Мадина Хуршилова - В ритме сердца
– Не стоит, – попросила я.
– Почему же?
Он взял лук из рук Локи и проверил тетиву.
– Я не хочу, чтобы ты это делал.
Локи презрительно хмыкнул и ткнул его в бок.
– Конечно, Морег не хочет, чтобы ты стрелял в него. Посмотри, Корис, как твоя жена глядит на Бальдра! Он ведь просто неотразим…
Я махнула рукой.
– Делайте, что хотите.
Корис схватился за толстую ветку дерева и поднялся на ноги. Все разбрелись кто куда, и только Бальдр смотрел в нашу сторону. Наверное, этот светловолосый красавец и вправду неотразим, но что мне до него?
Мое сердце навсегда отдано Корису.
Корис натянул тетиву и, прицелившись, выпустил стрелу. Безмятежная улыбка исчезла с юношеского лица бога весны. Он удивленно посмотрел на Кориса, потом на торчащую из груди стрелу и упал в траву.
Со всех сторон к нему бросились люди и боги. Корис уставился на лук так, будто не мог понять, откуда он взялся. Локи бесследно исчез.
– Как это вышло? – прошептал Корис. – Клянусь черепом Мимира, я этого не хотел…
Я вспомнила про ветку омелы и странную старуху. И про то, что Локи любит менять облик. Стрела…
Словно ниоткуда появилась колесница, запряженная двумя козлами – черным и белым.
– Быстро садитесь! – крикнул нам Тор, натягивая поводья.
Все были слишком заняты Бальдром, чтобы обращать на нас внимание.
Но мне было страшно даже думать о том, что будет, когда они опомнятся.
Мы влезли в повозку.
– Тангниостр, Тангриснир, вперед! – скомандовал Тор, и волшебная колесница перенесла нас на край соснового леса.
– Это Етунхейм, – сказал Top. – Здесь вас будут искать в последнюю очередь.
– Тор, Корис ни в чем не виноват, – обратилась я к нему. – Локи подбил его выстрелить в Бальдра и подсунул ему стрелу.
– Не надо. – Тор вскинул руку, останавливая меня. Его густые медно-рыжие брови были сурово сдвинуты. – Я все видел. Я верю вам.
– Что нам теперь делать? – растерянно спросила я.
– Не знаю. Я расскажу Одину, как все было, но вряд ли это поможет… Прощайте. Я сделал все, что смог.
– Спасибо, – сказал Корис, глядя Тору в глаза, и крепко пожал ему руку.
– Я возвращаюсь в Асгард. Попробую объяснить им, – проговорил Тор и отвернулся.
Мы спустились на землю. Тор резко свистнул, и козлы умчали его прочь. Мы остались одни.
– Морег, – позвал меня Корис. – Ты знаешь, что может быть с тем, кто нарушил клятву, данную богам? С тем, кто убил бога?
Я обняла его и прижалась щекой к его груди.
– Не знаю, но догадываюсь, что ничего хорошего.
– Морег, я слишком люблю тебя и не хочу, чтобы ты страдала. Уходи, тебя они не тронут.
– Как ты можешь так говорить? – возмутилась я и подняла голову. – Ты забыл? Мы поклялись друг другу, что всегда будем вместе, и ничто, кроме смерти, не разлучит нас.
– Я освобождаю тебя от всех клятв, что ты давала мне, – глухо проговорил он.
– Мне не нужна такая свобода. Мы не можем разлучаться. Ведь мы с тобой как две половинки одного сосуда…
– Ты что – не понимаешь? – резко спросил он. – Оставаться со мной для тебя верная смерть!
– Ну и пусть. Без тебя мне ничего не нужно, – тихо сказала я, крепче обнимая его.
Он вздохнул.
– Но пойми…
– Нет, – я приложила палец к его губам. – Мы любим друг друга, а все остальное – неважно.
Мы углубились в лес. Под ногами шуршала опавшая рыжая хвоя, а высоко над нашими головами кружили две черные птицы. Они начали спускаться. Это были два громадных черных ворона.
– Проклятье! Хугин и Мунин, – процедил Корис, узнав священных воронов Одина. – Они выследили нас.
– Это еще не все, – сказала я и начала читать заклинание.
Вскоре нас окутал густой туман, и дальше мы двигались почти на ощупь.
Лес становился все гуще. Я вздрагивала, когда бороды лишайников неожиданно касались моей кожи, но не издавала ни звука, боясь привлечь чье-нибудь внимание. Я постоянно оглядывалась. Мне казалось, что кто-то злой следит за нами из тумана. Вдруг что-то впереди зашевелилось, и незнакомый мне великан преградил нам дорогу.
– Так это ты?! – завопил он, вытаращившись на Кориса. – И ты еще смеешь являться сюда?!
Он чуть не задохнулся от возмущения. Корис выхватил меч. Великан сделал то же самое. Исходящий от него запах звериных шкур и давно не мытого тела ударил мне в нос. Я отступила назад.
Великан яростно размахивал мечом, изрыгая проклятья, Корис же дрался в полном молчании, но лицо его было страшно. Он двигался намного быстрее великана. Когда тот ринулся вперед, надеясь снести ему голову, Корис отскочил в сторону и сам обезглавил его.
– Бежим! – крикнул Корис, хватая меня за руку.
Туман рассеивался, и если великаны обнаружат нас рядом с трупом, нам не поздоровится.
Отбежав на достаточное расстояние, мы снова перешли на шаг. До нас донесся далекий протяжный вой. С каждым мгновением он становился все громче.
– Это не обычные волки, – сказал Корис.
– Почему ты так думаешь?
– Меня не зря называют Корис-охотник. Я знаю голоса животных.
– Значит, Гери и Фреки? – в ужасе прошептала я.
– Ради нас Один не пожалеет даже своих волков, – усмехнулся Корис.
Мы бежали, выбиваясь из сил, но разве кто-нибудь может состязаться с волками Одина?
Внезапно лес кончился. Впереди была узкая полоса травы, а дальше ничего. Обрыв, пропасть…
– Я задержу их, – бросил мне Корис и, обнажив меч, развернулся лицом к лесу.
Два чудовищных волка выскочили из-за деревьев и с воем бросились к нему.
Внезапно с неба раздался цокот копыт. Над пропастью повисла яркая радуга, и по ней, как по мосту, скакал светловолосый всадник на белом коне. На груди всадника висел серебряный рог.
– Хеймдалль! – крикнула я, умоляюще простирая к нему руки. – Хеймдалль, ты всегда был добр к людям, я знаю. Прошу тебя, спаси Кориса. Ведь он ни в чем не виноват!
Хеймдалль остановился у края радуги и, спешившись, ступил на траву. Его голубые глаза встретились с моими. Я увидела, как сверкнули в улыбке его ровные зубы – такие же золотые, как и волосы. А потом все померкло. Я слишком поздно вспомнила, что взгляд Хеймдалля имеет магическую силу.
На холме перед Валгаллой сидели трое: седобородый Один в небесноголубом плаще, могучий Тор и Фрейр, рядом с которым устроился его золотой вепрь Слидругтанни. У подножия холма расположились остальные боги, а также некоторые великаны, гномы и неизвестно кто еще. А перед ними стояли мы.
– Этот человек, – грозно сказал Один, указывая на закованного в цепи Кориса, – осмелился нарушить клятву, данную Фригг. Он убил Бальдра и достоин самого сурового наказания.
