуть?..
Мысль, которая приходит мне в голову, заставляет меня вздрогнуть от удивления. Инстинктивно натягиваю поводья, и скакун сердито рычит. Я еще несколько секунд размышляю, а потом пускаю его в галоп.
В доме, где хранится рунное зеркало, горит свет. Но во дворе — ни единого человека. Никто не бегает в панике, не грузит имущество на повозки и не седлает скакунов, чтобы отправляться в дорогу. Как будто происходящее в городе вообще не волнует тех, кто здесь поселился.
Стучу в ворота. Жду минуту, другую. Прикидываю, как лучше перебраться через ограду, но тут мне, наконец, открывают. Чистенькая служанка вежливо улыбается и, не задавая вопросов, приглашает войти. Она выглядит слегка заспанной, словно ее только что разбудили. Удивляясь, иду за ней. Мы пересекаем обширный холл и, поднявшись по лестнице, вступаем в гостиную.
Черноликая сидит в кресле, закинув ногу за ногу, и ухмыляется в своей обычной манере. В комнате горят алхимические светильники, а на столе я замечаю несколько гадальных свечей. Это просто игрушка, модная среди аристократов в этом сезоне. Гадание, да еще таким идиотским способом, в будущее заглянуть не поможет — кому, как не авгуру об этом знать? Но дело сейчас не в этом. Я хочу проверить одну догадку.
