Галина Емельянова - Белый шаман (СИ)
Черный шаман, торжествующе усмехнулся.
Но он рано праздновал победу. Когда Белый шаман закричал от страданий, его верный Утиур, маленький пушистый щенок, который до этого жался от страха к его ноге, вдруг услышал зов крови.
Крик вожака, был похож на зов стаи, и щенок стал волчонком, в его крови загорелся огонь битвы. И он напал на Черного шамана, как волк, не предупреждая. Беззвучно, словно лавина снега, он пронесся до левой ноги врага, и рванул ее, вырвав кусок плоти. Когда противник упал, Утиур нацелился на его горло. Но Белый шаман уже очнулся от морока, и схватил щенка за ошейник.
И обрел силы взглянуть в бездонные глаза шамана Зла.
— Отныне твое имя — Далунча, заблудившийся. Ты забудешь дорогу к родным берегам Амура, отныне ты из рода не Медведя, а росомахи. Ты не сделаешь никому зла, ты больше не шаман, духи отвернулись от тебя. Ты простой пастух, перегоняющий стада по бескрайнему Северу.
Они вместе спустились в средний мир, мир людей.
Белый шаман, даже помог Далунча встать, при этом он успел открыть коробочку с плутонием и положить колбу, врагу в карман.
Наверно это было жестоко, но вернувшись из ада памяти, Глеб не мог уже простить.
Глеб снял с шамана обрядовую одежду и посадил в нарты, олени повезли, нешамана на север.
А Белый шаман с белоснежным псом вошли в чум лучшего охотника, Хадиуля.
Глеб останется в чуме до утра, вдохнет в ребенка жизнь, сделав искусственное дыхание. Из бересты сделает для мальчика корсет, и прикажет делать такой же, пока мальчик будет расти. Ведь береста, это оберег от мира духов.
Конечно, он не сможет его сделать здоровым, но горб будет почти незаметен, и не будет мешать дышать мальчику.
Горбун вырастет знаменитым кузнецом, Горюнав он увезет к Ламскому морю. И никто не напишет ее портрет. Но останутся легенды об их любви.
Дина видела, Любимому больно. Он стонал и метался на полу, скрежетал зубами от невыносимой муки.
Потом он стих, словно сдался и тут, щенок забрыкался во сне лапами, шерсть его стала дыбом, и Дина увидела, не щенка, а волка.
Она вспомнила наставления Глеба и зажгла свечу.
— Не оставляй меня, не оставляй, никогда, — шептала она, как заклинание.
Они приходили в себя медленно. Женщина принесла мужчине горячего чая и сама с ложки вливала в онемевшие губы. Верный пес, тоже нуждался в заботе. Она поила его с ладони молоком.
Победители спали, Глеб дышал тихо словно ребенок. А Утиур, напротив, переживал свой первый бой, скалился во сне, и перебирал лапами.
— Наш самолет совершил посадку в аэропорту города М.
В зале аэровокзала их ждал юноша почти мальчик. Тот самый брат Аян. В этот раз вместо национального костюма, он был одет в полувоенную форму. Мужчины обнялись.
— Придется подождать, китайцы прилетают через два часа.
Прошли в кафе, и пили горячий, очень вкусный чай.
Китайцев было двое. В строгих костюмах, при галстуках. Оказывается, Глеб говорит немного по-китайски, перевел, что приезжим нравится этнический туризм, и они оба ученые-лингвисты. Изучают легенды и сказки своих соседей эвенков.
Полет на вертолете, запомнится женщине навсегда. Дину укачивало до тошноты, винты шумели, дым стоял под днищем и проникал в салон машины. Горела тайга.
— Там куда мы летим, пожара нет, — успокоил эвенк.
Китайцы были невозмутимы. Приземлились уже ночью. Аян еще не приехала. Дина высказала свои опасения Глебу, что «все включено», видимо не сбудется.
— Не бойтесь, вас внесли в список, значит, поставили на довольствие. Встретят, дадут согреться у огня, накормят досыта и отпустят с миром, ничего не требуя в награду. Таков обычай тайги. Мы гости, нас кормить, святой обычай предков.
Дину поместили в палатке. Соседками оказались две сестры из Питера, ученые лингвисты, дамы неопределенного возраста. Они, охая и ахая, обнимали Глеба. Одна даже прослезилась. Выходило, что спутник ее был, личностью известной.
Дине хотелось одного лечь, дать отдохнут спине, после полета в дыму пожара, ныли виски.
Соседки оставили ее отдыхать. Оказалось праздник начнется завтра.
Дина проснулась утром и обнаружила, что соседние кровати пусты. Вера и Надя не приходили всю ночь.
Оказалось, что те провели всю ночь в палатке китайских ученых. За научным спором — кто такие маньчжуры?
Диалог с китайскими коллегами продолжился и следующие дни. В итоге обе женщины были приглашены на остров Хайнань.
— Это такой научный центр? — спросила Дина.
— Нет, это очень дорогой курорт, — пояснил, улыбаясь, Глеб. — Наши китайские друзья, холостяки, причем убежденные, до вчерашнего дня.
Амур величаво катил свои воды, и серебряная дорожка была, и плескалась рыба. Они сидели на берегу.
Глеб уже рассказал свою историю любви. А Дина с ужасом ждала, вот сейчас, все закончится, разойдутся, разъедутся, чтобы никогда…
Вдруг стало трудно дышать, женщина не сдерживая больше чувств, зарыдала.
— Динка, ты что? Да, это, давно было, ты не вздумай меня жалеть.
Он присел рядом, обнял за плечи и прошептал в самое ухо. — Ты просто люби.
