Эн Варко - Тень Дракона
Тело Ароны удерживал Шэрон. Вместе со Скульптором он примостился между острых наростов на спине драконьего обличия Коросса. Остальных вез на себе Лепэр. «Я сделаю все, чтобы ты снова была жива» — поклялся Коросс. В сотый, а может в тысячный раз.
Проскользнув через вилы очередной молнии, Драконы приземлились прямо на отвесную стену. Под их мощными лапами крошились камни, темными водопадами устремляясь вниз. Седоки вынуждены были крепче вцепиться в шипы, чтобы не упасть. К счастью для них, ползти Драконам пришлось недолго. Лепэр быстро нашел, что искал, юркнув в невидимый с воздуха проем.
Когти и бронированная чешуя заскрежетали по полу просторного зала, своды которого подпирали каменные великаны. Их вид, выражающий обреченную покорность, вызвал у принявшего вновь человеческий облик Коросса раздражение. Он забрал у Шэрона Арону, и последовал за Лепэром к широкой мраморной лестнице, крепко прижимая девушку к груди. За ними в полном молчании потянулись остальные.
Поднимаясь по покрытым вековечной пылью ступеням, Коросс опять чувствовал себя потерявшимся во времени странником. Он с трудом понимал, где сейчас находиться. Дамы и господа в одеяниях самого неожиданного покроя, облаченные в латы воины, смеющиеся дети сновали взад и вперед, проходя сквозь друг друга и его самого. Лестница ежесекундно менялась: то сверкая причудливыми орнаментами прошлого, то покрываясь толстым слоем пыли и запустения настоящего. Лишь мертвая Арона в его руках была неизменна.
Войдя в узкий коридор, Лепэр немного повозился у одной из дверей. Она услужливо распахнулась в уютную библиотеку, которая сразу же осветилась ровным желтоватым светом. В отличии от остальных помещений, здесь все выглядело удивительно обжитым. Пройдясь по толстому ворсистому ковру, радушный хозяин подошел к камину, и тот послушно вспыхнул ярким пламенем. Комната начала быстро наполняться теплом.
— Прошу извинить, дамы и господа, но то, куда мы намереваемся с Короссом отправиться, место не для людей. Воздух слишком разрежен. Да и ветер такой силы, что может смести любого из вас, — извинился Лепэр. — Я надеюсь, наше с Короссом отсутствие не покажется вам слишком утомительным. В баре вы найдете неплохое вино, в продуктовом шкафчике консервы. Как их открывать, вы уже знаете.
Сделав знак Короссу следовать за ним, Лепэр повел его по коридорам и лестницам дальше. Поднявшись еще на несколько лестничных пролетов, они уперлись в небольшую дверцу с искусно выложенной мозаикой, где два Черных Дракона кружили в синем небе. По приказу Лепэра она распахнулась, впуская в помещение снежную поземку и обжигающий морозный воздух.
Смотровая площадка, на которую они вышли, была не более трех метров диаметром. В середине ее возвышалась темно-серая полупрозрачная глыба. Резкий порывистый ветер сметал все до последней снежинки с поверхности, колючим холодом полируя темное стекло пола. Следуя указанием Лепэра, Коросс положил девушку на камень. Стужа, царившая в его душе, была сильнее ледяного ветра, бьющего в лицо. Только пульсирующий амулет не позволял ему замерзнуть в своем одиночестве.
Над головой ослепительно ярко сияли звезды, а под ногами бушевала гроза. И свет звезд, и сполохи молний играли на прозрачном полу, выхватывая из его глубин множество лиц: мужских и женских, молодых и старых.
— Камень, на котором лежит Арона, из Мира Духов, — негромко произнес Лепэр. — Он называется Камнем Памяти[48]. Каждый раз, когда умирает Дракон, мы запечатываем в нем лучшие воспоминания об ушедшем. Теперь Главной Башне Замка предстоит вырасти еще на пару миллиметров. Следуй за мной, Коросс.
Лепэр шагнул в бездну. Ветер подхватил и швырнул мага в грозу, чтобы, на мгновение скрыв из вида, выпустить из нее Золотым Драконом. Не раздумывая, Коросс последовал примеру. Ветер обжег легкие, а взор затмили бешено вращающиеся облака. Мир подернулся рябью, услужливо предлагая более уместное для полетов тело. Коросс замахал крыльями, набирая высоту. И вот уже два Дракона — Черный и Золотой, кружили над светлой фигуркой девушки, лежащей на темном пьедестале. Сквозь прозрачную глубину пола сверху отчетливо проглядывали тысячи неповторимых судеб из разных эпох — от первых строителей Замка, до последних защитников Империи Драконов.
Теперь среди них появится и история его Ароны.
«Спой о ней Камню. Эту песню Камень сохранит в веках», — сказал Лепэр.
И Коросс запел. Слова сами складывались в строки, а музыку рождало разрывающееся от страдания сердце. Он рассказывал Камню историю юной девушки, которую не смогли сломить жизненные невзгоды, которая до последнего вздоха сумела сохранить в себе внутренний огонь. От его песни алтарь начал плавиться, огненными ручейками растекаясь по площадке. Когда пламя угасло, перед Драконами предстала идеально ровная поверхность, где лик Ароны смотрел в бездонное звездное небо из темных глубин камня. Его Арона исчезла, став небольшим фрагментом в бесконечной веренице жизней.
Это было так невыносимо больно, что Коросс стрелой взвился ввысь, пытаясь сбежать от собственного разбитого сердца. Скоро Эола предстала малым кусочком суши, со всех сторон омываемая Мировым Океаном Вечности. Он весь сосредоточился на взмахе могучих крыльев, пытаясь выкинуть все посторонние мысли и чувства из головы.
— Корн, ты слышишь меня, брат?
Коросс скосил глаза. Рядом с ним опять летел его недавний знакомый. Только теперь сквозь него проглядывали звезды.
— Я Коросс.
Рок насмешливо хмыкнул:
— Пока не запахнет жаренным… Так или иначе, ты здорово похож на моего брата в юности. Потому он тебя и избрал, что вас изначально объединяло духовное родство.
— И мы оба потеряли любимых, — горько вздохнул Коросс.
— Глупости, — разозлился Рок. — Как можно говорить о потери, если на твоей груди бьется камень с ее душой.
— Это переселение душ мне кажется шарлатанством, — признался Коросс.
Ему вдруг захотелось поделиться сомнениями. Рок, несмотря ни на что, вызывал у него доверие.
— Уоросс утверждает, что я просто должен буду выбрать какую-нибудь девушку и надеть ей амулет. Но будет ли это Арона? Вот ты говоришь, что я Корн. А я Коросс. Я — есть я. Ну, может, немного улучшенный. А та девушка? Останется ли в ней память Ароны? Ее застенчивая самоотверженность? Ее чистое любящее сердце? Или она ограничиться умением превращаться в Дракона? А какие изменения внесет в нее душа той девушки, которую Арона попросит потесниться? Или Арона убьет чужую душу? Я в это не верю. Это не Арона… Боюсь, даже если девушку с помощью искусства метаморфов превратить в точную копию Ароны, она все равно не будет ею. Я вряд ли смогу принять ее.
