Эн Варко - Тень Дракона
— Уоросс утверждает, что я просто должен буду выбрать какую-нибудь девушку и надеть ей амулет. Но будет ли это Арона? Вот ты говоришь, что я Корн. А я Коросс. Я — есть я. Ну, может, немного улучшенный. А та девушка? Останется ли в ней память Ароны? Ее застенчивая самоотверженность? Ее чистое любящее сердце? Или она ограничиться умением превращаться в Дракона? А какие изменения внесет в нее душа той девушки, которую Арона попросит потесниться? Или Арона убьет чужую душу? Я в это не верю. Это не Арона… Боюсь, даже если девушку с помощью искусства метаморфов превратить в точную копию Ароны, она все равно не будет ею. Я вряд ли смогу принять ее.
— Амулет не раскроется перед каждой встречной, — заметил Рок. — Нужно подходящее тело и схожесть душ. Тебя, например, Дух Корна ждал сотни лет.
— Потому что лежал в подземелье, куда не было никому ходу. А потом, я все равно остаюсь собой. Я — не Корн.
— В упрямстве вы точно сходитесь, — фыркнул Рок. — Амулет я спрятал в подземелье, потому что Зеркало Памяти мне указало на него. А то, что ты не почувствовал изменений — здорово! Ощущение чужеродности возникает лишь при наличии разногласий. И если вы с Корном реагируете на все одинаково, значит, Зеркало и Амулет сработали идеально.
Рок некоторое время летел, о чем-то размышляя, а затем спросил. В его голосе слышалось удивленное восхищение:
— Слушай, неужели у тебя последнее время ни разу не возникало глобального спора с самим собой?
И Коросс вспомнил то неодобрение, которое источала его темная половина, когда он начал привязываться к Ароне. Как всячески пыталась убедить его не делать глупости, приводя кучу разумных доводов. Сейчас, анализируя свое поведение с Ароной, Коросс вдруг отчетливо осознал, что раньше он никогда не стал бы обуздывать свои желания мыслями о будущем девушки. В Креопосе он был таким же шалопаем, как и другие облеченные властью и могуществом молодые люди. И брал от жизни все, что заблагорассудиться, не особо задумываясь о последствиях для других. Он не знал, как много в нем осталась от Коросса, а что появилось от Корна, но тот, кем он стал, не вызывал у него отторжения.
— Ты поможешь мне? — вспыхнувшая надежда обогрела заледеневшее сердце Коросса.
Призрачный Дракон некоторое время молчал, синхронно с Короссом махая крыльями.
— Амулет сотворил не я. Я знаю общие принципы его работы. Как заставит душу максимально безболезненно переселить в другое тело, знает лишь Корн. Дух Дракона в моей дочери еще незрелый, а чужая душа может быть достаточно сильна, чтобы натворить бед… Сам Корн не предлагал тебе помощь? — осторожно поинтересовался Рок.
— Нет, — сокрушенно подтвердил Коросс. — Арона рассказывала, что однажды, он даже лично связался с ней. Сказал, что мы не должны встречаться.
— Узнаю братика. Он всегда учил думать головой, а не другим местом… Правда, сам никогда не следовал собственным советам, — развеселился Рок. — Если хочешь, я поговорю с ним.
— Что я должен делать?
— Сними все защитные барьеры и пусти меня свою душу.
Ради призрачной надежды Коросс был готов на все. Не раздумывая, он выполнил просьбу Рока.
Это походило на сон, где он блуждал по лабиринту. Где-то рядом слышался чей-то разговор, но он все никак не мог попасть в помещение, где находились собеседники. Их слова было невозможно разобрать, зато интонации прослеживались очень хорошо. Сначала один голос укорял, заставляя другого оправдываться. Затем, второй взял инициативу, в чем-то убеждая своего собеседника. Потом они еще долго спорили, негодовали, обменивались обвинениями. И все это время Коросс бесцельно бродил по хитросплетению коридоров, не приближаясь, но и не удаляясь от спорщиков. Наконец, коридор исчез. Он снова увидел звездное небо и тень огромного Дракона, летящего рядом.
— Корн согласился. Не без условий…. М-да… Главное, он придет, когда будет нужно. Но перед тем как я призову его, ты выполнишь одну мою просьбу.
— Торгуешься дочерью? — с горечью спросил Коросс. — Лепэр говорил, что ты предатель, а я собственными глазами видел, что к тому же ты наполовину Демон. Так почему я должен тебе верить?
— Потому, что ты в корне ошибаешься, — ухмыльнулся Рок. — Торг предполагает взаимный компромисс, а ты сейчас склонен согласиться на любых условиях. Моя дочь слишком тебе дорога. К тому же на тебе должок. Убив меня, ты поставил на грань срыва дело, к которому я шел всю свою жизнь. Я так близок к достижению цели! Я не могу допустить поражения.
— Что за просьба?
— Поклянись мне Единой Силой, что вонзишь мой клинок в первого же незнакомца, что появится из Зеркала Времени.
Коросс задумался.
— Рок, ты сейчас в клинке? — с трудом выдавил он из себя.
— Ага, — радостно признался призрак. — Куда еще пристроить мятежную душу в отсутствии тела. Но выпускать наружу Дракона в моем нынешнем состоянии довольно дорогое, надо сказать, с точки зрения расходования Силы, удовольствие! Как только уровень магии в окрестностях снизиться (а он уже снижается), я не смогу с тобой больше говорить.
— Если я всажу кинжал в того человека, ты вселишься в него?
— Если он не вызовет у меня сильного чувства брезгливости.
— Не знаю, Рок. От тебя одно зло…
— Зло? Наслушался рассказов Лепэра? Нашел же кого! Твердолобого догматика. Я, между прочим, твой прадед и создатель Кросса, а Лепэр — основатель враждебного нам государства. Так кому ты должен верить?
— А Демон, в которого ты все это время превращался?
— Слушай, ну не будь ханжой. Это прерогатива митрильцев. Правитель Кросса не должен страдать предрассудками.
— Родственные чувства тоже для тебя предрассудки? — зло ощетинился Коросс. — Твоя щепетильность не страдала, когда ты оставил маньяку-орбу на растерзание свою жену и дочь?
Рок помрачнел, а потом неохотно изрек:
— Я не мог им помочь. Лепэр, создав Полог, лишил меня доступа к Силе. Правители не могут долго находиться без нее, а я тем более. Можно было бы набрать ее в межмировом пространстве, но я не мог обернуться Драконом из-за магического истощения. Я даже не мог проникнуть в собственный Замок, так как это златочешуйчатое чудовище перекодировало все замки и заблокировало порталы. Вскоре мое тело начало разрушаться. Да и Абиэль страдала. Чтобы «подкормить» жену и хоть как-то замедлить процессы разрушения собственного тела, время от времени я отправлялся на охоту в поисках магических существ. Я убивал, чтобы забрать жалкие крохи их Силы. Во время одной из таких моих вылазок, Абиэль и попала в плен. И я, когда-то всесильный маг, ничего не мог сделать против жалкой горстки орбов. Оруш был одержимым. Демон, вселившийся в него, заставлял всю окрестную нечисть служить ему. У меня был только один способ освободить Абиэль — продержаться две недели на жертвенном столбе. В обмен, Демон обещал, что после окончания ритуала, я смогу забрать жену с собой. Но по истечении срока пытки я понял, что меня обманули. Демон просто решил сменить тело, а боль, которую я испытывал все это время, облегчала ему переход в меня. Я сам стал одержимым, как Оруш. Когда же я смог подчинить себе Демона, Абиэль была мертва, а малышка Арона уже давно покинула подземелья Горы.
