Глен Кук - Огненная тень
— Да, — сказал я. — Да. Поэтому-то корабль всё ещё здесь. Он ждёт. Думаю, завтра надо поговорить с командой. Спасибо, хозяин. — Я пододвинул к нему монету. — Здесь в последнее время ничего странного не происходило?
На его лице появилась слабая улыбка.
— До сегодняшнего дня — нет.
— Понятно, нет, я имею в виду что-нибудь вроде исчезнувших соседей или типа того.
Он покачал головой.
— Ничего. Крота я не беру в расчёт, хотя не видел его уже довольно долго. Но это ещё ничего не значит.
— Крот?
— Охотник. Работает в лесах к востоку отсюда. В основном по мехам и шкурам. Забредает ко мне, когда ему требуется соль или ещё что-нибудь. Он появляется нерегулярно, но на этот раз его что-то долго нет. Обычно он с началом листопада заходит, чтобы запастись на зиму. Сначала подумал, что это он, когда ваш приятель ввалился в дверь.
— Что? Какой приятель?
— Ну, тот, за кем вы охотитесь. Кто увёл дочку этого парня…
Мы с Немым переглянулись.
— Не рассчитывай больше на встречу с Кротом, — сказал я. — Думаю, он уже мёртв.
— С чего ты это взял?
Я вкратце поведал ему историю о том, как Ворон инсценировал свою собственную смерть и для убедительности оставил там труп.
— Нехорошо так. Ох, нехорошо так делать. Надеюсь, вы сцапаете его. — Хозяин таверны хитро прищурился. — А вы, ребята, случайно не из той банды, заявившейся из Можжевельника? Все, кто идут на юг, только и говорят, как… — Мрачный взгляд Немого заставил его заткнуться.
— Пойду немного посплю, — сказал я. — Если никто из моих людей не встанет, разбудишь меня на рассвете.
— Да, сэр, — сказал хозяин. — И я обещаю вам хороший завтрак, сэр.
ГЛАВА 46
Луга: Беда
Завтрак действительно был неплох. Я отблагодарил хозяина ещё одной серебряной монетой. Он, наверное, подумал, что я сумасшедший.
Проехав полмили по дороге, Одноглазый остановился.
— Ты просто так их и оставишь? — спросил он.
— Кого?
— Этих людей. Первый Поверженный, решивший прогуляться по этой дороге, немедленно выяснит всё, что мы тут делали.
Моё сердце сжалось. Я знал, к чему он клонит. И я уже думал над этим, но не пришёл ни к какому решению.
— А разница? — сказал я. — Всё равно мы уходим из Лугов.
— Но в Лугах-то никто не знает, куда мы направляемся… Слушай, мне эта мысль нравится не больше, чем тебе, Каркун. Но где-то нам придётся оборвать наш след. Ворон этого не сделал. А мы идём за ним.
— Да. Я знаю.
Я взглянул на Азу и Шеда. Им это не сильно нравилось. Аза, по крайней мере, считал, что следующим будет он.
— Мы же не можем их взять с собой, Каркун
— Знаю.
Он развернулся и поскакал назад. Один. Даже Масляный, никогда не испытывавший угрызений совести, не пошёл с ним.
— Что он собирается делать? — спросил Аза.
— Пустить в ход магию, чтобы заставить их забыть, — соврал я. — Поехали, он догонит.
Шед продолжал бросать на меня безумные взгляды. Такими же он, наверное, одаривал Ворона, когда узнал, что тот занимается трупным бизнесом. Но вслух ничего не сказал.
Одноглазый появился часом позже. Он взорвался смехом.
— Их нет, — сказал он. — Пропали все, до последней собаки и коровы. Ушли в лес. Чёртовы крестьяне.
Он засмеялся опять, почти истерически. Похоже, он испытывал облегчение.
— У нас осталось меньше двух дней, — сказал я. — Надо нажать. Чем больше у нас будет фора по времени перед уходом из Лугов, тем лучше.
Спустя пять часов мы достигли окраин. Не так быстро, как мне хотелось. Углубившись в город, мы сбавили темп. Наверное, мы все это почувствовали. Наконец я остановился.
— Кег, вы с Азой пройдётесь по округе и узнаете, что слышно. Мы подождём у Фонтана.
На улицах не было детей. Взрослые казались обалдевшими. Прохожие обходили нас так далеко, как только могли пробраться.
Кегля вернулся через две минуты. И без своей обычной дурацкой болтовни. Хиханьки-хаханьки кончились.
— Беда, Каркун. Утром здесь объявились двое Поверженных. В гавани большая заваруха.
Я посмотрел в ту сторону. Дрожащие клубы дыма, как после большого пожара, поднимались вверх. На западе, в том направлении, куда дул ветер, небо тоже было подёрнуто дымкой.
Аза появился минутой позже. Он принёс те же вести и ещё кое-что.
— Они вступили в драку с Принцем. И похоже, она ещё не кончилась.
— Да не должно тут быть никакой особенной драки, — заметил Одноглазый.
— Не знаю, — возразил я. — Даже Леди не может быть повсюду одновременно. Но как, чёрт возьми, они добрались сюда так быстро? У них же нет ни одного ковра.
— По суше, — сказал Шед.
— По суше? Но…
— Этот путь короче, чем по морю. Дорога идёт по прямой. Если гнать лошадей днём и ночью, можно одолеть расстояние в два дня. Когда я был ребёнком, здесь часто устраивали соревнования. Это кончилось, когда к власти пришёл новый Герцог.
— Сейчас это уже не важно. Так. Что дальше?
— Надо выяснить, что произошло, — сказал Одноглазый. — Если этот ублюдок Гоблин дал себя прикончить, я ему шею сверну, — пробормотал он.
— Хорошо. Но как мы это сделаем? Ведь Поверженные нас знают.
— Я пойду, — вызвался Шед.
Невозможно себе представить более суровых взглядов, чем те, которыми мы одарили Маррона Шеда. Он даже струсил на мгновение. Но затем заговорил опять:
— Я не дам им себя поймать. И вообще, с какой стати они станут обращать на меня внимание? Они даже не знают меня.
— Ладно, — сказал я. — Двигай.
— Каркун…
— Придётся поверить ему, Одноглазый. А иначе предстоит отправиться тебе.
— Нет уж. Шед, если проведёшь нас, я тебя всё равно достану, даже если мне придётся восстать для этого из могилы.
Шед слабо улыбнулся и ушёл. Пешком. По улицам Лугов мало ездят на лошадях. Мы нашли таверну и устроились там, поставив на улице двух человек. Шед вернулся уже после захода солнца.
— Ну? — сказал я, дав знак, чтобы принесли ещё одну кружку пива.
— Ничего хорошего. Вы влипли, ребята. Ваш Лейтенант вывел корабль в море. Двадцать или двадцать пять ваших убиты. Остальные ушли на корабле. Принц потерял…
— Нет, не все ушли, — прервал его Одноглазый, ткнув в Шеда пальцем. — Кое-кого ты привёл за собой.
Шед в ужасе подскочил на месте, обернулся.
В дверях стояли Гоблин с Ростовщиком, при этом Ростовщик был порядком изранен. Он прополз в комнату и рухнул на стул. Я осмотрел его раны. Гоблин с Одноглазым обменялись взглядами, которые могли означать что угодно, но скорее всего говорили о том, что колдуны рады снова видеть друг друга.
