Дэвид Геммел - Царь Каменных Врат
Она не может жить с ним — и без него жить не может.
Убогая юрта угнетала ее, и она вышла на воздух, в ночь. Лагерь растянулся чуть ли не на полмили, и юрта Тенаки стояла в центре. Субодай со стоном повернулся на бок, когда она прошла мимо, и проворчал:
— Спи, женщина!
— Не могу.
Он с ругательством сел и почесал голову.
— Чего тебе неймется?
— Не твое дело.
— Это его жены не дают тебе покоя. Вы все, дренайки, такие — жадные.
— Его жены тут ни при чем, — отрезала Рения.
— Рассказывай! С чего это он выгнал тебя из своей юрты, а?
— Я сама ушла.
— М-м. Должен сказать, ты красивая женщина.
— Вот почему ты спишь около моей юрты? Ждешь, когда тебя позовут?
— Ш-ш! Не смей даже говорить такое! — испугался Субодай. — Этак и головы недолго лишиться, если не хуже. Ты мне и даром не нужна. Чудная ты, сумасшедшая какая-то. Я помню, с каким воем ты кинулась на тех Вьючных Крыс. Спать с тобой? Да я глаз не сомкнул бы со страху!
— Зачем же ты тогда караулишь здесь?
— Хан приказал.
— Выходит, ты у него вместо собаки? Сядь, поди сюда, ляг у той юрты?
— Да, я его собака и горжусь этим. Лучше быть собакой царя, чем царем шакалов.
— Почему?
— Как почему? Непонятно разве? Жизнь — сплошная измена. Мы начинали ее юными, полными надежд. Солнце сияет, и весь мир ожидает нас. Но каждый последующий год доказывает нам, как мы малы и ничтожны в сравнении с временем. Потом мы начинаем стареть. Сила уходит от нас, и мир насмехается над нами устами молодых. Мы умираем одинокими, так ничего и не достигнув. Но порой... порой приходит человек, которого никто не назовет ничтожным. Он способен изменить мир и отнять у времени власть. Он — как солнце.
— И Тенака, по-твоему, такой?
— По-моему? При чем тут я? Несколько дней назад он был Пляшущим Клинком. Одиночкой. Потом он взял к себе меня, воина Копья. Потом Гитаси. Потом Ингиса. Потом всех надиров. Понимаешь? Для него нет ничего невозможного. Ничего!
— Но своих друзей он не спасет.
— Ты глупа, женщина. Ты так ничего и не поняла. Рения, оставив его, направилась в середину лагеря. Субодай тихо следовал за ней, держась шагах в десяти позади. Это позволяло ему всласть разглядывать ее, и он делал это с нескрываемым удовольствием, любуясь длинными ногами и легким покачиванием бедер. Боги, какая женщина! Молодая, сильная и движется со звериной грацией.
Он начал насвистывать, но свист замер у него на губах при виде ханской юрты. Часовых при ней не было.
Он догнал Рению и заставил ее остановиться.
— Не трогай меня, — прошипела она.
— Тихо! Что-то тут неладно.
Она вскинула голову и раздула ноздри, вбирая в себя запахи ночи. Но вокруг разило надирами, и она не могла различить ничего другого.
У юрты показались чьи-то темные тени.
— Убийцы! — заорал Субодай, выхватил меч и бросился вперед.
Тенака-хан появился на пороге, тоже с мечом в руке. Субодай отчаянно рубился с неизвестными. На глазах у Тенаки он пошатнулся и упал под вихрем клинков.
Хан вышел навстречу убийцам.
Жуткий вой прокатился по лагерю, и злоумышленники замерли на месте.
В следующее мгновение на них обрушился демон. Один из убийц отлетел на десять футов в сторону. Другому когтистая рука вскрыла горло. Быстрота, с которой орудовала эта женщина, внушала трепет. Тенака, подоспев, отразил удар одного из врагов и вогнал свой меч ему между ребер.
Прибежал Ингис с сорока воинами. Убийцы сложили оружие и угрюмо замерли перед ханом. Тенака вытер меч и вложил его в ножны. — Узнай, кто послал их, — сказал он Ингису и нагнулся над Субодаем. Из левой руки воина била кровь, в боку повыше бедра виднелась глубокая рана. Тенака перевязал ему руку и сказал: — Ты будешь жить! Но я удивлен тем, что эти ночные воры тебя одолели.
— Я поскользнулся, — пробурчал Субодай.
Двое воинов внесли раненого в юрту Тенаки. Хан встал, ища глазами Рению, но ее нигде не было. Он расспросил воинов, и двое сказали, что видели, как она убежала в сторону запада. Тенака велел подать коня.
— Это небезопасно — искать ее в одиночку, — сказал ему Ингис.
— Да, и все же я поеду один.
Он галопом вылетел из лагеря. Было слишком темно, чтобы разглядеть следы, но он ехал все дальше в степь Рении по-прежнему не было видно.
Несколько раз он придерживал коня и звал ее, но не получал ответа. Наконец он остановился и внимательно оглядел местность. Налево стояла небольшая роща, окаймленная густым кустарником. Тенака рысью направился к ней, но конь внезапно уперся и заржал, охваченный страхом. Тенака потрепал скакуна по шее и стал шептать ему на ухо ласковые слова. Бесполезно. И тогда хан спешился и вынул меч.
Рассудок подсказывал ему, что существо, сидящее в кустах, не может быть Ренией: конь ее знал. Но Тенакой руководило нечто сильнее рассудка.
— Рения! — позвал он. В ответ раздался никогда не слыханный им прежде звук — жалобный и скулящий. Тенака убрал меч в ножны и двинулся вперед.
— Рения! Это я, Тенака.
Кусты раздались, и она, с неимоверной силой вырвавшись из них, повалила его на спину. Одной рукой она вцепилась ему в горло, другой, скрючив пальцы, нацелилась в глаза Он лежал тихо, глядя в ее темно-карие глаза. Зрачки в них превратились в длинные овальные щели. Он медленно поднял руку. Звериный блеск померк, и пальцы на горле ослабли. Она закрыла глаза и без чувств повалилась в его объятия. Он осторожно перевернул ее на спину.
Стук копыт по степи заставил Тенаку выпрямиться. Ингис в сопровождении сорока своих воинов подскакал к нему и спрыгнул с коня.
— Она мертва?
— Нет, просто спит. Какие новости?
— Собаки отказались говорить. Я убил их всех, кроме одного — его сейчас допрашивают.
— Хорошо. Что Субодай?
— Ему повезло — скоро он поправится.
— Вот и замечательно. Помоги доставить мою женщину домой.
— Замечательно? — откликнулся Ингис. — Изменник ходит на свободе, и мы должны найти его.
— Его попытка не удалась, Ингис, и к утру он умрет.
— Почем ты знаешь?
— Подожди и увидишь сам.
Рению благополучно водворили в юрту Тенаки, и он вместе с Ингисом прошел к месту, где допрашивали убийцу. Тот был привязан к дереву, и ему ломали пальцы, один за другим, а под ногами складывали костер. Тенака приказал истязателям остановиться.
— Твой хозяин мертв, — сказал он пленнику, — и в этом больше нет нужды. Как ты желаешь умереть?
— Мне все равно.
— Есть у тебя семья?
— Они ничего об этом не знают, — со страхом в глазах сказал воин.
— Посмотри мне в глаза и поверь мне. Я не причиню вреда твоей семье. Твой хозяин умер, а ты потерпел неудачу. Ты уже достаточно наказан. Я хочу знать только одно: почему?
